Нет, я решительно отказывалась верить в то, что моя судьба начертана улиточной слизью в муке, и ничего с этим не поделаешь.
ГЛАВА 40
Без четверти одиннадцать я выскользнула из своей комнаты и спустилась вниз. Ночь была темная, хоть глаз выколи — будто злой тролль собрал все звезды в черный бархатный мешок и унёс с собой.
Ваухан уже ждал меня возле калитки, с той стороны.
— Это ты, Энн? — позвал он, заслышав мои шаги на дорожке.
Лишь подойдя вплотную, я откликнулась:
— Я.
Его рубаха смутно белела за оградой, но лица не было видно.
Когда я встала напротив калитки, он подался вперёд, вцепившись руками в прутья, как заключенный, и я поразилась тому, как плохо он выглядит. Глаза ввалились, как бильярдные шары в лунки, волосы всклокочены, на лице блестит щетина.
— Никто не видел, как ты выходила?
— Нет, все уже спят. Что ты хотел?
— Может, откроешь? — он кивнул на запертую калитку.
Помедлив, я отперла её и вышла к нему. Но далеко отходить не стала.
— Я слышал о том, что у вас здесь творится, — зашептал он. — Тебе нужно срочно уезжать.
— Я не могу сейчас всё бросить, — устало отозвалась я. — Ты же знаешь.
— Послушай, Матильды всё равно нет в замке. И тебе небезопасно оставаться. Иди, собери вещи, я подожду тут, — распорядился он.
— Что? — я решила, что ослышалась. — Я ведь уже сказала: никуда я не поеду, тем более на ночь глядя. Да и мне удалось кое-что узнать.
— И что это? — без особого интереса спросил он, блуждая взглядом по сторонам.
— Не могу сейчас сказать.
— Видишь, было бы что-то важное, ты бы так не говорила. Здесь тебе нечего делать, ну же!
— Меня и так скоро отсюда выставят, — приуныла я.
— Да? Ну так чего медлить, отправимся прямо сейчас, пока не поздно, — и он потянул меня за рукав в темноту. — За вещами пришлёшь потом.
— Что ты делаешь? — громко зашептала я и схватилась за прутья ограды. — Немедленно отпусти!
Но куда мне было с ним тягаться. Он отлепил мои руки так же легко, как отлепил бы прилипший к окну листик.
— Так будет лучше, — рассеянно пробормотал он и поудобнее перехватил меня.
— Ваухан, — грозно увещевала я, почти не понижая голос. — Прекрати сейчас же, слышишь? Никуда я отсюда не уеду! Пусти, или я закри…
Он тут же накрыл мне рот рукой. Я не испугалась, нет. Я была вне себя оттого, что меня уводят от цели, когда я так близко! Изловчившись, я попыталась его лягнуть.
— Ай, Энн, прекрати!
— Кажется, леди сказала, что никуда не пойдёт, — раздался холодный голос прямо из темноты.
В пылу схватки я и не слышала, как подошёл мистер Фарроуч. Для Ваухана это тоже, судя по оторопевшему виду, стало полной неожиданностью. Но меня он не выпустил.
— Вас это не касается, — отрезал он.
— Ошибаетесь. Напрямую касается, — так же ровно ответил мистер Фарроуч. — Мисс Кармель здесь работает. А вы сейчас пытаетесь разорвать контракт.
— Ваухан, ты слышишь, что говорит мистер Фарроуч? — вмешалась я. — Это, в конце концов, переходит все границы!
Он убрал руки, которыми сжимал мои плечи, но далеко не отпустил, продолжая крепко держать за локоть.
— И что ты мне сделаешь? — зло усмехнулся он и кивнул на ногу камердинера. — Хорошенько пнёшь?
— Ваухан! — ахнула я.
Никогда бы не подумала, что он опустится до такой подлости. Я тут же испугалась, представив, как разозлится мистер Фарроуч. Но он остался непроницаем и никак не ответил на грубость. Вместо этого он молча шагнул к Ваухану и приложил длинную бледную ладонь к его груди — как раз напротив сердца.
Я не успела подумать, что это могло означать, потому что на губах Ваухана всё ещё играла ухмылка, но в глазах вдруг проступила растерянность, а следом — звериный ужас. Он покачнулся. Почувствовав, что меня больше никто не держит, я отбежала на несколько шагов и лишь тогда оглянулась.
Мистер Фарроуч уже отнял ладонь, и я с удивлением наблюдала за тем, как Ваухан сперва неуклюже попятился, всё с тем же пораженным видом, а потом, ни слова не говоря, развернулся и растворился в темноте. Вскоре шуршание травы под его ногами затихло, и вновь воцарилась тишина. Я недоумённо глядела ему вслед, не понимая, что произошло. А камердинер, по-прежнему молча, зашел в калитку и направился по дорожке к дому. Опомнившись, я бросилась за ним.
— Мистер Фарроуч, подождите!
Он остановился.
— Да?
Я не ожидала, что он так резко остановится, а потому едва не налетела на него в темноте.
— Что это только что было? Что вы с ним сделали?
— Поговорил по душам, — невесело усмехнулся он.
— Да… но как? — я всё ещё не могла прийти в себя.
Он ничего на это не ответил и продолжил путь. Я опять его нагнала.
— Постойте, я хотела вас поблагодарить.
— Не стоит.
— Нет, правда, вы меня сейчас выручили… — залепетала я.
Мне отчего-то было неприятно, что он мог неверно истолковать увиденную сцену, и захотелось перед ним оправдаться.
— Вы, верно, подумали, что у нас свидание, но…
— Я ничего не подумал, — холодный голос неприятно колол. — Мне нет до этого дела.
— Конечно-конечно, — забормотала я, — но всё же я совершенно не ожидала…
— Послушайте, — резко перебил он. — Мне. Всё. Равно.
Я растерянно замерла. Казалось бы, грубый тон должен был меня убедить, но мне вдруг подумалось: будь ему и впрямь всё равно, он бы не вмешался, верно? Но потом я вспомнила его слова о том, что я здесь работаю. Конечно, он ведь отвечает за работников Ашеррадена…
Я ускорила шаг и пошла рядом.
— Хорошо, мистер Фарроуч. Я просто хотела вас поблагодарить и извиниться за то, что наговорила днём. Я была несправедлива.
Он помолчал, а потом углы его рта растянулись, как будто готовясь принять вилку с картофельным пюре. Улыбку это не напоминало даже отдалённо.
— Не выйдет, мисс Кармель.
— Что не выйдет? — растерялась я.
— Если вы считаете, что это заставит меня передумать, то не выйдет. — Ненатуральная улыбка исчезла. — Вам здесь не место, — сказал он совершенно серьёзно. — Вы утаили истинную причину своего приезда, а она угрожает интересам этого дома. И завтра я поставлю графа обо всём в известность.
— Вы вправе это сделать, — кивнула я. — И тем не менее мне искренне жаль, что я всё это вам сказала. Я ошиблась.