Смирнов кивнул и вытянулся на койке. Хотелось поспать хоть пару часов. Он чувствовал, что напряжение последних дней начинает сказываться — тело было как выжатый лимон. Хорошо хоть, что он не страдал морской болезнью.
Около пяти вечера с правого борта показался Андроньевск. Почти сразу от берега отошел двухместный катер, и Смирнова вызвали на мостик.
— Мне сообщили, что это к вам, — сказал ему Капотов.
Он держался молодцом, несмотря на то что совсем недавно лишился сына. Смирнов знал, что капитану предлагали передать командование, но он решил остаться до конца рейса.
Через пять минут теплоход замедлил ход, и к нему пришвартовался катер с полицейским, который отдал Смирнову ордер на арест Самсонова.
Следователь вернулся в кают-компанию и продемонстрировал сидящему там Дымину бумаги.
— Будем брать? — спросил опер, взглянув на них мельком.
— А что делать.
— Ты не хочешь?
— Не особенно, — признался Смирнов.
— Почему? Думаешь, это не Самсонов. По-моему, все сходится.
— Все, да не все.
— Ну, остальное он нам сам расскажет.
— Жаль, что мы еще не в Сургуте. Там было бы проще.
— Можем снять его с теплохода и отвезти в Андроньевск, — предложил Дымин.
— И остальных тоже?
— Ну да.
— Скандал будет. Сорвем семинар.
— Плевать! Давай, еще не поздно. Вызовем катер и отвезем их всех в местное управление.
Смирнов покачал головой:
— Нет, Петрович приказал доставить его в Сургут, а уже оттуда везти в Питер.
— Тогда лучше дождаться, пока мы доплывем. Все равно он с теплохода никуда не денется. А то за это время он придумает какую-нибудь отмазку да еще адвоката вызовет прямо в Сургут. Не говоря уже о том, что у Жеребина появится время для маневра. Как бы с его подачи у нас Самсонова не забрали прямо из-под носа.
Смирнов вынужден был признать, что Дымин прав.
— Ладно, — согласился он. — Подождем. Но следить за ним будем неотрывно.
— Это я организую, — пообещал опер. — Ребята с него глаз не спустят.
В кармане у следователя зазвонил мобильник. Взгляд на экран заставил Смирнова удивленно поднять брови: на связь вызывал сам Несметов.
— Здравствуйте, Павел Петрович. — Следователь не сомневался, что случилось что-то важное, и приготовился ко всему.
— Привет, привет. — Голос Несметова звучал напряженно. — Слушай, тут такое дело. В РУВД Лесобруйска два часа назад пришли некие Вырины, муж с женой, и заявили, что какие-то дети назначили им по телефону встречу в Лесобруйске, утверждая, что они приходятся им дочерью и сыном. Им, мол, об этом сообщил один человек.
А дело в том, что четырнадцать лет назад у Выриной был выкидыш двойняшками. Но дети настаивали, что Выриных обманули. Обещали все объяснить, но просили никому ничего не говорить. Вырины подумали-подумали и в конце концов, конечно, согласились. Боялись, что это розыгрыш, но решили все узнать, чтобы спать спокойно. Поехали на машине в Лесобруйск и встретились с этими детьми — там, где было условлено, в местном торговом центре. И дети им заявили, что в роддоме их у Выриных забрали и отдали другим людям, а Выриным сказали, будто у них дети родились мертвыми. Утверждали, что у них есть доказательство, но не с собой, а в надежном месте.
— Какое доказательство, сказали?
— Да. Письмо того самого человека, который сообщил им координаты Выриных. Сечешь?
Смирнов на мгновение прикрыл глаза, перед веками заплясали цветные пятна.
— Дайте угадаю, — произнес он медленно. — Она лежала в том же роддоме, в котором работал Липин.
— Именно! Пока все сопоставили там да здесь да покуда я сообразил, время мы потеряли, конечно, но потом Выриным показали фотографии близнецов Самсоновых, так что сомнений нет — это они!
— Но… что из этого следует? — проговорил Смирнов, чувствуя, что голова у него идет кругом.
— А вот это ты и выясни. Ты там, а я здесь. Только уж, пожалуйста, расставь наконец точки над «i», ладно? Если понадобится специалист по делам несовершеннолетних, я договорюсь, и мы пришлем.
— Присылайте. Пригодится.
— Хорошо, завтра с утра будет.
— А что с Самсоновым?
— А что с ним?
— Мне ордер привезли. Арестовывать?
— Конечно. И колоть, пока все не скажет! И что касается детишек этих — тряси Самсоновых! Я уверен: то, что говорят Вырины, правда. Не знаю, какое это имеет отношение к делу, но ты постарайся это выяснить. Вызови катер и съезди в Лесобруйск, поговори с Выриными, их специально попросили задержаться. Потом вернешься на «Фаэтон» и возьмешься за Самсоновых.
— А Вырины сказали, как они расстались с близнецами? Они должны были договориться о новой встрече.
— Дети просили их приехать в Сургут. Сказали, они там пробудут несколько дней. Просили никому ничего не говорить.
— Почему же Вырины пошли в полицию?
— Они долго сомневались. Но ведь то, что рассказали им дети, — уголовщина. Подмена младенцев — это тебе не апельсин в магазине слямзить!
— Да уж, — машинально согласился Смирнов.
— Не знаю, зачем Самсоновым это понадобилось, — продолжал начальник. — Может, своих детей завести не могли. Сам уж выясни.
— Конечно, — отозвался Смирнов. Он решил, что пока не стоит говорить о том, что он прочитал в файлах, украденных из лаборатории Бирюковым. Может, даже никогда не стоит.
— Так что, поедешь поговорить с Выриными? — спросил Петрович.
— Да.
— Сам вызовешь катер или подсобить?
— Справлюсь.
— Ну, давай тогда. Удачи. Как что-нибудь выяснишь, отзвонись.
— Хорошо.
Несметов отсоединился. Наткнувшись на вопросительный взгляд Дымина, Смирнов обрисовал ему ситуацию.
— Чем дальше в лес, тем больше дров, — выразил свое мнение опер. — Ладно, я сам тебе вызову катер. Что, кстати, думаешь по поводу того, что эти Вырины рассказали?
— Много чего. Надо потрясти Самсоновых.
— Сделать это без тебя?
— Нет, не трогай их пока. Пусть плывут спокойно. Успеется еще. Но приглядывайте за ними.
— В оба смотреть будем, — заверил Дымин.
Через час за Смирновым пришел катер, и он помчался назад в Лесобруйск. Катер подпрыгивал на волнах, обдавая пассажиров брызгами. Оглянувшись, следователь увидел, как стремительно уменьшается «Фаэтон». У него почему-то защемило сердце, и он отвернулся.
Письмо, которое, по-видимому, отправил незадолго до смерти Базаров, предстало в новом свете. Смирнов считал, что монах написал его Крысолову, чем и спровоцировал цепную реакцию убийств, а оказалось, что он просто сообщил Максиму и Ксюше телефон их настоящих родителей. Очевидно, что у Марухина и сотоварищей не получилось создать клонов, и они решили проблему иначе — украли в роддоме двойняшек Выриных и оформили их как детей Самсоновой. И Жеребин об этом не знал. А если бы узнал, как отреагировала бы контора? За ответом далеко ходить не надо — он казался очевидным. Крысолову мараться не пришлось бы.
