Спасибо, Але, что ты есть – и это самый большой подарок в моей жизни.
Они приезжают в пещеры. Это единственное место, где сейчас хотела бы быть Линда. Алессандро не нужны слова, чтобы понять это. Он припарковывает мотоцикл на площадке за мостом, спрыгивает и, поставив подножку, помогает ей слезть, обнимая за талию. Его молчание Линде кажется таким естественным.
– Спасибо, – говорит она, и взгляд ее выражает благодарность.
Линда успокоилась, и теперь глаза ее стали ярче.
– Ш-ш-ш, – первый звук, который издает Алессандро с момента их встречи.
Он мягко берет ее лицо в свои ладони и нежно прижимает голову к груди.
– Давай спустимся?
– Конечно, – Линда протягивает ему руку и идет вслед за ним в то место, где все когда-то началось.
Боль понемногу отступает, и появляется легкая грусть, в которой смешались слезы и радость от вновь обретенной близости. Они идут вниз по тропинке, очень крутой и не подходящей для туфель Линды, хоть и на низких каблучках.
Алессандро крепко держит ее за руку с инстинктивным желанием защищать и дать ей все то, чего не дал раньше. Линду слегка покачивает, и он хочет быть ей опорой. Они входят в первую пещеру. Кажется, будто это чрево земли. Там, наверху – мягкий свет заката, а здесь все осталось таким же, как и прежде. Те же звуки, запахи, а внизу – их каменное ложе. Алессандро прижимает к сердцу ее руку, и Линда, словно отзеркаливая, повторяет его движения. Биение сердец и прозрачные флюиды создают между ними невидимую вибрацию.
Все становится на место: прошлое, настоящее и будущее. Внезапно каждая деталь огромной мозаики находит свою ячейку, и Линда видит чудесную картину целиком. Даже смерть дяди обретает на этом полотне новое звучание, и ее душу наполняет спокойствие.
– Кажется, что мы никогда отсюда не уходили, – говорит Линда. – И не осознавая этого, были связаны навечно.
Она говорит чистую правду. И пусть на другом конце света ее ждет человек, который поклялся ей в вечной любви и верности.
Глаза у Линды снова блестят, но не от боли, а от безграничного счастья.
– Ты живешь мной, а я – тобой. Но ты понял это раньше, чем твоя Линда. До нее дошло это только сейчас, – она делает паузу. – Прости меня, если сможешь.
– Мне не за что тебя прощать. В тот вечер в Париже я вел себя, как дурак.
– Нет, ты должен простить меня за то, что я не поняла тебя раньше, не захотела поверить, что твои чувства ко мне были искренними… – отвечает Линда, и ее слова идут из самого сердца.
– Прежде, чем найти верный путь, люди часто ошибаются. Я просто дал тебе свободу. Как и ты всегда давала ее мне.
– Да… – она приближается к его лицу, понимая все так ясно, как никогда прежде. – Но сейчас, Але, прошу тебя: я не хочу, чтобы ты меня отпускал. Хочу быть с тобой рядом, ты мне нужен.
И ее губы нежно касаются его губ, их дыхание смешивается, становится нетерпеливым.
Линда и Алессандро теперь гораздо больше, чем друзья. А если и друзья, то в самом высшем смысле этого слова. Он пристально смотрит ей в глаза, будто хочет убедиться, что все это правда. На этот раз он не хочет ее терять.
И вот, наконец, он погружает свой влажный, горящий язык в ее рот. Линда обхватывает Алессандро за шею. Они страстно целуются. Это похоже на борьбу. Они одни в их потаенном месте, в недрах земли.
– Ты моя, Линда. А я – твой, – шепчет он ей на ухо. – Так было всегда, и мы ничего не можем с этим поделать.
– Ты мой, а я – твоя, – повторяет Линда. – Это – единственная правда.
Алессандро приподнимает ее и, держа за ягодицы, мягко усаживает на камень. Он хочет ее. Линда нужна ему прямо сейчас, ждать невозможно, будто это последнее желание приговоренного к смерти.
И, не спрашивая ее согласия, Алессандро расстегивает ее красную блузку, аккуратно, но быстро, будто боясь опоздать. Он жадно лижет ее грудь и шею, проводя языком по влажной, ароматной коже.
Линда чувствует, как ее тело, сломленное страданиями, оживает, и по нему разливается волна живительной энергии. Кровь бежит по венам, наполняя чистым желанием каждую клеточку. Там, где была пустота, любовь пробуждает новую жизнь. Сейчас она чувствует себя так, как никогда не чувствовала себя с Томмазо: чистой, прозрачной, настоящей. Самой собой.
В памяти на мгновение возникают его ледяные глаза. Своим взглядом он мог подчинить ее себе, но Линда не уверена, что он действительно любил ее, поэтому сейчас смотрит совсем в другие глаза. Жадно целуя Алессандро, она стягивает с него футболку, расстегивает ремень и джинсы. Она жаждет его так же безудержно. Алессандро снимает с нее мягкие брюки, которые падают на землю, а потом и трусики.
Он начинает ласкать ее языком и пальцами, ему не терпится наполнить ее своей живительной энергией. Алессандро крепко обнимает ее, Линда закрывает глаза и закусывает губу, чувствуя его твердый и горячий член. Внезапно Але берет его в руки, высвобождая из трусов, и сжимает почти с яростью. Линда наконец позволяет ему войти в себя. Решительно и напористо. Они дают волю естественной свирепой энергии, звериному, первобытному сексу. Кажется, что это сон, безумный полет в параллельный мир. Линда и Але повинуются ритму музыки, которая идет из самого сердца. Она всегда сопровождала их, наполняя жилы кровью. Их тела проникают друг в друга и сливаются в одно, пронизанное блаженством и теплом. Невидимая река, которая смещает их внутреннюю ось симметрии, раздвигает границы души, наполняя ее новой сущностью: солью, смешивающейся с медом. Линда позволяет ему проникнуть все глубже и наконец полностью чувствует его в себе. Она хочет, чтобы он был в ней, полный и твердый. Теперь она не отпустит его, когда почувствовала, что значит оказаться во власти того, кто отдается тебе целиком и полностью. Сейчас в Линде соединились все черты, начиная с детских пор, когда она была девочкой, беспечной и непокорной, до того, как стала зрелой и страстной женщиной. Она сосредоточена на Алессандро, будто он ее единственно возможный исход. Он тот самый мальчик, к которому много лет назад она сгорала от желания, впервые познав секс и, может быть, любовь. Его стройное, гибкое тело, все еще хранящее свежий и успокаивающий запах, как в детстве, пленяет ее. В то же время Алессандро тот незнакомец в маске, зрелый и крепкий, который взял ее той ночью в Париже и покорил своим натиском и чувственностью. О нем Линда грезила столько ночей. Алессандро такой разный, и теперь она хочет любить его, как никогда.
Алессандро на мгновение замирает внутри нее, потом резко выходит и кончает ей на грудь, подобно извержению вулкана, который взрывается, подарив ей наивысшее блаженство, которое она когда-либо испытывала.
Так, обнаженные, они лежат, обнявшись, во тьме пещеры, в которую пробиваются лишь редкие проблески света, будто желая поглотить каждую частичку тела друг друга. Неожиданно Алессандро дует ей в шею, в ту точку, которая известна только ему. Линда сворачивается, как ежик. Потом, словно проснувшись от короткого сна, смотрит на него своими зелеными глазами, улыбается и нежно гладит по подбородку.
