– Надеюсь, мальчишка не натворит в Хайгардене очередных глупостей, – пробормотал Мигель. – Никогда еще не видел, чтобы столько неприятностей свалилось на одну голову. Тем более в такой прискорбно малый промежуток времени.
– Ты слишком суров к Ринальдо, – сказал чародей. – Уверен, он еще всех нас удивит.
– Лично я уже удивлен, – сказал Мигель. – И не могу назвать свое удивление приятным.
Я попыталась незаметно улизнуть в свою комнату, дабы не мешать престарелым джентльменам высказывать свое мнение о Ринальдо, но не тут-то было. Дон Диего, самый ветхий из троицы, оказался еще и самым проворным и ловко ухватил меня под руку.
– Не лишайте старика общества молодежи, – сказал он. – Пойдемте, я покажу вам свою коллекцию живописи.
– Боюсь, я не смогу оценить ее по достоинству, – сказала я. – Меня не учили разбираться в живописи.
– О, тут все просто, – заверил меня дон Диего. – Либо вам нравятся картины, либо нет. И никаких возражений я не потерплю.
Ринальдо предупреждал меня о чем-то подобном. Эти стариканы набросятся на тебя, как голодные псы на кость, сказал он, и попытаются прощупать тебя, понять, что ты за человек. Поэтому приглашение на экскурсию меня не слишком удивило. Я только не ожидала, что прощупывание начнется сразу же, как только Ринальдо отправится в путь.
Несмотря на то что наша прогулка имела к живописи не совсем прямое отношение, дон Диего привел меня в настоящую галерею. Это была очень большая и прекрасно освещенная комната, все стены которой были украшены картинами. В них преобладали батальные мотивы, хотя висело и несколько портретов.
– Мои предки, – отмахнулся дон Диего. – Ничего интересного. Посмотрите лучше вот сюда.
Человек… нет, эльф восседал на роскошном белом скакуне, принимая на щит струю драконьего пламени. В левой руке парня был зажат меч, из которого били молнии. Дракон у художника получился не очень убедительным, наверное, ему не доводилось наблюдать опасных зверюг с близкого расстояния. Если настоящий дракон дунет на вас своим пламенем, от щита большого толку не будет. Он расплавится лишь секундой раньше, чем ваша рука превратится в прах.
– Это отец Ринальдо, – сказал дон Диего. – Король Оберон.
– Выглядит не очень реалистично.
– Согласен. Но в данном случае реализм не главное. А суть события передана верно – Оберон сразил дракона.
– А вот Ринальдо не стал.
– Наверное, потому что он более мудр, чем его отец, – сказал дон Диего. – Таким способом Оберон пытался привлечь внимание, заставить людей Вестланда говорить о нем. О Ринальдо теперь тоже говорят, причем говорят более лестные слова, чем о его отце.
– Наверное, это на контрасте.
– Наверное. Почему он не стал убивать дракона?
– Полагаю, причины для сражения оказались недостаточно вескими. Ринальдо старается не убивать без необходимости.
– А вы?
– У нас с ним разные представления о необходимости.
– Я слышал о вашем прошлом.
– Что именно?
– Гораздо больше, чем мне хотелось бы знать, – сказал он. – Вам пришлось очень тяжело. Но не позволяйте своему прошлому испортить ваше будущее.
– О чем вы говорите?
– О будущем, – сказал дон Диего. – О вашем будущем и о будущем Ринальдо.
– Я не понимаю…
– Вам пришлось тяжело, ему тоже, хотя сложности у вас были разного характера, – сказал дон Диего. – В будущем тоже все обстоит очень непросто…
Если он продолжит разговор в таком духе еще хотя бы минуту, я сбегу. Даже не буду собирать свои вещи. Моя лошадь на конюшне, клинки в моих апартаментах, рядом с кроватью… Черт побери, он что, уже видит меня матерью своих внуков?
– На Зеленых Островах его ждут новые испытания, – продолжал дон Диего. – Вас тоже.
– Вы так уверены, что я отправлюсь туда вместе с Ринальдо?
– Разве я ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. Но… это все сложно.
– И проще не будет, – успокоил меня дон Диего. – В жизни монарха сложностей даже больше, чем в жизни простого человека. Но на Зеленых Островах не практикуются договорные браки или браки по политическим причинам. В этом смысле у Ринальдо нет никаких обязательств.
– Вы уже видите меня его женой?
– Э… а разве он вам ничего не говорил?
– Ничего не говорил мне о чем?
– На Зеленых Островах нет свадеб. Не существует никаких ритуалов. Мужчина и женщина, любящие друг друга и намеревающиеся связать свои судьбы, становятся мужем и женой, когда они первый раз… разделили постель. У вас ведь это уже было?
Бывшая работница борделя и лучшая воительница гладиаторских игр Вольных Городов совершенно неожиданно для себя обнаружила, что до сих пор сохранила способность краснеть.
– Не стоит смущаться, – сказал дон Диего. – Я – старый человек, у меня нет своих детей, но это не значит, что никогда в жизни я не испытывал любви.
– Значит, мы с Ринальдо…
– Женаты. Да.
– Он ничего мне не сказал. Может быть, он и сам не знает?
– Знает. Полагаю, он просто не мог придумать, как сообщить вам эту новость и не очень сильно поразить вас. Извините, у меня это получилось очень неловко…
– Ничего, все нормально, – сказала я. – Если кто-то в чем-то и виноват, так это Ринальдо. Вряд ли ему стоило молчать о таких вещах.
Так мы теперь, оказывается, еще и женаты?!
Я боялась даже думать о такой возможности, а вопрос оказался уже решенным. Не без моего, правда, участия.
– А как насчет разводов? – поинтересовалась я. – С ними все так же просто?
– Неужели вы собираетесь развестись?
– Мне катастрофически не хватает информации о том месте, куда мы собираемся отправиться.
– Я могу подобрать вам несколько книг, – предложил дон Диего. – У меня тут большая библиотека, знаете ли.
– Я буду вам очень благодарна. А теперь… вы не сочтете меня невежливой, если я пойду к себе? Вы сообщили мне потрясающую новость, и мне требуется кое о чем подумать.
– Конечно. Я пришлю вам книги с кем-нибудь из слуг.
Великолепно, подумала я, закрывшись в отведенной мне комнате. Я вышла замуж, сама того не заметив. С этими эльфами надо держать ухо востро. Одно неловкое движение, и ты уже состоишь в браке.
Насколько я понимаю, никогда не поздно все переиграть. Если эльфы вступают в брак, один раз перепихнувшись, вряд ли развод потребует каких-то особых церемоний. Только хочу ли я этого?
Я раньше и не думала об оседлой жизни. Сама возможность иметь семью казалась мне чем-то из другой жизни. Мой отец предал меня, и моя мать даже не пыталась его остановить. Все друзья моего детства сложили свои головы на гладиаторской арене, и некоторых пришлось убить мне самой. Наемники, рядом с которыми я сражалась после освобождения из рабства, тоже не могли похвастаться долголетием. Такие, как я, привыкают жить одним днем. Если ты увидела сегодняшний закат, это уже хорошо. Чудесно, если удалось дожить до рассвета.
