А магия уходила сквозь начертанную фигуру, лавиной растекаясь во все стороны, заполняя все доступное пространство… И так же, лавиной возвращалась обратно, к эльфу, стекаясь в амулет на его груди. Жутко редкий и дорогой Ловец Духов! Артефакт на некоторое время чуть теплеет, светится пару секунд — и затихает.
— Тут — ничего! Продолжаем…
И — четкий перестук шагов по деревянному полу, который становится все глуше и глуше по мере того, как фигура умертвия окутывается магическим флером. Помогая, защищая… И иссушая те остатки жизненных сил, которые еще имелись в этом существе. Впрочем, Мертвый Король понимал, на что шел.
Обход залов, комнат и каморок, въедливый и скрупулезный, продолжался. Сегодня некроэльфу достались подвал и первый этаж, а Ильсору и Нар-Харзу — чердак и второй-третий этажи соответственно. В прошлый раз было наоборот.
Медитативный зал… Пустой, только пара ковриков валяются как попало заплатками вверх. Ну, паршивцы!
Зарубочка на память: выяснить, кто из пакостников здесь занимался, и вкатить выговор. С предупреждением! Ибо учебное помещение должно оставлять за собой чистым. Расслабились тут мне… Упырь злорадно сощурился, сверкнув красными глазами, и мечтательно улыбнулся: если нерадивым студентам очень не повезет и Сибэль наткнется на них раньше, чем секретарь деканата, то они однозначно этот выговор получат по полной программе.
«Ему-то они уж точно не обрадуются! — с ухмылкой постановил эсбэшник. — Все же жаль, что меня почему-то категорически не допускают к воспитанию молодежи! Очень жаль… Но вернемся к той работе, которая есть».
Безопасник еще раз оглянулся и, накинув капюшон черного плаща, неспешно двинулся к выходу из очередного помещения. Здесь тоже ничего… Идем дальше.
Тенью скользящий по коридорам упырь был воистину ужасен: его глаза ярко светились, а клыки тускло флуоресцировали… С чем связан такой эффект, эльф так и не выяснил, хотя некогда весьма настойчиво об этом интересовался у того сбрендившего гения, который сумел превратить остроухого в нежить высшего порядка. Гений, видимо, был сильно напуган и потому испытывал определенные сложности с ясностью изложения своих мыслей и идей. Испугу весьма поспособствовали когти Мертвого Короля, которые лишь на сантиметр не дошли до сердца! Припомнив обстоятельства счастливого избавления от уз изначального подчинения, упырь мечтательно улыбнулся и скользнул языком по острым зубам. Казалось, даже до сих пор ощущался вкус крови…
Хотя Сибэль, как правило, отдавал предпочтение сырому мясу, в тот раз он не удержался от искушения самолично впиться в горло. Все же убийство некроманта-создателя — это не банальность! Это стоило отметить бокальчиком его крови… Что Сибэль и один из приближенных к нему личей и сделали, чокнувшись прямо над еще теплым трупом и напоследок поведав оному замечательную истину о вреде чрезмерной эксплуатации подчиненных. Ведь это иногда бывает сопряжено с риском для жизни…
И все же жаль, что ему не доверяют воспитание молодежи. Каким бы он мог быть преподавателем!.. У эльфа, между прочим, весьма приличный опыт имелся, как прижизненный, так и посмертный. А тут — не оценили.
Нет, ректор понимал, что Мертвый Король был очень даже неплохим специалистом, а потому в свое время допустил его до студентов, но весьма быстро раскаялся в поспешном решении. Примерно после нескольких нервных срывов и кошмаров по ночам у всех тех, кого обучал эльф. В той ситуации счастлива была лишь навь… Но ей везде радостно там, где кому-то плохо.
Так что после краткосрочного преподавательского служения упыря торжественно «наградили» должностью начальника СБ внешнего периметра Академии, наверняка рассчитывая, что стражи менее нервно воспримут такого руководителя. Отчасти из-за отсутствия этих самых нервов… Как оказалось, ректор и здесь недооценил невероятные способности умертвия. Стража тоже дрожала и плакала!
Идем дальше? Идем.
…Очередная комнатушка, в центре которой застыл «великий и ужасный» академического разлива. Сибэль снова спустил с поводка свою силу и, когда та почти сразу же, звеня, вернулась к хозяину, вскинулся и многообещающе ухмыльнулся.
— Попался! — проворковал упырь, эффектным жестом разминая пальцы. — Иди сюда, мой сладкий…
— Ты с кем тут разговариваешь? — спросила его навь, озадаченно озираясь и не наблюдая в очередной полупустой комнате ничего подозрительного.
— С кем-то третьим! — почти промурлыкал Сибэль, ощупывая каждый сантиметр комнаты хищным взглядом. — Мы тут не одни, Стервочка…
— Правда?! — тени метнулись к нави, окутывая серую фигуру, глаза начали светиться ярче, а костяк раздался, становясь шире и тяжелее. Грациозная, изящная и даже в чем-то милая серая тварька уступила место массивной зверюге… Гончей! Достойная спутница Короля, не так ли? Что при жизни, хотя никто из них этого не помнил, что в рабском посмертии, что в этом иллюзорном флере дарованной свободы.
Руки упыря сверкали все ярче, пока с кончиков когтей не сорвалась ослепительно яркая волна силы, которая почти сорвала маскировку с замершего под потолком привидения. На лице Сибэля и морде нави появились почти идентичные оскалы, от которых смазанный силуэт призрака пошел рябью испуга.
Но все оказалось не так просто, как можно было подумать сначала! Дух уплотнился, сейчас более напоминая толстого туманного червя с многочисленными тентаклями. Сначала он стегнул ими навь и умертвие, но это лишь откинуло их на полдесятка шагов, не более… Тогда призрачные отростки отсоединились и самостоятельно накинулись на безопасников. И оказались неожиданно сильными! Настолько, чтобы выгадать для призрака-хозяина целых три секунды свободы. И тот юркнул к потолку, с противным смешком растворяясь в каменной кладке.
Сибэль и Стервь переглянулись, почти в унисон взрыкнули и метнулись на выход. Тенями пронеслись по коридору, миновали лестницу ненормально огромными прыжками… И уже наверху столкнулись с Алинро Нар-Харзом, который со зверским выражением лица и обнаженным, сверкающим ядовито-зеленым светом клинком в руках бежал куда-то в правый коридор.
— Он там?!
— Какая-то непонятная х… определенно там есть! — на высоком эльфийско-матерном диалекте высказался белохвостый, который в данный момент умудрялся бежать даже быстрее умертвия. Лишь навь опередила их на десяток метров и, сделав несколько прыжков, поочередно отталкиваясь лапами от стен и даже потолка, пропела:
— А я — первая, я — первая!
— Лови его, первая! — почти в унисон рявкнули мужики.
— Виновата, увлеклась! — повинилась тварька и… остановилась.
— Что?!
— Там разветвление на два коридора! — кивнула вперед эта с-с-собака серая.
— Вы с Нар-Харзом — направо, а я налево! — снова привычно сориентировался дохлый и активный. А так как слова с делом у Сибэля, как правило, не расходились, он тут же скрылся в выбранном направлении.
— Как всегда, налево… Ну, кто бы сомневался?! — проворчала навь.
