Разврат не сам по себе опасен, неприятен сифилис, который получают по результатам разврата.
В течение трех лет я повторял это нехитрое уравнение, чем вызывал гнев либеральной интеллигенции; журналистам казалось, что я подрываю основы дорогого им строя свободы.
11 марта. Правила игры «Зарница»
(обязательное пособие для наблюдателей)
Военно-патриотическая игра и сопутствующая ей публицистика — вещи особые: немного врать нужно, но вранье необходимо дозировать.
Дабы упорядочить вранье — вношу коррективы.
Так, военно-патриотическая лит-ра употребляет слова:
«хунта», «путч», «Народный Фронт» «Испания 36-ого года».
Граждане приходят в ажиотаж.
Увы, романтика слов не соответствует действительности.
Поясняю:
1) словом «путч» обозначают мятеж армии. В Киевском восстании армия участия не принимала никакого. Это не путч. Совсем нет — это мятеж (или революция) гражданских лиц, и только.
Путч был произведен в Чили генералом Пиночетом, путч был осуществлен в Испании генералитетом, возглавляемым Франко.
В Киеве «путча» не было.
Путч настоящий произошел ровно в тот момент, когда в Крым ввели военное соединение наемников — вот в Крыме как раз и произвели путч.
2) словом «хунта» соответственно обозначают правительство состоящее из победивших военных путчистов. Была греческая хунта, чилийская хунта, испанская хунта. А вот киевское правительство — никакого отношения к хунте не имеет. Там, боюсь, нетвердо знают с какой стороны штанов пришивают лампасы. Это не хунта. Для сравнения: по количеству генералов в правительстве, хунтой является российское правительство, хотя и оно тоже не хунта.
3) «Народный фронт» — это понятие объединяло разнообразные рабочие движения и социалистические партии — абсолютно не связанные с федеральными войсками и капиталистическими правительствами. Представить в качестве Народного Фронта — структуру со штабом в Ново-Огарево и объявить ядерную державу уполномоченной за Народный фронт — может только провокатор. Перед нами не Народный Фронт, совсем. Это вранье, граждане.
4) События Украины на события Испании 36-ого года не похожи ничем. Майдан — это не путч, и хунты нет, а ворюга-капиталист Янукович ничем не похож на социалиста — президента революционной Испании — Асанью. Разделить землю поровну между синдикалистскими хозяйствами Янукович не собирался.
Все прямо наоборот.
Если уж проводить аналогию с Испанией 36-ого года — то именно Киевская революция напоминает Республику, а ее подавление регулярными войсками — вот это как раз похоже на тактику путчистов-франкистов.
Граждане игроки в Зарницу!
Не пользуйтесь случайными терминами, не вводите в заблуждение других игроков.
играйте по правилам!
Не было путча. Нет никакой хунты. Нет Народного Фронта.
Есть ряд желтых газет, есть президент, имеются патриоты, и т. п. В это и играйте.
Играйте спокойно, старайтесь не шуметь.
20 марта. Машина времени
Подъем патриотизма сопровождается мелкими страстями — обидно, но так устроено.
Почему Шура Балаганов, имея большие деньги, стырил кошелек в трамвае, он объяснить не мог, но объяснение существует: карманник выражает эмоции только через кражу — воруя кошелек, Шура хотел показать миру, что счастлив.
Питательная среда патриотизма — обиженное мещанство; это неприятно сознавать, но это так. Можно назначить такого патриота блюстителем чести отечества — однако он не будет бабушкам разносить кефир, а сочинит донос на еврея.
Если вдуматься, мелкие гадости наносят ущерб величию патриотизма. Но остановить инстинкт Балаганова невозможно.
Чтобы ярче пережить катарсис единения, надо сделать пакость соседу.
Травля инакомыслящих — занятие не требующее доблести, это вам не амбразуры закрывать. Но рыхлая журнальная публика переживает газетные кампании как боевые.
Биться на Малаховом кургане не довелось, а вклад в Победу внесли — покусали неугодных.
Травля либералов сегодня — дело безопасное, заниматься им приятно еще и потому, что появляется возможность тяпнуть былого кумира; отмашку дали, теперь позволено.
Началась травля Андрея Макаревича, с песнями которого выросло три поколения русских/советских людей. Вот, в Литературной газете появился похабный фельетон про миротворца Макара, который опасается, что его погонят, как плененного гитлеровца — по Садовому кольцу. Такие фельетоны шмякали в желтых газетах всегда, и всегда будут: пятнадцать минут славы для мелкой сволочи.
Ах, певец возомнил себя совестью нации! Мы поэта поставим на место, подумаешь, какой Пушкин сыскался! Патриот-мещанин — вот кто сегодня совесть нации, а вовсе не богемный поэт. И это отчасти правда.
Но правда и в том, что певец свое место «совести» заработал. Макаревич поет сорок лет — и все эмоции, какие вы когда-либо пережили, он в своих песнях уже описал. И вот такое патриотическое мещанство тоже описал.
Сегодня приятно тяпнуть Бродского, Макаревича, Гребенщикова, тех, кто мешал патриоту распрямиться и громко спеть патриотическую песню. Нет большего удовольствия, как нагадить на былого кумира. Впрочем, отнюдь не Макаревич мешал распрямить хребет — мешал природный горб; и не Бродский — помеха высоким страстям; помеха — природная мелкость.
Никто никогда не мешал мещанину совершать подвиги; власть не в силах подвиги отменить; все, что власть может — запретить хамство. Но сегодня хамство мещанам разрешили. У них нынче праздник: прежде запрещали бранить либерализм, а теперь — пожалуйста: хоть матом! И все отметились: про пятую колонну только ленивый не сказал, да еще так грозно и с большим гражданским мужеством. Все патриотические литераторы призвали заклеймить и повесить предателей, и это — помимо того, что грубовато — звучит крайне пошло.
Знаете, выступать против либерализма было интересно десять-двадцать лет назад, когда либерализм был в силе. В то время банкиры и владельцы корпораций определяли эстетические критерии общества. Вот тогда было интересно им возразить — за это вас могли не включить, не наградить и не погладить. Вот когда круговая мораль либералов могла вас лишить кормушки — тогда было любопытно сказать поперек.
Точно так же, пока была жива Советская власть — доблестью было бранить Ленина; а потом, когда чернь стала плевать на его могилу, это стало дурным тоном. А когда литератор Акунин написал, что злобного Маркса стимулировали к написанию Капитала чирьи на заднице — это уже не показалось глубокой мыслью.
Как выражался Сирано де Бержерак: «на врага идти, когда в руках успех, достойно труса лишь».
Уважаемые граждане патриоты!
Вы переживаете великий час победы. И это очень хорошо! Правда, пока что вы ничего не совершили. Вы не создали новых университетов и не возродили науку в старых; вы не возвели новых больниц и не сделали медицину лучше, чем она есть; вы не построили бесплатного жилья для бедных, не нашли приюты для беспризорных, не восстановили умирающие деревни, не вылечили алкоголиков, да вообще — ничего вы не сделали, помимо тявканья на Макаревича.
