Белокурая красавица, кормящая грудью новорожденную дочку, лежащую в беби-слинге, была воплощением семейного счастья и благополучия. Джейн с мужем жили на два дома. Помимо особняка в Монте-Карло, у них также был дом в Африке, где Джейн работала на общественных началах в клинике для неимущих, которую спонсировали ее муж и Роуэн Бут.
Люси-Энн погладила по спинке Эли, который наконец уснул у нее на коленях. Прервав свой рассказ о покупке нового оборудования для педиатрического отделения больницы, Джейн вытащила из-под тарелки с пирожными брошюрку и протянула ее Люси-Энн.
– Да, чуть не забыла. Передай это, пожалуйста, Эллиоту.
– Эллиоту? – удивилась Люси-Энн, взяв брошюрку и прочитав название. – Зачем ему книжка про кормление младенцев?
– Как-то вечером он позвонил Конраду и спросил его, как кормить Эли, – ответила Джейн, дав малышке другую грудь. – Не понимаю, почему он не мог заглянуть в Интернет. В любом случае в этой книжке есть все, что ему нужно знать.
– Спасибо, – сказала Люси-Энн, убирая книжку в свою сумочку. – Эллиот не говорил мне, что обращался за советом к Конраду.
– Наверное, он просто постеснялся. Мужчины не очень любят говорить с женщинами о подобных вещах.
Джейн сделала глоток воды из изящного хрустального стакана. Люси-Энн узнала его. В качестве свадебного подарка для четы Хьюз она купила дорогой набор хрустальной посуды.
Было время, когда, выбирая по просьбе Эллиота подарки для его друзей, она нервничала, как будто, выбрав посуду с немодным орнаментом, она автоматически стала бы чужой в мире Эллиота Старка, объектом всеобщих насмешек. Но, познакомившись ближе с друзьями Эллиота и их женами, она поняла, что человеческие отношения для них важнее внешних атрибутов благополучия.
– Когда появляется ребенок, многому приходится учиться, – сказала Люси-Энн. – Особенно тем, у кого нет младших братьев и сестер.
Без помощи Карлы она сошла бы с ума. Удивительно, но, несмотря на то что за десять лет она объездила вместе с Эллиотом весь мир, самым важным вещам она научилась дома в Южной Каролине.
– По-моему, замечательно, что он учится исполнять родительские обязанности. Большинство отцов просто перекладывают их на плечи жены или няни.
– Я просто сказал, что ничего плохого не случится, если подгузники нашей малышке будет менять кто-то другой, – сказал вышедший на террасу Конрад. – Кому может нравиться менять подгузники? То, что мне это не нравится, еще не делает меня плохим отцом.
– Он прав, – сказала Люси-Энн.
Джейн поставила стакан на стол.
– Не оправдывай его.
Рассмеявшись, Конрад наклонился и взял на руки свою дочку.
– Люси-Энн, когда соберешься уезжать, дай мне знать. Я обещал Эллиоту, что отвезу вас с Эли домой. Он сказал, что задержится. Развлекайтесь, дамы. Мы с малышкой пойдем почитаем «Уоллстрит джорнал».
С этими словами он, прижав к своей груди маленькую дочку, скрылся в доме.
Сделав глоток воды, Люси-Энн откинулась на спинку кресла.
– Как это, наверное, здорово иметь столько хороших друзей, сколько у вас с Конрадом. Когда я росла, у меня было мало друзей. Я была слишком застенчивой.
– Ты больше не стесняешься, – заметила Джейн.
– Я просто скрываю это от других.
– Мы знаем тебя много лет. Я думала, ты считаешь нас своими друзьями. Нам нужно больше общаться.
Они действительно были давно знакомы, но раньше она работала на Эллиота и держала дистанцию с его друзьями, несмотря на их хорошее отношение к ней. Подружиться с их женами она не успела. Конрад и Джейн три года были в разлуке, а остальные друзья Эллиота женились недавно.
– Теперь, когда у меня есть Эли, я буду обращаться к тебе за советами, – просто сказала Люси-Энн.
– Как у тебя с Эллиотом?
Не привыкшая ни с кем обсуждать свою личную жизнь, она почувствовала себя не в своей тарелке.
– Мы работаем над нашими отношениями, – уклончиво ответила она.
– Вы определенно делаете успехи.
– Ты читала желтую прессу?
Джейн небрежно махнула рукой:
– Я такой ерундой не занимаюсь. Я видела, как вы с Эллиотом смотрели друг на друга, когда он привез тебя сюда.
Ее улыбка была такой искренней, что Люси-Энн вдруг захотелось поговорить с ней по душам.
– Сейчас им управляет охотничий азарт. В конце концов все вернется на круги своя.
– Не могу с тобой согласиться. Мне кажется, что Эллиот в последнее время изменился. Всем им в какой-то момент приходится повзрослеть и остепениться.
– А как же задания полковника? – осторожно спросила Люси-Энн. – Отказываются ли они от них, когда обзаводятся семьей?
– Хороший вопрос. – Джейн положила себе на тарелку немного винограда. – Некоторые после женитьбы активно продолжают сотрудничать с Сальваторе, но с появлением детей все меняется. Они становятся координаторами или наставниками.
– Мой мужчина еще безудержнее ваших.
Люси-Энн удивилась собственным словам. С каких это пор она начала думать об Эллиоте как о своем мужчине? Да, он всегда был ее лучшим другом, но это не одно и то же.
– Я имею в виду, что он зарабатывает себе на жизнь, гоняя на автомобилях и разбивая их.
– Ты знала об этом с самого начала. Что изменилось сейчас?
– Я не знаю, как совместить нашу дружбу со всем остальным.
– Под «всем остальным» ты, конечно, имеешь в виду бурный секс, – озорно улыбнулась Джейн, после чего отправила в рот спелую ягоду.
– Я и забыла, какой открытой ты можешь быть.
– Полюбив мужчину вроде Конрада, автоматически становишься более открытой. Такие парни, как он и его друзья, не всегда понимают тонкие намеки.
«Это точно», – подумала Люси-Энн, жуя клубнику. Вкус ягоды пробудил в ней пикантные воспоминания, и она почувствовала, как горят ее щеки.
– Возможно, я сама изменилась, но это не помогло мне найти ответ на мой вопрос.
Джейн отодвинула в сторону фарфоровую тарелку с золотым ободком.
– Тебе не нужно думать, как совместить две эти вещи. Они уже сами совместились или совместятся, когда ты перестанешь бороться со своими желаниями.
Может, Джейн права? Может, пришло время дать Эллиоту шанс и посмотреть, смогут ли они вместе жить в сказке, которую он ей обещал.
Ей было страшновато, но она напомнила себе, что она уже не застенчивая девчонка, а уверенная в себе женщина, способная побороться за свое счастье.
Войдя в свою темную квартиру, Эллиот снял черную кожаную куртку и поморщился. Он все сделал как обычно, проанализировал результаты соперников, проверил автомобиль до мельчайших деталей, но почему-то не смог сконцентрироваться во время тренировочной гонки.
