Что и говорить, у него были удивительные руки, способные вызвать у нее такие ощущения, о которых она даже не подозревала.
Стоило Марни хоть на секунду отвлечься, как ее мысли снова возвращались прямиком к прошлой ночи, и ее бросало в жар.
Даже Риз кинула на нее пару удивленных взглядов, как бы призывая – соберись, но, слава богу, не стала требовать объяснений ее поведению. Объяснений, которые могли выглядеть как-то так:
Слушай, я провела потрясающую ночь с этим парнем. А теперь сижу напротив тебя и гадаю, делал ли он с тобой то же самое, что со мной. И как я ему кажусь по сравнению с тобой, если вдруг он нас сравнивает. Поэтому мне безумно трудно вспомнить содержание прошлогоднего отчета. Уф.
Ладно. Может, проблема была и не в Дилане. Марни хватало честности признать, что главная проблема – это ее проблема с Диланом.
Она чувствовала себя виноватой, но в то же время не жалела, что переспала с ним. Единственное, о чем она жалела, – это о том, что раньше Дилан принадлежал Риз. А значит, ей нужно было получить прощение за грех просто потому, что это грех.
Ладно. Может, это и не единственное, о чем она жалела. Марни никак не могла взять в толк, как она могла так напиться, что решила переспать именно с Диланом. Приходилось признать, что это что-то гормональное, какая-то химия. Но почему ее гормоны так восстали против всего того, во что она верила?
Она накрыла лицо подушкой и застонала…
Вернувшись домой после университета, Марни поступила на работу в «Симмонс Стейт» в полной уверенности, что работает именно там, где надо, и следующие три года делала именно то, чего от нее ожидали. Достойное общество, хорошая работа… И все это время Марни чувствовала себя несчастной. Но она продолжала в том же духе, полагая, что, если все делать правильно, в один прекрасный момент что-то щелкнет, и она станет счастливой. Время шло. Марни видела, как мучительно разваливался брак Картера и Мисси. После смерти матери она заняла ее место в благотворительных организациях. Но счастье все не приходило. Когда Ричард Ли Мейтон Третий, опустившись перед ней на колено, протянул кольцо с камнем величиной со штат Джорджия, Марни поняла, что если останется здесь, то никогда не станет счастливой.
Через две недели она уже была в Нью-Йорке и обнаружила, что здесь на расстоянии в полстраны от того места, где родилась, и от той жизни, к которой ее готовили, она счастлива. Марни не хотела ничего из прошлой жизни. Включая мужчин.
От одного вида мужчины в костюме ее либидо умолкало. Боже правый. Дилан Брукс был олицетворением всего того, чего она не хотела, и в довершение всего говорил с акцентом янки.
И тем не менее она хотела его. Настолько сильно, чтобы проигнорировать все аргументы против и почти забыть о том, что он бывший жених одной из ее любимых подруг.
Все это делало получение работы еще более проблематичным.
Ну почему эта «блестящая» идея не пришла в голову Риз на неделю раньше? Тогда никакая выпивка не позволила бы ей дать волю своему либидо и переспать с ним.
Соберись!
Да, начало вышло не самое удачное, но даже самым умным людям свойственно иногда совершать ошибки. Так бывает. Марни не знала, как поступают другие в подобных случаях, но выход должен был существовать.
Из того, что она выяснила сегодня, Марни поняла, что хотя Дилан возглавляет «Брукс Фаундейшн», он не участвует в работе ежедневно. В конце концов, он слишком сильно загружен своей адвокатской работой.
Риз же удавалось одновременно и работать, и спать с ним…
Это совсем другое дело. Она не собирается снова спать с Диланом. Это был исключительный случай, который больше не повторится.
А жаль.
Нет!
Марни захотелось влепить пощечину самой себе. Бред какой-то.
Хватит, значит, хватит. Хватит прокручивать в голове прошлую ночь. Хватит дергаться по поводу этой работы. Хотя бы сегодня. Все равно до вторника, когда Риз свяжется с другими людьми из фонда и дело дойдет до формальных собеседований, ничего не изменится.
А пока… Ну, пока у нас выходной. И наверняка найдется что-нибудь еще, чем занять свою голову помимо Дилана Брукса.
Ты хочешь сказать фонда Брукса.
Вот именно.
Так найди это.
Лампочка на автоответчике отчаянно мигала. Марни нажала «прослушать» и тут же пожалела об этом, когда в тишину ворвался голос Картера. Она нажала «выключить». Это было не совсем то, чем бы ей хотелось занять свою голову. Однако его голос сделал свое дело, и все события вчерашнего дня навалились на нее тяжелым снежным комом.
Господи, какая же она лицемерная маленькая ханжа. Марни стало стыдно. Ведь это она вбивала клин между своими подругами, заставляя принять чью-то сторону, кого-то обвинить…
Бедная Джина… Ей досталось больше всех. Если бы они поменялись ролями, Марни была совсем не уверена, что простила бы Джину, и ей стыдно смотреть, как Джина сама, отбросив прошлое, пытается наладить отношения.
Злость на Картера, которая постоянно кипела у нее внутри, вырвалась на поверхность. Это он виноват в том, что умерла ее дружба с Мисси. А теперь, когда их отношения складывались не важно, – а это было так, несмотря на его эффектное вчерашнее появление и громкие заявления, – Марни не хотелось снова потерять Джину.
Непонятно, как всего за двадцать четыре часа ее жизнь из нормальной превратилась в смертельно опасный марш по минному полю.
Марни направилась на кухню за вином. Часы пробили только три, но ей стоило выпить.
Так с легкостью обвел его сзади, и мяч полетел в корзину. Дилан подхватил его снизу и попытался повести, но мяч ушел в сторону и ударился о стену площадки.
Так со смехом подобрал его.
– Совсем мышей не ловишь, – протянул он. Его акцент отличался от акцента Марни, но, как и у нее, до сих пор оставался очень заметным. По сравнению с другими, южанам труднее всего было избавиться от акцента, независимо от того, как давно они приехали с юга.
– Я стараюсь не наседать на тебя. Думаю, ты слегка утомился после свадьбы. Но если ты хочешь, чтобы тебе надрали зад…
Так фыркнул.
– Можно подумать, что это возможно. – Он бросил мяч Дилану и, подойдя к скамейке, взял бутылку с водой. Травма колена поставила крест на его футбольной карьере, но он до сих пор был в отличной спортивной форме, в то время как Дилан уже начинал чувствовать последствия слишком длительного сидения за письменным столом. Он еще мог постоять за себя на площадке, но о том, чтобы надрать кому-то зад, не могло быть и речи.
Дилан уселся рядом с приятелем, чтобы попить воды.
– Так почему ты сегодня не со своей женой? Медовый месяц уже закончился? – Ранний звонок Така удивил его. В последнее время они стали играть реже, особенно с тех пор, как Так почти не вылезал с Итаки, где Кэсси заканчивала работу над диссертацией. Но поженились они только в пятницу. Дилан предполагал, что они проведут в отеле по меньшей мере еще несколько дней.
