Поезд довез нас до Лондона без происшествий. Я смотрел на столицу, залитую с востока светом восходящего солнца, и думал о том, сколько раз мы с Холмсом возвращались сюда после поездок, связанных с расследованием того или иного дела. Издали город в неярком свете казался местом вне времени, словно бы он застыл где-то в пограничном состоянии между реальностью и фантазией. Однако иллюзия рассыпалась, словно карточный домик, стоило нам въехать в столицу, где в мечту грубо проникали неблаговидные детали жизни местных обитателей. Я очнулся от своих мечтаний и присоединился к Холмсу, который собирал вещи, поскольку сейчас нам предстояло пересесть на поезд до Оксфорда.
Выехав из Лондона, мы с другом принялись обсуждать недавние путешествия Холмса под личиной Олтемонта. Я не удивился, узнав, что отчасти план базируется на прошлом опыте нашего давнего знакомого Джона Дугласа, известного также под именем Берди Эдвардс, который внедрился в известную криминальную шайку, державшую в страхе всю Пенсильванскую долину
[28]
.
– Когда-нибудь, – пообещал я Холмсу, – через год или чуть позже, когда с Олтемонтом будет покончено, я опубликую рассказ о расследовании убийства в Берлстоуне в восемьдесят восьмом году.
– Как вам будет угодно, – ответил сыщик. – Будет любопытно взглянуть, как вы сумеете сжато описать события на нескольких страницах, ведь одной только истории жизни Джона Дугласа в Америке хватило бы на целую книгу.
– Возможно, Дойл что-то опубликует по моим записям. Последний рассказ вышел в «Стрэнде» аж на прошлое Рождество, когда представили на суд читателей дело о спасении леди Френсис Карфэкс
[29]
. Наверное, я мог бы изложить ту часть повествования, где описывается расследование в Суссексе, а Дойл облек бы в форму романа историю Дугласа, как мы уже делали при создании «Этюда в багровых тонах», когда он сочинил ту часть, в которой говорилось о мормонах, а я поведал о нашем участии в деле.
Холмс проворчал что-то вроде «романтическая дребедень», но больше ничего не добавил, поэтому я предпочел проигнорировать его замечание.
Вскоре впереди замаячили шпили Оксфорда. Поезд начал замедлять ход, а еще через несколько минут мы уже стояли на платформе. К нам подскочил невысокий парень с вопросом:
– Мистер Холмс? Доктор Уотсон? Я извозчик сэра Уильяма, Берд. Сюда, пожалуйста.
Он проводил нас от здания вокзала к элегантной одноконной карете. Лошадь терпеливо ждала, хотя мимо с рычанием и грохотом пронеслась пара автомобилей; счастливые обладатели железных коней поправляли кашне и защитные очки, служившие непременной частью экипировки.
– Здесь недалеко, – сказал Берд, убедившись, что мы устроились, прежде чем трогаться.
Прошло несколько лет с тех пор, как я в последний раз был в Оксфорде, этом центре образования и мысли, и теперь город показался мне еще более оживленным, чем раньше, хотя архитектура и общая атмосфера не изменились. Я посмотрел на Холмса и увидел, что он тоже с жадностью смотрит по сторонам. Я помнил, что здесь прошли его университетские годы, – он учился в колледже Крайст-Черч в начале семидесятых. Интересно, какие воспоминания пробудили в нем городские виды? Отец моего друга настаивал, чтобы тот пошел в Оксфорд изучать инженерное дело. Холмс, как я знал, провел здесь как минимум два года, прежде чем решил добиваться уникальной цели – стать первым и единственным (на тот момент) частным детективом в мире. Однако я не сомневаюсь, что мой друг, учитывая его характер, находил приключения и в студенческие времена, когда еще не знал, куда приведет его жизненный путь. Я жалел лишь о том, что никогда не слышал подробностей тех давнишних событий.
Лошадь бежала проворно, Берду почти не приходилось понукать ее, и вскоре мы остановились рядом с нарядным зданием, небольшим, но в отличном состоянии и снабженным всем необходимым для жизни.
– У сэра Уильяма сегодня утром нет занятий? – спросил Холмс.
– Нет, сэр. Он встретится с вами здесь, – ответил Берд.
Он подъехал по дорожке прямо к крыльцу, остановился, подождал, пока мы выйдем, а потом сказал, что мы, вне всякого сомнения, увидимся позже, когда мы соберемся уезжать, и пожелал нам доброго утра. Мы ответили ему тем же и пошли вверх по лестнице. Но не успели мы добраться до крыльца, как дверь распахнулась. За ней стоял сэр Уильям Ослер собственной персоной.
Ему было чуть за шестьдесят, и я тут же почувствовал ум и энергию этого человека, причем энергию настолько кипучую, что он едва сдерживал ее, буквально подпрыгивая на месте, когда по очереди поприветствовал нас с Холмсом. Ослер сделал шаг назад и жестом пригласил нас войти, затем помог снять пальто и проводил в заднюю часть дома, в уютный и солидный кабинет.
– Джентльмены, – начал Ослер, когда мы ответили отказом на предложение принести нам что-то из напитков, – благодарю, что вы откликнулись на мою просьбу, хотя должен признаться, что сегодня утром у меня появились некоторые опасения. Оглядываясь назад, могу сказать, что не стоило мне заставлять вас ехать в такую даль. Примите мои извинения.
Я испытал облегчение, что Ослер не стал возражать против моего присутствия, явно приняв его как данность, безо всяких вопросов. Холмс же уточнил:
– О каких опасениях вы говорите, сэр Уильям?
Ослер покачал головой и усмехнулся.
– Все еще никак не могу привыкнуть к этому обращению «сэр Уильям», – признался он, а потом снова посерьезнел и выпрямился: – После того как я отправил вам вчера телеграмму, мистер Холмс, произошло кое-что еще. Я начал расставлять все по полочкам и понял, что не нужно привлекать вас. Меня заверили, что предмет, который я считал пропавшим, лежит в безопасности в сейфе, и утром я решил, что нужно остановить вас, но, увы, было слишком поздно: вы уже отправились в путь.
Холмс положил одну свою худую ногу на другую и поудобнее уселся в кресле. Он явно не намерен был уезжать так скоро.
– Вы рассказываете историю задом наперед, сэр Уильям, и должны понимать, что лишь распаляете наше любопытство. Определенно вам лучше рассказать нам о случившемся – вдруг мы каким-то образом сможем помочь, даже если вы считаете, что проблема решена.
Ослер подумал минуту, а потом произнес:
– Думаю, вы правы. Никакой загадки вам разгадывать не нужно, но, пожалуй, ничего страшного не произойдет, если я расскажу вам свою версию случившегося, хотя дальнейшие события и показали мою неправоту. В любом случае я вам обоим очень признателен за то, что проделали такой долгий путь по моей просьбе…
Холмс жестом велел Ослеру продолжать, а сам закрыл глаза, приготовившись полностью сосредоточиться на рассказе сэра Уильяма.
– Вы наверняка слышали о том, что недавно в Пилтдауне обнаружили окаменелые останки человека
[30]
, – начал врач.
