Зрение вернулось, и страхи остались далеко позади. Джеку было любопытно узнать, что происходит в клинике, как поживает доктор Вангенхайм и над каким новым пациентом издевается Гретхен.
– Ни над кем я не издеваюсь, – жаловалась она. – После того, как ты выписался, мне совсем не везет на пациентов. Все мрачные, обделенные чувством юмора.
– Ничего странного, – улыбался Джек. – Потерять зрение не очень-то весело. Я вроде бы тоже комиком не был.
– Комиком – нет. Но оценить мои шутки мог. Кроме того, у тебя было преимущество.
– Какое же?
– Привлекательная внешность.
Мобильный известил об sms. Гретхен сообщала, что закончит пораньше. Джек довольно улыбнулся.
Они сидели в кафе и пили горячий глинтвейн. Гретхен о чем-то рассказывала, а Иван завороженно следил, как двигается мягкий треугольник ее подбородка. Хотелось аккуратно поднять его вверх двумя пальцами и близко-близко посмотреть в большие песочного цвета глаза.
– Ты меня слушаешь, герр Иван? – внезапно спросила она.
– Не очень, – не стал он лукавить. – Но ведь это тебя не смущает? Тебе в принципе нравится говорить, а слушает кто-то или нет – не так уж важно.
– Я бы плеснула глинтвейн тебе в лицо, не будь он таким вкусным, – призналась Гретхен.
– Не отказывай себе. – Иван усмехнулся. – Я закажу еще.
Повисла короткая пауза. Гретхен больно пнула его ногу мыском сапога. Джек взял ее руку и поднес к губам. Пальцы были мягкие, гладкие и пахли миндалем.
Гретхен повернула голову в сторону телевизора над потолком. Показывали известную звездную пару.
– Они женаты давно и удачно, – неожиданно произнесла она. – Пора им уже развестись. Он слишком красив для брака.
Джек проследил за ее взглядом:
– Какая тебе разница? Ты вряд ли сможешь им воспользоваться.
– Понимаю. Но мне важно, чтобы он был одинок и несчастен.
Джек засмеялся. Гретхен как никому другому удавалось его развеселить.
– У тебя предменструальный синдром?
– О нет, что ты. Я сейчас вполне адекватна, – оскалилась Гретхен. – А при ПМС у меня бывает два состояния. Первое – чудовищное, яростное желание убивать. Желательно автоматными очередями. С фонтанами крови и воплями жертв. Второе – мрачная замороженность. Тебе лень шевелить даже пальцем, лень думать и чувствовать. Ты не испытываешь ненависти – ведь ненависть энергозатратна. Ты всего-навсего хочешь, чтобы все вокруг умерли. Впрочем, нет, не умерли. Ведь умереть – это какое-то действие, а действия тебя утомляют. Лучше, чтобы все вокруг уже были мертвы. Просто мертвы.
Джек прикрыл рот ладонью, чтобы не захохотать в голос.
– Предупреди меня заранее. Буду держаться подальше от тебя в этот период.
– Не получится предупредить. Тьма накрывает мою душу неожиданно и мгновенно.
Они рассмеялись.
Гретхен допила последний глоток глинтвейна и с сожалением заглянула на дно бокала.
– Еще? – спросил Джек.
– Да. Нет. – Она задумалась. – Поехали лучше ко мне.
– К тебе? – не поверил он.
– Надоели гостиничные кровати.
Вероятно, Гретхен знала, что делает. Ведь не станет же она приглашать любовника домой, зная, что муж может в любую минуту вернуться. Значит, он куда-то уехал.
Квартира была небольшая, но удачной планировки. Уютная гостиная, объединенная с кухней. Две отдельных спальни. Из окон открывался умиротворяющий вид на тихую улочку и маленький сквер. Пока Гретхен принимала душ, Джек бегло осмотрел помещение. Мужские ботинки в прихожей. Пара пустых бутылок пива у раковины. Фотография в рамочке на журнальном столике. На снимке молодой привлекательный мужчина в голубом поло обнимал счастливую Гретхен. Что ж, значит, муж действительно имеется в наличии.
Джек не успел прикинуть, радует или печалит его этот факт, как в прихожей хлопнула дверь, и несколькими секундами позже незнакомый мужчина вошел в комнату.
– Привет. – Он остановился в проеме двери, внимательно изучая Кравцова.
– Привет, – машинально отозвался Джек. Вытянутый овал лица, широко распахнутые глаза, ровный нос. Это был человек с фотографии. Сюрприз!
Не то чтобы Джек разволновался, но пульс заметно участился. Ситуация получилась некрасивая, мелодраматическая. Разборки подобного рода Кравцову никогда не нравились. Он с тоской подумал, что, наверное, придется драться. Какая пошлость.
– Ты, наверное, Иван? – лучезарно улыбнулся мужчина и шагнул навстречу, протягивая для рукопожатия руку. – Гретхен о тебе много рассказывала. Приятно наконец познакомиться. Меня зовут Стефан.
Вот уж подобного Джек ожидал меньше всего. Вероятно, на его лице застыло столь неприкрытое изумление, что Стефан ободряюще подмигнул.
– Это ничего, что я так по-простому? У нас в семье нет привычки усложнять.
– Стефан! – Гретхен стояла на пороге комнаты, обмотанная полотенцем. Длинные русые волосы мокрыми прядями прилипли к плечам и груди.
– Афродита! – поприветствовал ее муж.
– Ты же уехал к друзьям! – Она выглядела не растерянной, а скорее расстроенной.
Стефан виновато развел руками:
– Так получилось. Прошу прощения за свое неожиданное вторжение.
– Грош цена твоим извинениям, – сердито фыркнула она. – Ты это нарочно сделал.
Стефан обратился к Джеку, задорно улыбаясь:
– Она меня хорошо знает. Я и правда хотел увидеть, кто завладел ее вниманием последнюю неделю.
Джек молчал, абсолютно не понимая происходящего. Не может же Стефан не догадываться, чем они тут с Гретхен планировали заняться. В его реакции отсутствовала фальшь – он действительно искренне радовался знакомству. Бред какой-то. У них что, свободные отношения?
– Герр Иван, извини. Стефан бывает не в меру любопытен и назойлив. – Гретхен приблизилась к Джеку и погладила его руку.
– Я пойду, – прошептал он.
– Я с тобой, – решительно ответила она.
– Никто никуда не пойдет, – вмешался Стефан. – Предлагаю отметить встречу. – Он открыл холодильник и достал упаковку пива.
Парочка не выглядела психически больной. В чем же тогда дело? Неужели и правда – открытый брак, где каждый волен иметь на стороне столько партнеров, сколько пожелает? Джек понял, что не хочет уходить без мало-мальски приличных объяснений. Первый шок прошел, и в Кравцове проснулся привычный исследователь.
– Ты не против? – с надеждой спросила Гретхен.
«Это будет занятно», – мысленно усмехнулся Джек, позволяя утянуть себя в сторону дивана.
Сторонний наблюдатель увидел бы трех интеллигентных людей, ведущих светскую беседу. И чем непринужденнее тек разговор, тем сильнее Иван недоумевал. Он исподволь рассматривал Стефана, но не замечал недомолвок в его речи и неестественности в мимике. Они были с Гретхен чем-то похожи – и внешне, и манерой общения. Должно быть, у них действительно гармоничный брак.
