— Бирюкова переселили?
— Наверное. Я не знаю, как зовут пассажира, который должен был быть тут. Но ему предложили другое место, и он согласился.
— Вот так запросто?
— Ему объяснили, что эта каюта нужна для полицейской спецоперации.
Дымин хмыкнул.
— Для какой именно, не сказали?
— Нет, — покачал головой стюард. — Капитан был очень… сдержан.
— Передайте ему нашу благодарность.
— Обязательно.
Каюта была по соседству с каютами ученых — ее должны были занять Марухин и Бирюков. Таким образом, Смирнов и Дымин оказались близко и к подозреваемым, и к потенциальным жертвам.
— У нас пять минут, — пояснил следователь оперу, открывая дверь. — Потом пойдем к капитану и договоримся о том, чтобы нам предоставили на время кают-компанию. Надо объяснить нашим подопечным, как обстоят дела.
Дымин кивнул:
— Не спугнуть бы.
— Я думаю, нашему Крысолову это все только добавит острых ощущений. Он знал, что мы будем на борту, так что от своих намерений не откажется.
— Крысолову? — удивленно переспросил Дымин.
— Я его так назвал. По ассоциации.
— С тем, который играл на дудочке? — помолчав, догадался опер. — Кажется, я читал что-то такое в детстве.
— На флейте, — машинально поправил Смирнов.
— Если ты расскажешь все семерым подозреваемым, то они сойдут на первой же остановке. То есть в Ремголове. Там теплоход причаливает всего на полчаса, но этого им хватит, чтобы смыться.
— Слушай, Крысолов должен понимать, что наша главная задача — предотвратить очередное убийство. Он наверняка это учел.
— Это значит, что он попытается убить до остановки. То есть до завтрашнего полудня.
— Именно так. Спать нам с тобой не придется.
— Не привыкать. Зато, если он собирался прикончить на теплоходе еще кого-нибудь, ничего у него не выйдет. Все смоются в Ремголове, едва опустят сходни.
— Я надеюсь, мы схватим Крысолова раньше. В конце концов, у нас с тобой каюта в том же коридоре, что и те, в которых плывут потенциальные жертвы.
— Да, это плюс. Иначе у нас вообще, считай, не было бы шансов.
Смирнов и Дымин быстро разложили в каюте вещи. Багаж у них был небольшой, так что управились они в считаные минуты.
— Вроде все, — проговорил опер, окидывая каюту взглядом. — Идем?
— Да.
Они двинулись к мостику, по дороге встретив Самсоновых. С супругами были девочка и мальчик лет четырнадцати. Вся компания тащила сумки и чемоданы. При виде полицейских лица у генетиков вытянулись. Смирнов и Дымин поздоровались и быстро прошли мимо, избежав расспросов. Они поднялись на мостик и продемонстрировали свои удостоверения.
— Алексей Геннадьевич Капотов, капитан этого корыта, — представился подтянутый, коротко стриженный мужчина с голубыми глазами и седыми усами. Лицо у него было красное и обветренное, во рту виднелась золотая фикса. — Меня предупреждали, что вы поплывете с нами. Чем смогу — помогу.
— Спасибо, — кивнул Смирнов. — Нам как раз вскоре понадобится ваша помощь.
Капитан слегка приподнял брови — похоже, он не ожидал такой прыти.
— Что делать?
— Нам нужна кают-компания. Ненадолго, минут на двадцать.
— Хорошо. Через четверть часа после отплытия будет нормально?
— Конечно. Отлично.
— Я пошлю за вами стюарда.
Поблагодарив капитана, Смирнов и Дымин вышли на палубу. Они оперлись на перила и наблюдали за посадкой. Пассажиров было много, но большая их часть уже поднялась на борт. В числе последних следователь заметил Кожина и Викулову с какой-то девушкой.
— Похоже, это ее дочка, — заметил опер, тоже наблюдавший за ними. — Симпотная, а?
— Так сразу не разберешь.
— Лица-то, конечно, не видно, — согласился Дымин, — но фигура при ней.
Когда погрузка закончилась, отдали швартовые, и «Фаэтон» начал отчаливать. Провожающие махали руками, пассажиры тоже. Смирнову это напомнило соответствующую сцену из фильма «Бриллиантовая рука».
Они с Дыминым спустились в свою каюту и стали ждать стюарда. Он явился минут через десять — даже раньше, чем обещал капитан.
— Кают-компания свободна, — сообщил он. — Я вас провожу.
— Мы сами дойдем, — ответил, вставая, Смирнов. — А вы пока пригласите туда пассажиров из кают номер восемнадцать тире двадцать пять.
— Хорошо, — несколько удивленно сказал стюард и вышел.
— Ну что, начинаем охоту? — бодро спросил Дымин, взглянув на Смирнова.
— Да, похоже на то, — согласился тот.
— Не слышу энтузиазма.
— Бремя ответственности давит. — Смирнов вышел из каюты первым, подождал, пока следом выйдет опер, и запер дверь. — Постарайся обойтись без шуток, ладно? Эти люди и так будут напуганы до смерти.
— По крайней мере некоторые из них.
— И не надо намекать, что один из них может быть убийцей, лады?
Дымин шутливо поднял руки.
— Я вообще буду молчать. Предоставляю слово тебе, Валер.
— Вот и договорились.
Когда они вошли в кают-компанию, там уже были Викулова, Золина и Бирюков. Они сидели на красном кожаном диване и двух больших стульях из гнутого дерева. При появлении полицейских они замолчали и уставились на них. Смирнов и Дымин поздоровались и отошли к противоположной стене. Посреди каюты стоял большой полированный стол, окруженный металлическими креслами.
— Может, нам лучше расположиться здесь? — предложил следователь.
— Зачем вы нас собрали? — поинтересовался Бирюков, поднимаясь со стула и пересаживаясь.
Обе женщины присоединились к нему, бросая на полицейских подозрительные и беспокойные взгляды.
— Что вы вообще делаете на теплоходе? — резко спросила Викулова. Ее рыжие волосы были уложены в виде шлема, в ушах болтались большие круглые серьги.
— Мы все объясним, когда соберутся остальные, — сдержанно пообещал Смирнов.
Они с Дыминым пока не садились, предоставляя присутствующим возможность рассаживаться, как им нравится. Все трое расположились вместе, по одну сторону — они словно сгрудились, стараясь держаться друг друга.
Через полминуты вошел Кожин. На нем были белая рубашка с короткими рукавами и свободные летние брюки. В руке он держал черный кофр с фотоаппаратом.
— Привет, — произнес он, сразу садясь напротив Викуловой. — Что за сейшн?
— Говорят, скоро узнаем, — проворчала Викулова, бросив на Смирнова неприязненный взгляд.
