Поединок взглядов двух зверей длился недолго. Собака часто не выдерживает прямой взгляд человека. Спасовала и эта. Хотя, может быть, она просто отвлеклась, когда откуда-то с площадки вышел и встал рядом с ней низкорослый старик с длинной седой бородой.
Он опирался на посох с большим тяжелым набалдашником. Этот человек передвигался с трудом и старался держаться прямо, как и все невысокие люди, но роста это ему не добавляло.
Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби понял, что это, должно быть, и есть тот лекарь, к которому он направлялся.
Святой он приложил руку к груди и почтительно проговорил:
— Мир вашему дому. Здравствуйте, дедушка!
— Что ты хотел? Зачем пришел сюда? — сурово спросил старик, и собака в тон его голосу тут же весьма грозно зарычала.
— Я знаю, что вы людей лечите. Пришел в надежде, что вы поможете и мне.
— Что с тобой? Твое плечо?.. Тебе надо к костоправу идти. Он все вправит. У меня сейчас силы в руках не хватит, чтобы сустав на место поставить.
— Вы издали видите, что у меня нездоровое плечо? — удивился Святой.
— Я заметил, как ты пил воду.
Откуда-то из-за спины старика поднялись две легкие струйки дыма. На скале, похоже, горел костер. Наверное, там был и вход в пещеру.
— Может, вы разрешите мне подняться, посмотрите меня и дадите какой-то совет? Я боюсь, что плечо сломано, и не могу сейчас наложить гипс. Можно ли мне обойтись без него?
— Я сам сейчас к тебе спущусь, — сказал старик. — Ллевелин, пойдем со мной. — Человек и собака исчезли из вида.
Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби ждал, стоя на прежнем месте в позе просителя. Он не видел, где спускались старик с собакой, но вышли они из-за камня там, где не наблюдалось ничего похожего на щель.
Первой к эмиру подошла собака. Она обнюхала его и недовольно то ли заворчала, то ли зарычала. Но без приказания хозяина пес не решался броситься на чужого человека.
— Нельзя, Ллевелин! — сказал старик. — Обними гостя, познакомься с ним.
Собака вдруг встала на задние лапы, а тяжеленные передние уронила на плечи эмира. Его голова доставала собаке только до груди! Удар по правому плечу заставил эмира застонать. Перед лекарем он не постеснялся. Собака тут же убрала лапы с его плеч, улеглась неподалеку и продолжала внимательно следить за гостем.
— Ты не понравился Ллевелину, — сказал старик. — Значит, ты человек нехороший. Он сразу чувствует суть всех людей, которые ко мне приходят.
— Какое странное имя у собаки! — Эмир умышленно увел разговор в сторону.
— Ничего странного. Жил когда-то принц Уэльский Ллевелин. Король Англии Джон, брат Ричарда Львиное Сердце, подарил ему такого же вот щенка по кличке Гилберт. Произошло это в тысяча двести десятом году. Тогда на весь Уэльс наводил страх гигантский волк-людоед. Однажды принцу сообщили, что эту злобную тварь видели неподалеку от его замка. Он собрал своих воинов и рыцарей и отправился искать волка. Гилберт остался с его малолетним сыном. Волка принц не нашел. Когда он вернулся в замок, его встретил Гилберт с окровавленной пастью. Принц бросился к колыбели ребенка. Она была пуста. Ллевелин подумал, что Гилберт убил его сына, выхватил меч и заколол собаку. Перед смертью пес жалобно взвыл, словно спросил: «За что?» От этого воя очнулся ребенок, который, как оказалось, спал за портьерой, рядом с телом гигантского волка-людоеда, убитого Гилбертом. Пес спас ребенка. Принц приказал воздвигнуть верному Гилберту бронзовый монумент. Это был первый в мире памятник собаке. Он до сих пор стоит в Уэльсе.
— А что это за порода? — спросил Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби. — Я держал когда-то кавказскую овчарку. Даже на собачьи бои с ней ездил. Но таких псов не видел.
— Это ирландский волкодав. Знаменитый английский поэт Спенсер написал об этой собаке поэму и охарактеризовал ее так: «Ягненок дома, лев в бою». В Средние века ирландских волкодавов использовали для борьбы с рыцарской конницей. Они высоко подпрыгивали, хватали всадников за перья на шлеме и стаскивали их с лошадей. Таких собак разрешалось держать только титулованным особам, королям, принцам, императорам. Простолюдина, который заводил ирландского волкодава, казнили. Дворянина, возжелавшего равняться с королями, отправляли в ссылку. Эта собака не знает страха. В Древнем Риме их выпускали в Колизее на бои со львами. Но ладно. Ты пришел не из-за собаки. Снимай свой бушлат и рубашку.
С бушлатом Святой кое-как управился. Вместо рубашки он носил китель, под которым была камуфлированная майка. Под ней на цепочке висела металлическая бляшка с номером и подписью снизу: «US Army».
Конечно, сохранение этой жестянки было нарушением всех правил конспирации. Но Святой носил ее как память, считал своим талисманом. Пока он жив, никто из противников этого не увидит. Если эмир погибнет, ему уже не будет разницы, найдут этот номер или нет.
Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби не постеснялся показать свой талисман старику, которому на вид было никак не меньше девяноста лет. Но тот вроде даже не взглянул на эту вещицу.
Он посмотрел на посиневшее плечо эмира и стал прощупывать его короткими, но цепкими пальцами, давил ими как клещами. У эмира зубы скрипели от боли. Он прогибался под руками старика, стараясь смягчить давление.
— Плохо твое дело, как я думаю, — сказал наконец-то Аршак Дарвишевич. — Где тебя угораздило так повредить плечо? Со скалы упал?
— Что-то в этом роде, — уклончиво ответил эмир.
— Я всерьез спрашиваю. Мне нужно знать это, чтобы понять, каким был удар.
— Я не ожидал столь сильной отдачи. Винтовка такая, гранатами стреляет. Я не напрягся вовремя. Прикладом ударило.
— Отсюда? — Ладонь старика полетела в плечо точно так же, как раньше приклад.
Эмир зажмурился, но рука остановилась. Касания не было.
— Да.
— Понятно. У тебя оторван большой бугорок плечевой кости. Такое иногда случается. Обычно острая боль проходит месяцев через пять. Но полноценной рука уже никогда не станет. Ты инвалид до конца жизни. Я не волшебник, не смогу восстановить тебе плечо. Терпи пока. Потом станет чуть легче. Да, пять месяцев — это минимум.
Эпилог
Рота спецназа выступила двумя колоннами с выдвижением боевого охранения на случай засады. Вообще-то, намерения эмира бессмертных Мансура ибн Серджуна Ат-Таглиби были понятны. Выставлять засаду на пути движения роты он, скорее всего, не собирался. Спецназ превосходил его банду как численностью, так и выучкой.
Тем не менее старый принцип, согласно которому береженого Бог бережет, еще никто не отменял. Кто знает, какая мысль может возникнуть в голове у эмира? Вдруг после массовой драки он решит, что способен помочь какой-то стороне?
В авангарде каждой колонны и в боковом охранении шли по два пулеметчика и автоматчика. Пулемет в состоянии создать такую плотность огня, которая позволит роте быстро подойти на помощь. Два не позволят противнику даже голову поднять, не говоря уже о ведении встречной прицельной стрельбы.
