Она чуть улыбнулась и, развернувшись, подобрала свои вещи и отбыла по назначению.
Что бы он там ни вычитал мимолетно мелким шрифтом в ее глазах, у него осталось приятное ощущение, что бутылочка шампанского окажется уж очень сладка.
Пунктуальная женщина.
Разумеется, она привыкла. Все в жизни Оливии Уишарт было подчинено распорядку и дисциплине. Он стоял у витражей вестибюля весь из себя заточенный и зачехленный, пока Оливия неспешно приближалась к нему. В горле у него пересохло, когда появилось восхитительное видение, призванное усладить его взор. Благодарю тебя, Тайлер.
Она выглядела как богиня, он готов был преклонить колена у ее сияющих сандалеток, с тем чтобы получить доступ ко всему остальному небесно-высокому.
Она улыбнулась, скромно утаив свое женское мнение: понятно, она произвела неизгладимое впечатление.
– Добрый вечер.
– Надеюсь, взаимно. – Он взял ее под руку. – И в дальнейшем будет только лучше. Все-все. Пройдемся здесь неподалеку.
Столики были расставлены среди деревьев, подсвеченных гирляндами, предвечернее летнее солнце отсвечивало от ближних зданий и золотило белые скатерти.
Под коктейль и закуски они разговаривали о событиях уходящего дня. Надвигающиеся сумерки и закатное небо, налившееся пурпуром, располагали к более интимному разговору.
Он и не заметил, как принялся рассказывать Оливии о своей прежней жизни, о себе. Вообще и в общем. О годах сиротства, проведенных в приемных семьях, о тех временах, когда был подручным шеф-повара в Париже. Он прежде никогда не раскрывался так чистосердечно ни перед кем. Она – не в пример иным женщинам – не подкалывала его и не понуждала высказываться о неловких для него вещах. Однако, судя по всему, живо интересовалась тем, чем он смог поделиться.
Так что с кофе они покончили позже, чем он рассчитывал. Он потянулся через стол, коснулся ее руки.
– Планировал повести тебя в казино в этом импозантном платье, пусть все мужчины позавидуют, что ты со мной.
Ее щеки вспыхнули, она улыбнулась:
– Честно, Джетт, можно как-нибудь в другой раз? Мне бы хотелось продолжить этот вечер наверху, в номере. – Она повернула ладонь под его рукой, их пальцы переплелись.
Она посмотрела ему в глаза, сумрачные от желания и предвкушения, ее щеки заалели, губы чуть приоткрылись, мелькнул кончик розового язычка.
– Можем и так.
Она замялась, но затем сказала:
– Я не заметила в номере твоей багажной сумки.
– Сейчас она уже там.
Ее глаза потемнели.
– Я рада.
Он улыбнулся:
– Рад стараться.
Они стояли в лифте вместе с другой парой, какие-то миллиметры разделяли их, пока они возносились и смотрели на помигивающую подсветку нумерации этажей.
Как только они вышли из кабинки, он обхватил ее и прошептал:
– Мы с тобой понимаем друг друга?
– Да. – Словно затаила дыхание.
Придерживая ее киль, он отступил к номеру, толкнул дверь и втянул ее за собой. Незачем включать свет, огни города омывали комнату, ее обшивка сияла в этих волнах, словно жемчуг. Глядя в его глаза, она завела ладони на затылок.
– Мне надо помочь снять эту шкурку.
– Надеюсь, не откажешь мне.
Сексуально вжикнула молния вдоль спины, теплая, гладкая кожа затрепетала под его ладонью. Он сбросил платье к ее ногам, она переступила через ткань, оставшись лишь в черных трусиках и сандалетках.
Ее груди. Округлые, набухшие, истосковавшиеся. Он обхватил их весомую плоть, медленно выдохнул и выдал сокровенное:
– Ты самая сексапильная женщина на свете.
– Только благодаря тебе. – Она развязала его галстук, стащила с шеи и бросила на пол. – И это хорошо. – Она провела ноготком вдоль его сорочки, приостановилась у пряжки пояса. – Никогда не чувствовала себя такой сексуальной, как с тобой. С первой же нашей встречи на том балкончике ты заставил меня почувствовать себя желанной, полноценной женщиной. – Она подняла глаза. – И потом ты так мастерски соблазнял меня, и сейчас тоже, боюсь, поддалась твоим чарам.
– Заблуждаешься, – поправил он ее, на мгновение утонув в теплом море ее глаз. – Это ты заклинательница.
– Это наше, это самое… вместе… не получится из-за этого.
«Нет, – подумал он. – Не получилось бы». Он сам не ожидал от себя чувств, на которые она его подвигла. Так и мечется из огня в полымя. Но сейчас он растерялся более, чем супергерой.
– Не думай о дне завтрашнем, – напомнил он. Не только ей, но и себе. – Или же о том, что будет через неделю или через две. – Он поднял ее, перенес до ближайшей кровати, уложил. – Думай лишь о сегодняшнем вечере. – Снял с нее туфли, поставил на пол. – Только мы. Здесь и сейчас.
– Великолепно задумано. – Она улыбнулась, положив ладони под подушку, веки сонно подмигивали, полуобнаженное томное тело смотрелось заманчиво.
– Подожди немного, – велел он.
– Никуда и не собиралась, – услышал он ее бормотание, спеша к холодильнику бара.
Через какую-то минуту он откупорил припасенную бутылку шампанского, наполнил два бокала, сбросил туфли и подхватил напитки, предвкушая райское наслаждение.
– Смотри не замечтайся там насчет меня.
Слишком поздно. Он потоптался у ее края кровати. Вырубилась. Тихое посапывание. Она никогда не делала так нарочно или же не признавалась в этом, когда бодрствовала. Улыбка тронула его губы. Конечно, ей надо отдохнуть. Он подтянул простыню выше на ее безмятежное тело, подошел к окну и уставился на транспортный поток делового Мельбурна.
Как бы он ни контролировал себя, как бы ни берегся, сердце не обманешь, оно теперь стучит совсем по-иному, без его на то разрешения. Столь нежеланная ему близость. Что за изюминка в этой Оливии? Она не похожа на всех тех, с кем он приятно ужинал вдвоем на французский лад. Она искренняя и нежная, вдумчивая и заботливая, ей претит эскортировать его напоказ, с ней надежно не только в хорошую погоду. И она думает в первую очередь не о себе. Ее сексуальность естественна и почти наивна, никакого коварства, притворства.
Он отошел от панорамной витрины, попутно опорожнил бокал, разделся до белья и пристроился как можно дальше на другом краю кровати. Безуспешно. Он слышал ее дыхание. Ее запах поддразнивал ноздри. Он как следует подбил под себя безответные подушки и включил телевизор в беззвучном режиме.
«Телемагазин на диване». На черта он ему сдался.
* * *
– Подъем, капитан. Пора вставать, Оливия.
Она услышала, как ее окликнули по имени, и, очнувшись, почувствовала чью-то ладонь на своем плече. Джетт. Она застонала, заслоняясь рукой от бьющего в глаза света. Ты с ума сошел?
