Я стоял на вершине башни Микки Мауса и смотрел на звездное небо. Рядом со мной стояли граф, Палыч и Хэм.
Хэм – это сокращенное от Хэмфри. А Хэмфри – это сокращенное от Хэмридела. Он – единственный эльф, который встал на мою сторону и сделал это добровольно, единственный, существующий в этом мире темный эльф. Так его сородичи прозвали. Сами, значит, светлые. Или, по крайней мере, просветленные.
– Поездка была весьма познавательна, джентльмены, – сказал я. – Маркиз Моро подтвердил наши подозрения, что некто искусственно подогревает конфликт между Империей и прочими государствами континента. Он тоже не знает, кто это, но пообещал выяснить.
– Будем надеяться, что его связи по-прежнему хороши, – сказал Палыч.
– Я познакомился с интересными людьми, – сказал я. – С наследным принцем Коллузии, например.
– Мальчишка, дурак и фанфарон, – сказал Хэм. Впрочем, его мнение всегда субъективно. Для эльфа, размерявшего пятую сотню, почти все окружающие кажутся мальчишками.
– По моему мнению, это не более чем маска, под которой до поры скрывается умный и расчетливый политик, – сказал я. – Он не так прост. Но он – не самая интересная личность из тех, что я повстречал. Я видел Эрика. И даже разговаривал с ним.
– Эрика из Кинна? – уточнил граф.
– Именно его, – сказал я.
– Он жив? – спросил Хэм. – Было бы крайне необдуманно поддаваться эмоциям и убивать его там.
– Жив, – сказал я. – Хотя он и узнал меня.
– Была тревога? Паника?
– Нет, он никому не рассказал, – сообщил я. – По крайней мере, до моего ухода. Да и какой бы в этом мог быть смысл? Меча с номером ни у кого при себе не было, а попытаться навалиться на меня всем кагалом просто изощренный вариант массового суицида.
– Есть интересная информация? – спросил Хэм.
– Куча, – сказал я. – Во-первых, ему собираются предложить какой-то пост при дворе Коллузии.
– А Коллузия является местом проживания Делвина и хранения Шестого меча, – заметил граф. – Значит, они хотят иметь под рукой и того, кто может мечом воспользоваться.
– Во-вторых, Эрик не считает себя героем, но подвиг свой готов повторить.
– Это понятно, – сказал Хэм. – Честь и слава, и бла-бла-бла. Никому еще не удавалось убить двух Черных Лордов.
– Потому что обычно нас убивают с интервалом лет в семьдесят, – сказал я. – Но самое интересное, в разговоре со мной он обмолвился, что они с Делвином три дня сидели в засаде в месте, где любил охотиться мой отец, а вовсе не отследили охотничью процессию от ворот Цитадели, как мы считали раньше. Это наводит меня на размышления. Каким образом Делвину удалось узнать о месте, где мой отец будет охотиться, и примерные сроки охоты?
– Предательство? – предположил Хэм. – Это самое очевидное, что приходит на ум. Или они могли отловить в горах орка…
– Орки не боятся ни магии, ни пыток, – напомнил Палыч. – И ни один орк из тех, кого можно отловить в гopax, не обладает информацией о привычках и передвижениях Лорда.
– Значит, предательство, – сказал Хэм.
– Причем на самом высшем уровне, – добавил граф.
– Будем надеяться, что предатель погиб во время падения Цитадели, – сказал Хэм. – Но при этом не следует забывать о возможности, что он все еще жив.
– Предателя надо найти, – заявил граф. – А потом мы решим, как его лучше использовать.
– Аминь, – заключил я.
Все трое на меня очень странно посмотрели.
ГЛАВА 3
Четыре с половиной года до начала осады
После завтрака я отправился в фехтовальный зал, прихватив с собой пару клинков. На месте меня дожидался Грак, орк по происхождению, главный тюремщик Верной Цитадели по должности. С ним, как обычно по вторникам, находился один из его подопечных.
Парнишка был высок, на десяток сантиметров выше меня, широк в плечах. Длинные руки, мощные плечи, выносливые ноги. Мог быть опасным бойцом. А мог – очередной пустышкой.
При виде меня он напрягся и постарался налепить на лицо презрительную гримасу. Однако ввиду того, что место уже было занято гримасой страха, в своем начинании он не преуспел.
– Как тебя зовут? – спросил я.
Гордое молчание в ответ.
– Это не допрос, – сказал я. – Это обычная светская беседа. Неужели тебе трудно назвать свое имя?
Молчит.
– В разговоре с другими пленниками он называет себя Джоном, – сказал Грак.
– Понятно, – сказал я. – Что он сделал?
– Я выполнял свой долг! – выпалил Джон.
– А я думал, вы уже отрезали ему язык, – заметил я. – В чем состоял твой долг?
Опять молчание. Как же меня это достало.
– Он был пойман патрулем, когда сыпал отраву в колодец, – сообщил Грак.
– Ага, – сказал я. – Интересная интерпретация понятия «долг». Значит, Джон, ты у нас не просто шпион, но еще и диверсант. А знаешь ли ты, что конвенция о военнопленных, принятая в Коллузии сто двадцать семь лет назад, не распространяется на шпионов и диверсантов, захваченных на чужой территории?
К Империи эта конвенция никакого отношения не имела. Моего предка не пригласили, чтобы ее подписать.
Диверсант Джон молчал. Наверное, он думал, что мне наплевать на эту конвенцию.
В принципе он был совершенно прав.
– По законам любой страны, я могу казнить тебя прямо сейчас, – сообщил я. – Тебе повезло, что патруль не зарубил тебя на месте.
Это он прекрасно понимал. В диверсанты идут отчаянные люди. Или те, кому уже просто нечего терять.
– Ровно с того момента, как тебя схватили, ты был обречен, – сказал я.
– Так и убей меня, – выпалил он. – Мразь.
– Не хами, – сказал я. – По крайней мере до тех пор, пока не узнаешь, зачем тебя сюда привели. Грак, сними с него кандалы.
Грак успел привыкнуть к моим чудачествам, поэтому повиновался без звука. Зато как он ворчал первое время.
– Оставь нас, – сказал я, глядя, как пленник разминает затекшие руки.
Старый орк пожал плечами и вышел. Через неплотно закрытую дверь я видел наблюдающего за мной Палыча.
– Вот и остались мы наедине, – сказал я Джону. – Врать тебе я не буду. Ты сам знаешь, что ты покойник, выйдешь отсюда только вперед ногами. Но я готов предоставить тебе шанс сделать перед смертью что-то более значительное, чем порча одного колодца.
– Например? – спросил он.
– Знаешь, что это такое? – спросил я, поднимая зажатый в правой руке клинок. – Это Призрак Ночи, меч Первого Императора, Первого Темного Лорда. Я нашел его в подземельях после того, как восстановил Черную Цитадель. Теперь он принадлежит мне.
