— Да. А тебя?
— Меня тоже, — сказал Реджи. — Честно говоря, я в этих волшебных делах плохо разбираюсь. Интрига верхом на заговоре и предательством погоняет. Только без обид, Гарри.
— Никаких проблем. — Гарри протянул Реджи кружку кофе. — Горлогориус — единственный, кто знает, что он, Горлогориус, замыслил на самом деле. Он любит напускать тумана по любому поводу. Ты думаешь, что он просто отлить вышел, а на следующий день в стране королевская династия меняется.
Осторожно, чтобы не потревожить больную ногу, Реджи уселся рядом с костром, положив трость на землю.
— Вижу, по дороге у тебя было приключение, — заметил Джек.
— Небольшое, — согласился Реджи. — А как тебе удалось его избежать? Если ты шел впереди, то должен был расчистить мне путь.
— Горлогориус избавил меня от стрельбы.
— Странно, — сказал Реджи. — А мне он помешать не пытался. Впрочем, я уже говорил, что ничего не понимаю в волшебниках.
— Ты положил всех четверых?
— Пришлось. Схлопотал три пули.
— Легко отделался.
— Я тоже так думаю.
— Ты позаботился о том, чтобы все было достойно?
— Да, тела похоронят.
— Хорошо.
Иногда Гарри был сообразительным молодым человеком, и сейчас он догадался, что речь шла о тех четырех стрелках, с которыми они повстречались в «Синем носороге».
Судя по тому, что услышал Гарри, Горлогориус не стал помогать Реджи и тому пришлось всех поубивать.
Как только ему удалось? Гарри, как и многие другие, считал способности всех стрелков примерно одинаковыми и не мог представить, как это один сумел уложить четверых. Он полагал, что его спутнику это не под силу.
Возможно, Реджи не шутил, когда заявлял о своей невероятной крутости.
Диалог завял. Реджи пил кофе, Джек курил сигарету, Гарри прикидывал, какие у него шансы выбраться из всего этого живым. Допустим, они добудут последний артефакт и дальше волшебник будет путешествовать в обществе уже двоих стрелков. Но не приготовил ли Горлогориус для своего ученика очередную пакость?
Если произнесение способного остановить Большого Бо и спасти мир заклинания связано хоть с какой-то опасностью, то с вероятностью девяносто девять процентов из ста творить обряд отправится именно Гарри.
Он не питал иллюзий насчет Горлогориуса. К Гарри и его ровесникам Горлогориус относился, как к расходному материалу, и жизнь любого отдельно взятого молодого волшебника его не интересовала. И в «Синем носороге» Горлогориус спасал отнюдь не Гарри, а возможность завладеть последним артефактом.
— Подумай вот о чем, — сказал Горлогориус Мэнни. — Для того чтобы открыть эту дверь, требуется два стрелка. Как раз столько стрелков с самого начала присутствовало в этой истории.
— Повезло, — сказал Мэнни.
— Я же попросил тебя подумать, а не ляпнуть первое, что взбредет в голову, — укоризненно сказал Горлогориус.
— Но что это, если не везение?
— Может, предвидение?
— Чье предвидение? При всех твоих многочисленных достоинствах…
— Я и не утверждаю, что я пророк, — сказал Горлогориус. — Я чувствовал, что нам нужен стрелок, но не предполагал, что потребуются двое. Я лишь использовал Реджинальда для ускорения сбора артефактов. Это было несложно, потому что мне не пришлось вводить его в курс дела.
— Между прочим, Реджинальд вступил в игру до Джека, — заметил Мэнни. — Может быть, Негориус был пророком?
— Значит, он тщательно скрывал свой дар, — покачал головой Горлогориус. — Негориус никогда не проявлял способностей к предвидению. А мы с ним были знакомы очень давно.
— Негориус ввел Реджинальда в игру еще до того, как ты обратился к Гарри. Джек Смит-Вессон еще брел по пустыне, а Реджинальд уже действовал в Триодиннадцатом царстве.
— Как ты думаешь, насколько Гарри хорош в качестве практикующего мага? — спросил Горлогориус.
— Тебя вдруг обуяли сомнения? Он был одним из лучших на своем курсе…
— Забудь о курсах. Насколько он хорош в реальности? Объективно.
— Он не гений. Я бы сказал, у него средний уровень. Гарри молод, ему есть куда расти. Мы все через это прошли.
— Не гений, — повторил Горлогориус. — Он не гений.
— Ну и что? Он же справляется со всем, что ты ему поручаешь.
— Но я не поручал ему искать стрелка, — сказал Горлогориус. — Он сам его нашел.
— И на что ты сейчас намекаешь?
— Если бы я знал, я бы не намекал, а говорил прямо, — отрезал Горлогориус.
— Фил утверждает, что стрелки являются ключевыми элементами мироздания, — сказал Мэнни. — Если наша вселенная заточена под них, возможно, сами законы природы сделали так, чтобы стрелки приняли участие в миссии по спасению мира. Судьба, фатум, рок…
— Сложное объяснение, — сказал Горлогориус. — Я не люблю сложных объяснений. Все должно быть проще. Тупое, банальное предательство, чей-нибудь заговор… Вряд ли природа столь изощренна.
— Так ли ты в этом уверен? Посмотри на Фила.
— Уже смотрел, — сказал Горлогориус. — Я многое бы отдал за возможность провести пару дней в его мире.
— Зачем?
— Это помогло бы мне понять наш собственный мир, — сказал Горлогориус. — Наша вселенная вторична по отношению к миру Фила. Уверен, если побывать и тут и там, можно легко найти точки пересечения. Наверняка существует множество историй, из которых Фил черпал свои идеи. К сожалению, я не могу попасть в его вселенную.
— Я не слишком силен во всей этой ерунде с мирами, — сказал Мэнни. — Но если творец перешел из своего мира в наш, почему ты не способен сделать обратное?
— Человек может прочитать книгу, — сказал Горлогориус. — И когда он ее читает, он живет в ней. Но книжный герой не может спрыгнуть со страницы и начать жить в реальном мире.
— Ты хочешь сказать, что мы нереальны? — уточнил не понимающий метафор Мэнни.
— Реальность — штука тонкая, — сказал Горлогориус. — То, что является реальным в одном месте, в другом может оказаться лишь чьей-то выдумкой.
— Это философия, а я прикладник, — сказал Мэнни. — И я тебя не понимаю. Разве реальность это не то, что можно потрогать руками?
— Ты не можешь потрогать руками радугу, — сказал Горлогориус. — Но от этого она не становится менее реальной.
— У меня уже голова пухнет от твоих умствований, — заявил Мэнни. — Что делать-то будем?
— Ждать, — сказал Горлогориус. — Пока только ждать.
— Чего ждать?
— Ждать, пока что-то произойдет.
— Как ты нас нашел? — спросил Гарри.
