Я уверен, что обновление политической философии, обновление социаольного устройства, в том числе и экономического, может произойти только в случае радикального прорыва в эстетике. Собственно говоря, историю западного мира можно трактовать как взаимодействие двух генеральных линий — языческого авангарда и христианского Ренессанса. Разумеется, «возвраты» и реинкарнации не означают буквального повторения, но происходят с учетом конкретного времени. Мне данная трактовка представляется наиболее продуктивной.
— В 2006 году вышла ваша книга «Учебник рисования». Полторы тысячи страниц о 20 годах русской истории, с середины 1980-х. Дмитрий Быков сравнил ваш роман с «Войной и миром». Сегодня, в известной российской традиции, историю опять переписывают, критикуя Перестройку, отрекаясь от смутных 1990-х, ведя все достижения РФ с 2000-го, что понятно, учитывая 14-летнее правление Владимира Путина. В «Учебнике» вы ведь нарисовали не только знакомую вам творческую российскую среду, но и весь сопутстсвующий антураж, то есть была поставлена глобальная задача: по-замятински структурировать социум и в художественной форме дать его анализ. Что дали и что отняли эти годы у России? И почему сегодняшее российское руководство, кровь и плоть того времени, так рьяно от него открещивается?
— «Учебник рисования» большая книга, так получилось оттого, что требовалось многое сказать, время оставило много вещей без ответа и даже спрятало вопросы. Какое общество мы строим взамен утраченного? Какие законы внешнего мира мы хотим перенять и почему? Что делать с нашим прошлым — стыдиться, гордиться, забыть? Какой будет эстетика нового мира?
Когда я начинал писать роман, я понимал, что придется сказать о многом — ограничиться коротким рассказом невозможно. Не сказали об этом и сейчас. В почете малая форма — люди словно специально фрагментируют свое сознание, чтобы ими было легче управлять. Прошлого нет. Я (как и многие) люблю писать короткие рассказы, это занятие приятное. Но речь шла о том, чтобы поднять пласт времени. Я избрал в качестве художественного метода анализ эстетики авангарда — как языка победившей формации. Впрочем, повествование относится не только к среде искусства, но к истории общества в принципе. Кстати, сказать, практически все, что происходит сегодня в политической жизни России, было обозначено в «Учебнике рисования» — в том числе и образ президента, он поименован в книге «рыбоволком» — и националистический имперский поворот предсказан. Любопытно, что в то время либеральная интеллигенция относилась к Путину толерантно, он считался продолжателем дела Ельцина, коего любили — и до сих пор любят. Сегодня даже в прогрессивных компаниях Ельцина ругать не принято, а тогда в прогрессивных издательствах критика Ельцина и Путина не принималась, страницы критики предлагали снять.
Что касается меня, я не делю произошедшее с Россией на полярные, оппозиционные периоды: из вялого воровского неолибералима всегда рождается национализм и даже фашизм; это реактивная реакция организма. Происходящее сегодня закономерно: либеральная безответственность не осталась без ответа. Право же, у русских «реформаторов» было довольно времени, чтобы приготовиться к этому сценарию; если бы не патологическая жадность — народ России и не вспомнил бы о своем имперском статусе. Россия не в силах проститься с имперской сущностью; во всякой стране переход от империи к республике давался непросто. И в республике увидели только нищету.
Вопрос, однако, серьезнее; не только Россия потеряла имперский статус — всему западному миру в целом приходится прощаться с доминирующей ролью.
Нельзя сказать, что сегодняшняя проблема именно в России; правильнее сказать так: Россия аккумулировала многие проблемы западного мира. Мне представляется, что роль личности президента страны минимальна, он статист. Его значение преувеличено. Идея вернуться к империи — идеей по сути дела не является, это, скорее, фантомные боли страны, невозможность смириться с ходом истории, отсутствие политической воли, отсутствие планов и стратегий. Нет перспектив экономических, алчность правителей безмерна, население в нужде — и тогда вспомнили об Империи.
Но это, повторюсь, общая беда всего христианского мира сегодня. Слава и величие западного христианского мира под вопросом. Взгляните на современное искусство — оно вялое и растерянное; нет более верного барометра. Россия выражает общий процесс увядания более страстно и уродливо, нежели прочие страны — но это уж такая особенность нашей страстной страны.
— Ваш взгляд, как философа и художника, на президента России Владимира Путина, его 87 % поддержку россиянами и стремительно растущий культ? К его 62-годовщине (именно так и говорилось: не к 62-му дню рождения, а «к годовщине», как к годовщине Великой Победы или Октябрьской революции) в Москве открылась выставка картин президента-Геракла «12 подвигов Путина», стартовала продажа маек с его портретами и было представлено патриотическое граффити с «Тополь-М» на торце московской многоэтажки. «Удивительным образом события древних преданий о мифическом герое Геракле можно переложить и на наши дни, когда Трехголовый пес Цербер напоминает США, истребление Стимфалийских птиц — остановку авиабомбежки в Сирии, а очистка Авгиевых конюшен — это борьба с коррупцией», — отмечают организаторы выставки «12 подвигов Путина» на странице в Facebook. Чем, по вашему, грозят России подобные параллели и уход в мифологию? Кстати, Геракл совершил свои подвиги, когда он находился на службе у микенского царя Еврисфея, то есть сравнение Путина с Гераклом явно не в пользу первого: чью волю исполнял Путин, совершая свои подвиги? Да, и подвиги какие-то несостоявшиеся: и бомбежку в Сирии не остановил, и с коррупцией так никто в России по существу не борется, и проект Новороссия прогорел, да и порождение Тифона и Ехидны, трёхголовый пёс Цербер — США — живет себе припеваючи, все также успешно охраняя выход из Аида, то есть вход в американский Федеральный Резерв.
— Частично я уже ответил на этот вопрос. Мне не представляется продуктивным анализ личности политического деятеля современности; скорее интересен механизм, который выталкивает среднеарифметических людей на поверхность, приводит их к власти.
Тот факт, что президентство Путина отмечено тремя (по крайней мере, тремя) войнами — с Чечней, с Грузией и с Украиной, на мой взгляд, говорит о нем, как о слабом политике: фактически, это были войны с собственным народом, и убиты десятки тысяч граждан той самой страны, в которой он родился, граждан СССР. Декларируется внешняя угроза «русскому миру», но убивают русскоговорящих граждан; страна занимается саморазрушением.
Вероятно, в каждой культуре запрограммирован механизм самоуничтожения — гражданская война одно из проявлений, но сегодня гражданская война усугублена ликвидацией промышленности, медицины, образования и т. п. Трудно иначе объяснить иррациональное уничтожение русских людей во имя «русской весны». В пропаганде последних месяцев допущен дикий логический сбой: декларировано одновременно что: а) русские и украинцы — это единый народ и б) украинцы фашисты и враги.
Иначе как саморазрушением этот процесс не назовешь. Можно сколь угодно апеллировать к американским бомбежкам Ирака, но Америка старалась беречь жизни американцев — здесь же наблюдается крайняя небрежность по отношению к собственному народу. Но, повторюсь, важно не то, что Путин слабый политик. Важно то, что общественный механизм выталкивает вперед заурядных персонажей, назначая их главными писателями, масштабными политиками, важными философами, великими художниками. А уж последствия такой селекции — предсказуемы.
