Шон Хьюз втиснулся рядом с ним:
– Не злись, Полсон. Но будь осторожен. Женщины намного красивее и опаснее, чем снежный склон.
Билл кивнул, принимая его извинение, но не мог перестать думать о том, что друзья говорят о его репутации. Его сожаление усилилось, когда снегоход поехал в гору.
Биллу не следует волноваться о том, что Грейс думает о его ветреном отношении к женщинам. Сейчас ему нужно сосредоточиться на работе. Он обожает горы и любит участвовать в поисково-спасательных операциях.
Но сегодня ему было не до операции. Он все время вспоминал Грейс.
* * *
После отъезда Билла прошло несколько часов. Наступил вечер. Грейс играла с Лиамом, ожидая услышать, как открывается дверь гаража. Она приготовила ужин, слушая радио. Потом уложила Лиама спать, раздумывая, не позвонить ли матери Билла, чтобы узнать новости.
Грейс было ненавистно ощущение ожидания. У нее пропал аппетит. Спать не хотелось. Она должна что-то сделать, чтобы успокоиться.
Грейс мерила шагами коридор, но меньше волноваться не стала. Она снова послушала новости. Двух альпинистов нашли, но о спасателях ничего не сообщалось. Грейс решила заняться уборкой. Сначала она прибралась в основной ванной комнате, потом пошла на кухню.
Вымыв раковину, она взглянула на часы на микроволновке. Оказалось, что с момента ее прихода на кухню прошло всего пять минут. Прежде она считала, что время тянется очень медленно только во время командировок Деймона. Ох как она ошибалась.
Вдруг что-то щелкнуло, послышался шум в столовой. Грейс замерла.
Звук шел со стороны прачечной. Грейс выдохнула.
Билл вошел на кухню. Его волосы были взъерошены, лицо было грязным, с полосой запекшейся крови на щеке.
– Ты дома.
Его усталые глаза сверкнули.
– Я же обещал, что вернусь, Грейси.
Она кивнула.
Он развел руки в стороны:
– Иди ко мне.
Она бросилась к нему, обняла его широкие плечи и крепко поцеловала в губы.
Билл усмехнулся:
– Вот это я называю настоящим возвращением домой. Позволь мне принять душ, а потом мы закончим то, на чем остановились.
– Поешь, прими душ и ложись спать. Ты очень устал.
– Я в порядке. – Билл обвел контур ее рта кончиком пальца. – Ты придала мне сил. – Он опустил голову, намереваясь ее поцеловать.
Грейс отвернулась:
– Я разогрею тебе ужин.
Ей нравился Билл, его чувство юмора и доброта. Но, наблюдая за тем, как он собирается на операцию, она поняла, что не сможет его любить. И не важно, до чего он замечателен.
Билл последовал за ней:
– Я предпочел бы насытиться тобой.
Его слова усложняли ситуацию. Грейс достала из холодильника приготовленный ему ужин.
– Я счастлива, что ты дома. Жив и здоров.
– Я счастлив, что ты здесь. Жива и здорова.
Грейс поставила тарелку в микроволновку и установила таймер:
– Я приняла решение. Насчет тебя и меня.
Билл одарил ее очаровательной усмешкой:
– Разве ты не сообщила мне о своем решении поцелуем?
Она вздохнула, чтобы успокоиться:
– Поцелуй ни при чем. Я тебе отказываю.
У него вытянулось лицо.
– Не понимаю. Я думал…
Его очевидное разочарование разбило ей сердце.
– Я была замужем за героем. Я не могу снова сходиться с мужчиной, который рискует жизнью.
Нежно глядя на нее, он заправил прядь волос ей за ухо:
– Давай просто целоваться.
Его беззаботный тон только все портил.
– Мы… Я не могу.
Билл прислонился к кухонному столу:
– Такой ответ меня не устраивает.
Грейс посмотрела на него в упор:
– Деймон полностью отдавался военной службе. Семья была для него на последнем месте. Я не желаю сходиться даже временно с подобным человеком.
– Я не такой, как Деймон. Вовсе нет. – Билл пригладил волосы. – Не скажу, что горжусь этим, но я чаще всего геройствую, чтобы закадрить девушку.
– Ты пожарный и горный спасатель. Ты спасаешь людей.
– Я делаю свою работу. То, чему я обучен.
– Ты обожаешь рисковать. Это у тебя в крови. Ты рискуешь ради других людей. Как Деймон.
– Мы рискуем, но принимаем все меры предосторожности. Не сравнивай это с боевыми действиями. Деймон был патриотом, одним из немногих, кто готов лишиться жизни ради благополучия других людей.
– Но он был нужен нам с Лиамом дома.
– Я уж и не помню, сколько раз думал то же самое о своем отце. Ты заставила меня вспомнить о том, что говорила мне мать. Она твердила, что мой отец работает ради нас. Что его работа позволила нам остаться в Худ-Хамлете и жить безбедно. – Билл держал Грейс за руку, поглаживая ее большим пальцем. – Ты не чувствовала, что семья для Деймона на первом месте. Но разве не ради тебя и таких, как ты, он рисковал жизнью?
– Я никогда об этом не думала. Он был человеком чести и слова. Военный долг был для него важнее любви. – У нее сжало горло. Она высвободила руку. – Я знала: он выполняет важную миссию, но все равно ощущала, будто мною пренебрегают. Словно я и Лиам не имели для него значения. – Грейс говорила торопливо, стараясь сказать обо всем, что таила в душе многие годы. – Почему я говорю об этом тебе? Я не могла во всем этом признаться своему мужу.
– Может, ты призналась бы, если бы он был жив.
– В том-то и дело, что не призналась бы. Мы с ним служили в армии вместе. Каждый играл свою роль. Я не хочу, чтобы это повторилось.
Билл ответил как ни в чем не бывало:
– Тогда просто наслаждайся Рождеством и неделей горячих поцелуев со мной.
Звякнула микроволновка. Грейс достала тарелку, взяла вилку и салфетку и положила их на барную стойку.
– Мы останемся на Рождество. Но о большем не проси.
– Ты не можешь или не хочешь?
– Какая разница?
– Огромная. – Билл встал перед ней, глядя на нее в упор. – Я не подозревал, что ты трусиха, Грейс.
Она вздрогнула:
– Чего, по-твоему, я боюсь?
– Понятия не имею, но я вижу твой страх.
– Ты говоришь ерунду. – Она указала на тарелку с дымящейся едой. – Ешь.
– Спасибо, но у меня пропал аппетит. – Он потер шею. – Я иду спать. Завтра у меня дежурство. Увидимся в субботу. – Билл вышел из кухни не оглядываясь.
Проскрипели половицы. За окном завывал ветер. Грейс вздрогнула.
