– Мы не можем его больше задерживать. Отвезите обратно, но предупредите, чтобы не покидал их поселок.
Мариэтта сказала осторожно:
– Это не в нашем праве.
Он поморщился.
– Тогда, чтобы не покидал город.
– И это мы не вправе…
Он сказал резко:
– Тогда просто не выпускайте его из виду! Пусть следят и записывают каждый шаг.
Она вздохнула.
– И сколько суток потом ухлопаем на просмотр?
– Прогоним поиском, – отрезал он. – Сама не чувствуешь, что здесь концы не сходятся?
Она кивнула.
– Чувствую. Но мало ли чего брешет. Мне опасным не кажется. А что скрытен… так у каждого свои причины. И не обязательно преступные.
К ним неспешно подошел толстый полицейский, на ходу рассматривал пару листков в руках и словно бы сверял, наткнулся на своего начальника, как на стену, виновато заулыбался.
Мариэтта тяжело вздохнула.
– Может быть, вообще закрыть аналитический отдел? Спят на ходу…
Полицейский сказал торопливо:
– Не надо нас закрывать. Вот держите! Сверьте результаты. У меня вообще странное ощущение.
– Какое? – спросил начальник участка. – Тоже насчет жалованья?
– Сверили, – доложил аналитик, – записи со шлемов наших героев, упустивших хозяев склада. Опуская подробности, скажу об этом вашем подозреваемом. Если хотите, конечно. Скоро обед, может сразу сгоняем в буфет?
Начальник участка сказал в нетерпении:
– Выкладывай!
– Он весьма, – ответил аналитик, – как бы сказать попроще… не совсем весьма. Словно бы начали тренировать на элитного спецназовца, а потом бросили. Потому то настоящий рохля, без всякого притворства, то чуткий, как лесной зверь…
Я подумал с удовлетворением, что здесь он в самую точку. Только без «или-или», я все время настороже. Как чуткий зверь. Лесной. И степной тоже. Вообще орел.
Начальник участка поинтересовался:
– А как насчет… мог ли убить тех на складе? Ну ладно-ладно, хотя бы одного?
Аналитик пожал плечами.
– И как вы это представляете? Личности убитых установлены. Платон и Кречет в прошлом были наемниками частных армий. Воевали в Ливии, Саудовской Аравии, Кувейте и даже в Каталонии, как и в прочих горячих точках. У остальных примерно тот же список. Все выполняли особо деликатные задания, прошли войны почти без царапин, что говорит об их квалификации.
Глава 13
Начальник участка продолжал нетерпеливо:
– Давайте еще раз просмотрим варианты. Записей нет, придется своими мозгами, если у кого еще не атрофировались. Говорят, силовым структурам, что лбом пробивают стальные двери, они не нужны, но… пока еще, как видим, без них не обойтись. Даже нам.
Аналитик скривился.
– Да уже все перебрали. Так и эдак. Смотрите, Мариэтта отползать не стала, как этот дурак ей крикнул, но и за ним не бросилась, там оба должны были попасть под смертельный огонь.
Начальник участка сказал медленно:
– У меня сильное подозрение, что в него просто… не стреляли.
– Стреляли, – уточнил аналитик. – Мариэтта слышала выстрелы. На экране все заслоняют ящики, но слышно отчетливо и нам.
Мариэтта сказал сердито:
– Если бы я подняла голову, сейчас бы лежала в гробу!
– Тебя никто не винит, – напомнил начальник участка. – Мы пытаемся понять, почему в него не попали. Хотя там крутые профи. Ага, там был, судя по опознанию убитых, еще и Тухманов! Он же прошел последние три войны в Азии, захватывал заложников в Иране, воевал в горах Алжира и вообще…
Она сказала с неудовольствием:
– Хотите сказать, наш подозреваемый для них свой?
– А ты как сам объяснишь?
Аналитик вмешался:
– Спец автоматически считает выстрелы, знает, когда противник будет менять обойму, знает, сколько времени это займет…
– Там было трое, – уточнил начальник участка. – Считай не считай, они не все делают одновременно.
– У Мариэтты патронов не было, – сказал аналитик, – а насчет пистолета бандита наш подозреваемый сказал, что там обойма пуста…
Начальник участка насторожился.
– Хочешь сказать, не пуста?
– Вот-вот. Думаю, три патрона все же там остались. И этими тремя он и поразил их.
Мариэтта фыркнула:
– Всех троих? Не видя их? Сквозь ящики?
– Не сквозь, – напомнил аналитик, – трупы на открытом месте. Словно бросились к нему, но не добежали. Раны сквозные, но где пули?
– Похоже, – сказал психолог, – хоть это и не мое дело, но уже ясно, патроны оказались с бронебойными пулями. Или с усиленным проникновением. Экспертиза покажет, но для меня бронебойные и усиленные как бы одно и то же…
Аналитик поморщился.
– Дикарь. Надо тебе понизить жалованье.
– Главное не в том, – продолжил психолог, не обращая на гнусный выпад внимания, – как просадил ящики, а как ухитрился попасть так точно!
Начальник участка пробормотал задумчиво:
– И все раны сквозные… гм… Пуль точно еще не найдено? Все-таки склад огромный.
Аналитик кивнул.
– Вот-вот. Более того, даже если в обойме было три патрона, хотя Мариэтта утверждает, что сама их использовала…
Мариэтта прервала:
– Ты сомневаешься? Я что, совсем ничего не помню?
– Да ладно тебе, – сказал аналитик торопливо. – Вы все лучше объясните мне вот эти результаты! Это Кречет, узнаете? Смотрите внимательно. Вот вид спереди, а вот его перевернули… Ну как?
Мариэтта пробормотала:
– И что? Пуля ударила в грудь, пробила кость, просадила сердце насквозь…
Он сказал раздельно:
– Но наружу не вышла!
– И что здесь нового?
Аналитик сказал с торжеством:
– А куда пуля делась?.. В теле ее нет!..
Все молчали, начальник участка сказал зло:
– Ты как будто радуешься. Подумаешь, научная загадка. И куда она делась? Что, растворилась?
Психолог спросил осторожно:
– Что, было вскрытие?
– Мы и без вскрытия видим, – отрезал аналитик, – но если подключиться к сети и дать доступ программам…
– Проги дают сбои, – сказал психолог. – Я верю настоящему вскрытию. Особенно, когда… ха-ха!.. наш дорогой Сокол сам боевым ножом.
Начальник сказал сурово:
