— Что ты чувствуешь? — допытывался писатель.
Она чувствовала, что упадет в обморок, если он немедленно не перестанет прижимать ее к своему возбужденному естеству.
— Я испугана. — Она сказала истинную правду. Ощущения, вызванные его близостью, сводили Слоун с ума.
— Несмотря на то, что ты знаешь о моей любви и тебе известно, что я не хочу причинить тебе боль?
— Да, — выдохнула она, закрывая глаза. — Разве насилие и страсть временами не идут рука об руку?
Господи, за что такое наказание? Его ноги за ее спиной были длинными и твердыми, как стволы деревьев. Дыхание Картера ласкало ухо, она просто млела от его прикосновений. Слоун оказалась в положении голодающего, которого привели на пиршество гурманов, но привязали поодаль и не дают ни куска съестного. Узы разума и верности лучшей подруге очень крепко держали ее, но от этого есть меньше не хотелось.
— И что бы ты стала делать на месте Лизы?
Будь она и в самом деле на месте его героини, думала Слоун, она бы тут же выложила ему все, что он хотел знать, а потом постаралась бы сделать так, чтобы он занялся с ней любовью. Но не это хотел услышать Мэдисон, поэтому девушка оставила в стороне все свои фантазии и постаралась сконцентрироваться на своих физических ощущениях.
— Не знаю. Наверное, стала бы бороться, чтобы защитить свою честь.
— Хорошо. Тогда вырывайся.
Поначалу Слоун сдерживалась, а потом начала сопротивляться по-настоящему. Но она не могла оттолкнуть Картера и добилась лишь того, что их тела все сильнее соприкасались. Ее блузка вылезла из-за пояса, волосы рассыпались по плечам, юбка спиралью обвивала ноги. А рукой, зажатой между их телами, девушка нащупала пуговицы вместо «молнии» в его джинсах.
— Это бесполезно, — призналась она. — Мне не вырваться.
— Так ты скажешь мне все?!
Ее голова упала вниз — она кивнула. Картер ослабил хватку и постепенно выпустил ее. Но едва освободившись, Слоун быстрее молнии развернулась и ударила его каблуком по подъему ноги.
Он взвыл от боли и удивления, но настиг ее прежде, чем девушка успела убежать. Схватив Слоун за плечи, Картер швырнул ее на кровать и упал на нее сверху. Она яростно сопротивлялась, теперь по-настоящему, потому что Мэдисон оказался в более выгодной позиции.
Картер, разумеется, был сильнее, и в конце концов ему удалось ухватить девушку за руки и заломить ей их за голову.
Тяжело дыша, он положил голову на кровать, давая себе короткую передышку, но ни на мгновение не ослабил хватки.
— Ну вот, все просто отлично, — заявил он, устало улыбаясь. — Теперь уж ты точно никак не сможешь вырваться.
Ах, как Слоун было приятно ощущать себя прижатой к матрасу всем его весом! Каждый раз, когда она прерывисто вздыхала, ее грудь упиралась в его широкую грудь. Позволив себе немного расслабиться, она слегка раздвинула ноги, и Картер тут же опустился в образовавшееся пространство, изо всех сил прижимаясь к ее лону. Мурашки удовольствия побежали по их разгоряченным телам.
— Ладно, я побеждена, — едва дыша, промолвила Слоун. — Я скажу тебе то, что ты хочешь узнать.
Его взор пылал страстью.
— Да, — ответил он хриплым голосом. — Возможно.
— А что потом? — спросила она неуверенно.
Его взгляд скользнул по ее шее и вниз, на грудь, видневшуюся в расстегнутом вороте блузки. Зажмурив глаза, Картер едва сдерживался, чтобы не впиться губами в ее нежную кожу. Ему хотелось провести языком вдоль кружевной отделки бюстгальтера и, сорвав его, поймать ртом круглые соски. Открыв глаза и увидев затуманенный взгляд Слоун, Мэдисон понял, что и она думает о том же.
— Они занимаются любовью, — прошептал он.
Они долго смотрели в глаза друг другу, не произнося ни слова. И вдруг Слоун горестно всхлипнула — то ли от боли, то ли от чувства вины — она и сама не знала. Картер приподнялся, и девушка выскользнула из-под него. Встав с кровати и повернувшись к нему спиной, она поправила одежду и, вынув из волос ненужные теперь шпильки, сунула их в карман — как будто пыталась спрятать доказательство своей вины. Самое лучшее, что она смогла сделать со своими волосами, — это просто поправить их дрожащими руками.
Позади заскрипел стул — это Мэдисон садился за рабочий стол. Через мгновение он уже вставил чистый лист в машинку и ритмично застучал по клавишам.
«Как будто ничего не произошло», — подумала Слоун. Вернувшись к кровати, она принялась поправлять смятую постель, с удовольствием дотрагиваясь до подушки, все еще хранившей отпечаток его головы. Потом тихонько подошла к столу и взяла поднос.
— Спасибо за помощь, — спокойно произнес Картер, уже успевший нацепить на нос очки.
— Не за что. Я действительно помогла тебе?
— Вроде бы. Хотя, с другой стороны, может… может, и не стоило этого делать.
— Но почему?
— Ладно, пустое… Не обращай внимания. — Он покачал головой.
— Мне надо ненадолго уйти. Ленч не входит в оплату номера, но я могу…
— А куда ты идешь?
— На причал — купить краба к обеду.
Картер пулей выскочил из-за стола.
— Я пойду с тобой! — радостно сообщил он.
3
— Нет, ты не можешь пойти со мной! — с такой горячностью воскликнула Слоун, что они оба оторопели.
— Почему? — изумленно спросил он. Девушка принялась судорожно искать ответ.
— Ну… я… Тебе же надо работать, — пришла ей в голову спасительная мысль. — Ты именно для этого сюда приехал — чтобы спокойно поработать. Здесь тебе никто не должен мешать.
— Но даже авторы бестселлеров… — тут Картер отвесил хозяйке церемонный поклон, — имеют право на выходной. — Он тепло улыбнулся Слоун, и ей показалось, сердце тает от этой улыбки. — Я, знаешь ли, еще не привык к этому дому, не чувствую его, — заявил писатель, оглядываясь вокруг. — Тут все так странно. Нет-нет, ты не думай, все очень мило, — поспешил он заверить ее, заметив, что Слоун собирается возразить. — Правда. Но это же не мой дом, и я должен настроиться в лад с этим местом.
Все это был сущий бред, и она понимала это, а Картер знал, что она понимает. Тем не менее он продолжал:
— Да и ноги надо размять. Я ведь чуть ли не всю ночь просидел в самолете, а потом — в такси. Мне даже казалось, что я целые сутки не трогаюсь с места. И потом, я должен вдохнуть свежего морского ветра, посмотреть, как он несет опавшие листья над булыжной мостовой. К тому же я всегда просто обожал ходить на пристани. Эта прогулка вдохновит меня.
Слоун подумала, что уж чего-чего, а вдохновения ему не занимать, но не произнесла ни слова, потому что не хотела вслух признаваться в том, что осознает, как Мэдисон хочет ее. Боялась, что выдаст себя и он поймет: она испытывает те же чувства.
