— Твои генералы сдержат слово после твоей смерти? — уточнил я.
— У них будут более насущные проблемы, чем нарушать мою клятву, — сказал Гаррис. — Ребята, которые стоят за твоей спиной, сами отсюда никуда не уйдут.
Тут до меня потихоньку начало доходить, что происходит. Гаррис явился на поединок и отпустил своего коня. Он неуверенно стоит на ногах и даже не стал надевать доспехи, несмотря на то, что заранее знал, с каким именно оружием ему придется столкнуться.
А если он пришел сюда не драться? Он не мог не прийти сюда, потому что дал слово.
Возможно, с самого начала у него были несколько другие планы, но на какой-то стадии претворения в жизнь они дали трещину, что-то где-то пошло не так, и в итоге он потратил гораздо больше сил, чем рассчитывал. Он явно не был готов к драке, и лишь данное мне слово заставило этого человека выйти на поединок.
Но он пришел сюда не драться. В таком состоянии драться просто невозможно, будь ты хоть трижды чародей.
Вполне возможно, что он пришел сюда умирать.
И я понял, что я должен сделать. Правда, трона своих предков в таком случае мне не видать, как своих ушей, а может быть, в итоге я потеряю и жизнь, зато… Зато моя совесть будет чиста. Как перед моими подданными, так и перед всеми остальными жителями нашего материка. Но кое-что зависело и от Гарриса.
— Ты хочешь сказать, что сейчас играешь честно? — уточнил я.
— Принц, ты явился сюда за моей головой, — сказал Гаррис. — Какая тебе разница, как я играю?
— А твое первое предложение все еще в силе?
— Какое именно? Я уж и не помню, что тебе предлагал.
— Место своего оруженосца, — сказал я. — Или что-то вроде того.
Кажется, мне впервые за все время нашего недолгого знакомства удалось его удивить. Такого вопроса от меня он явно не ожидал. Брови императора в изумлении взлетели вверх, лоб собрался в морщинки, а в глазах появился веселый блеск.
— Допустим, — сказал он. — А у тебя вдруг появилось такое желание?
— Я видел твою Империю, видел, как живут люди под твоей властью, — сказал я. — А еще я видел то, как живут люди под властью Шести, и догадываюсь, как правят своим народом Великие Фанги. Из этих трех вариантов твой кажется самым привлекательным.
— Ты думаешь, что выбираешь меньшее зло? — уточнил Гаррис. — А может быть, ты уже и вовсе не считаешь мою Империю злом?
— Там будет видно, — сказал я. — В процессе.
— Или ты думаешь, что выбираешь сторону победителя? — Гаррис перевернул трубку, и легкий ветерок унес в сторону облако пепла. — Хочу тебя предупредить: даже если мы вдвоем выступим на одной стороне, у нас есть все шансы проиграть эту битву. Во мне не осталось и капли магии, и Черный Ураган временно уступил место полному штилю.
— Мне кажется, я готов рискнуть, — сказал я. — Я подумал, что честнее будет проиграть на твоей стороне, чем победить на стороне твоих врагов.
— Неожиданное решение, — заметил Гаррис. — Но я не могу сказать, что оно мне не нравится.
— Это не потому, что я боюсь с тобой драться, — сказал я. — И не потому, что я простил тебе все, что ты сделал в Тирене.
— Если уж ты решил перейти на мою сторону, давай сначала доживем до сегодняшнего вечера, а уже потом начнем подбивать итоги и предъявлять друг другу счета, — предложил Гаррис. — Иначе все это выглядит довольно странно.
— Договорились.
— Я отпустил свою лошадку. Полагаю, твой скакун выдержит двоих, — сказал Гаррис. — Тем более что путь предстоит недолгий.
Имперские воины недоуменно молчали, а брекчианцы и тхайцы взвыли от негодования, пока я подзывал своего скакуна и подставлял плечо, помогая Гаррису забраться в седло. Когда Гаррис подал мне руку, и я занял свое место за его спиной, вопли ярости достигли апогея.
Такого предательства они от меня не ожидали.
Еще утром я сам от себя такого не ожидал.
Сюжет сказки, выстроенный с таким трудом, рушился, как карточный домик под напором нешуточного ветра.
Принц все-таки не сразил узурпатора. Он вообще не стал с ним сражаться.
Чем бы ни завершилась сегодняшняя битва, у баллад, которые ее непременно воспоют, окажется очень неожиданный для слушателей поворот сюжета.
Когда ряды солдат Гарриса открыли узкий проход, пропуская нас к ставке императора, противник уже бросился в атаку. Негодующие при виде такого предательства солдаты союзных армий даже не нуждались в приказах своих командиров, гонящих их в бой.
— У нас есть несколько часов, — сказал Гаррис. — Я поведу в бой резерв, и время нашего вступления в битву зависит от того, насколько плохо пойдут дела. Ты все еще хочешь быть рядом?
— Да. Только я предпочел бы какие-нибудь другие доспехи, — сказал я, спрыгивая с коня. — Мне кажется, будет не совсем правильным идти в бой против тхайцев, облаченным в броню их национального героя.
— Зато это было бы символично, — сказал Гаррис. — Хотя сейчас мне не приходит в голову, что именно это может символизировать. Но деморализующий эффект был бы налицо. Впрочем, мы без труда найдем какие-нибудь железки, которые подойдут тебе по размеру. Копье оставишь?
— Я к нему так и не привык, — признался я. — Кроме того, без доспехов оно бесполезно.
— Тогда я по праву твоего командира заберу себе весь комплект, — хмыкнул Гаррис. — Глупо не использовать такую полезную штуку. Я не страдаю от избытка этических принципов и вполне могу обратить против врага его же оружие.
Как только император спешился, к нам подошла группа людей в доспехах. Это были не просто солдаты или благородные рыцари, это была командная верхушка армии моего нового сюзерена, но они были готовы отправиться в бой, а не отсиживаться за спинами своих солдат. Косвенным подтверждением этой готовности служил тот факт, что некоторые из них были уже в шлемах с распахнутыми забралами, а другие держали шлемы в руках, выказывая полную боевую готовность.
Главным среди них оказался пожилой седовласый, но очень крепкий мужчина в черном панцире с гербом, изображающим оскалившегося волка.
— Штурм-генерал Рейнгард, генералы, — обратился к ним Гаррис. — Позвольте вам представить принца Джейме из Тирена, моего нового оруженосца.
Генералы удивились, но промолчали.
— Ему нужно найти какую-нибудь броню, — сказал Гаррис. — Полагаю, это может сделать один из вас. А остальные пусть займутся менее приятными делами. Я понимаю, вы все удивлены и даже наверняка хотите услышать какие-нибудь объяснения, но у нас тут вроде как война, и битва почти началась…
Полог императорского шатра отлетел в сторону, являя нашим взорам сестру Ирэн. Она была прекрасна, как… Как обычно.
Такой я помнил ее еще по Тирену.
— Принц Джейме, сир, — она даже не пыталась скрыть радость в своем голосе. — Я так рада, что вам удалось не поубивать друг друга. Вы оба живы, и это замечательно.
