– Куда вы меня тащите, молодой человек, – возмущалась Греза Павловна, мелко семеня за спешащим к воротам похитителем. – Я не хочу никуда идти, отпустите меня, вы ведете себя крайне невежливо!
Но, увы, бандиты оказались совершенно невоспитанными и не слушали старую даму. Возможно, им бы и удалось увезти ее с собой, но тут спасатели приступили к решительным действиям. В воздухе свистнул тяжелый предмет (оказавшийся фирменной Оксаниной сандалией, сделанной в Турции), и здоровяку пришлось выпустить Грезу Павловну. Ему понадобились обе руки, чтобы держаться за собственную голову. Преступники на мгновение задержались, и «медицинским коммандос» этого времени вполне хватило, чтобы настигнуть их. Пока ребята уводили под прикрытие больничного корпуса все еще разгневанную Грезу Павловну, вооруженные швабрами санитарки атаковали Кислого, заставив его отступить к забору. Подняв разводной ключ, Петрович надвигался на здоровяка. Но тот не собирался сдаваться. Метнувшись вперед, он выхватил оружие из руки Петровича и попытался использовать его против владельца. И тогда в бой вступил доктор Лугановский. Всегда вежливый и интеллигентный, сегодня доктор действовал решительно и даже грубо. Подскочив к наступающему на Петровича преступнику, он всадил шприц ему в плечо и нажал на поршень.
Здоровяк обалдело поглядел на врача, отмахнулся, сшибая его с ног, хотел ударить и вдруг покачнулся. Недоуменно осмотрелся и зигзагами двинулся к забору. Вырвавшийся из окружения Кислый подхватил качающегося подельника и толкнул в сторону ворот. Оба преступника выскочили на улицу, запрыгнули в зеленый джип «Чероки» и на полной скорости умчались.
– Номер, запомните номер, – закричал Вадька, но было уже поздно, машина скрылась.
Но происшествия беспокойного дня на этом не закончились. Уже дома Вадька нажал кнопку верещащего мобильника и услышал голос Севы:
– Тихонов, я по поводу твоего поручения… – Сева говорил несколько неуверенно.
– Ну? – с мгновенно пробудившейся надеждой выдохнул Вадька.
– Есть для тебя кое-что, только разговор не телефонный. Ничего, если я завтра зайду, твоя мама не будет против?
– Завтра? Какое завтра?! Ты что, завтра! Сегодня, сейчас, немедленно! – вопил Вадька, приплясывая от нетерпения.
– Хорошо, сегодня. После шести удобно будет?
Вадька яростно закивал, потом сообразил, что собеседник его не видит, и закричал:
– Конечно, жду тебя! – и тут же принялся названивать Мурке.
Глава 8
Сплошная непонятка
Сева появился в шесть пятнадцать, но за это время Вадька и Мурка успели выдуть кастрюлю компота, дважды поссориться и полностью изнемочь в ожидании.
Сева солидно вошел, старательно вытер ноги, потом придирчиво выбрал тапочки, бесконечно долго расшнуровывал кроссовки, переобувался, затем проследовал в комнату, основательно уселся, вынул из кармана пухлый блокнот…
– Говори наконец! – не выдержав, простонал Вадька.
– Ты знаешь, странное дело, – с Севы вдруг слетела вся его солидность. – Все всё знают, и никто ничего не знает. Расскажу по порядку. Вроде два года назад маленькая фирмишка «Город Винни» начала гонять через таможню грузовики с мебелью. Фирма малоизвестная, но никакого криминала, кроме мелких взяток таможне. Пока все чисто и никому не интересно, доходы у фирмы копеечные, одна особенность: мебель идет не как обычно, оттуда сюда, а обратным ходом – отсюда туда. Мебель вроде бы старинная, реставрированная. Два года было тихо, а недавно началась сплошная непонятка. Стали нападать на коллекционеров, причем гребли все подряд: мебель, картины, ордена, но в основном мебель, причем тащили и совершенные развалины. Городская братва в недоумении, и злятся, конечно, не понимают, как на таком старье можно бабки зашибать, и боятся, что упустили денежное дело. Они пытались с мебельной бандой законтачить, но никаких концов не нашли, кто эти ребята, никто не знает. Ходит слух, что верховодит там серьезный человек, кличка его известна – Спец, а дальше глухо, как в танке.
– А про бандита по кличке Кислый не слышно? – спросил Вадька.
– Вроде есть в банде один судимый и даже беглый, но кто именно, неясно.
– Точно, это Кислый! Все сходится! – Вадька возбужденно забегал по комнате.
– Ничего не сходится! – Мурка задумчиво подергала себя за прядь. – Наоборот, полная ерунда получается!
– Почему ерунда? – Вадька уставился на девчонку вопросительно, а Сева несколько обиженно.
Мурка повернула стул, уселась на него верхом, оперлась сцепленными руками о спинку и начала лекторским тоном:
– Не могли быть у той фирмы маленькие доходы. Старинная мебель, даже нереставрированная – очень большая ценность. Здесь на нее покупателей нет, а вот за границей… У нас такую мебель можно приобретать у всяких бабок-дедок за копейки, приводить в порядок (тоже не слишком дорого) и тогда уже отправлять за бугор. А там антикварные магазины, аукционы, любители старины… Да эта фирма должна ворочать такими деньжищами, что о-го-го! А вы говорите, копеечные доходы. Одну Грезину коллекцию можно толкнуть за 100–150 тысяч баксов, а если через аукцион, то даже больше.
Сева изумленно присвистнул.
– Но! – Мурка наставительно подняла палец. – Любой предмет старины или произведение искусства может быть вывезен из страны, только если он не представляет художественной или исторической ценности и не является национальным достоянием. На каждую картинку, статуэтку или старую миску ты обязан предъявить документ экспертизы, где сказано, что везешь ты полное фуфло, которое родной стране на фиг не нужно.
– Вроде как в мультике про Колобков: «Слон большой, куплен в нашем магазине иностранцем с табуреткой…» – уточнил Сева.
– Точно! – кивнула Мурка. – Выходит, эта фирма настоящие ценности вывозить не могла, только всякую дрянь, а если так, то она не то что копеечных, а вообще никаких доходов не должна иметь. На Западе тоже не кретины, за мусор платить не станут.
Вадька поскреб в затылке:
– Кто дает бумажку: можно вывозить или нет?
– Исторический музей, они с оплат за экспертизы живут.
– Подмазать кого-нибудь в музее фирма не могла?
Мурка снисходительно улыбнулась:
– Теоретически могла, но ты музейных не знаешь. Они все фанатики сумасшедшие, иначе с их-то зарплатами давно бы бежали куда глаза глядят. Может, одну-две ценные вещи они бы и выпустили, но ведь ты сам слышал, фирма целые грузовики гоняла. Как часто, Сева? – Вопрос Мурки прозвучал доброжелательно, успешно выполненное парнем задание изменило ее мнение о нем к лучшему.
– Раз в три-четыре месяца, – браво отрапортовал Сева, глянув в свои записи.
– Вот видишь! – Мурка снова задумалась, дергая себя за волосы с такой силой, словно собиралась выдрать их с корнями. – Опять не сходится! Несколько грузовиков раз в три месяца и так два года? Откуда они взяли столько антикварной мебели? В городе столько и не найдешь. Подделки, что ли? Так за границей свои эксперты есть, неужели не распознали бы? Продавать как новоделы? Снова возвращаемся к тому, с чего начали, – на новоделах много не заработаешь. Нет, я совсем запуталась!
