Леонид достал открытую пачку сахара.
– Долго еще дуть будет, как думаешь? – размешивая сахар, спросил он.
– Двое суток точно, – сделав глоток, подул на кружку Матвей Федотович. – Потом стихнет. Но ранней весны, как в том году, не будет. Кстати, ты телеграмму кому посылал?
– Женщине, – буркнул Леонид.
– Оно и понятно, что восьмого марта мужиков не поздравляют, – усмехнулся Матвей Федотович. – Хотя у моего племянника день рождения аккурат восьмого марта. Он и на девятое пробовал переправить – нельзя. Но празднует седьмого. Красивая женщина?
– Да ладно, – отмахнулся Леонид. – Хватит об этом, Федотович. Не будет у нас с ней ничего. Понял? И прошу больше о ней не вспоминать.
– Вон как! – хмыкнул Федотович. – А во сне ты не раз и не два ее поминал… Маша, Машенька… Вот те крест!
– Наверно, двоюродную сестру вспоминал, – вздохнул Леонид.
– Не умеешь ты врать, Суханов, – рассмеялся Матвей Федотович. – Я примерно даже знаю, кто она. Мария Александровна Березова, – неожиданно добавил он. – Читал в газетах, как ты ее защищал от всяких урок. Да и разговоры шли, что вроде любовь у вас роковая… Это уже из ее охраны кто-то болтанул. Конечно, я понимаю тебя. Богатая, значит, не для меня. Верно мыслишь. Богатые бабы, они в основном…
– Мария не баба, – резко прервал его Леонид. – Давай выпьем, – он вытащил из стола бутылку коньяка. – По соточке. Выпить что-то захотелось. Знаешь, – открыв бутылку, он налил по полстакана, – сон у меня странный был. Как будто я с Машей в постели. И так хорошо было. Вроде обнимались мы, целовались, какую-то ерунду друг другу говорили. Похоже, это у меня от перепоя случилось… как думаешь?
– Погодь-ка, парень, – остановил его Федотович. – Давай-ка все по порядку…
Свет, два раза моргнув, погас.
– Мать твою, дизеля колымские, – процедил, зажигая настольную лампу, Федотович.
Свет, снова моргнув, загорелся.
– Видно, провод где-то отходит, – проворчал Матвей Федотович. – Пойду гляну, – начал одеваться он.
– Я с тобой, – натянул полушубок Леонид. – А то хрен знает, что там. Вдруг шатун или какие-нибудь орлы выманивают нас с тобой из домика. На улице-то удобнее глушить.
– Вообще-то да, – кивнул Матвей Федотович. – Было такое на Камчатке. Но там жена с мужем были. Зимой. Муж вышел, и ввалились трое. Его-то сразу зарезали, а ее долго насиловали. И поселок рядом был, километрах в десяти. Нашли их через сутки. Дорогу замело, еле к ним пробились. Баба жива осталась…
– Пошли, – взял карабин Леонид.
Сусуман
– Ты охренел, Туз? – угрожающе сказал молодой мужчина в унтах. – Туда, во-первых, не один десяток верст…
– Да я ж не говорю, что прямо сейчас, – ответил седобородый мужчина лет сорока пяти. – Но Суханова надо грохнуть. Он наверняка что-то выяснил, раз дал о себе знать. И Громовы беспокоятся. Так что у вас есть шанс неплохо заработать, – кивнул он. – Во всяком случае, попробовать можно…
– Те, кто пробовал, уже сгнили, – усмехнулся среднего роста длинноволосый парень. – Сухан – это не торгаш какой-то. Его сколько раз пытались грохнуть, а в итоге – куча трупов. Так что поищи дураков в другом месте.
– А ты, Лохматый, заткнулся бы, – угрожающе посоветовал Туз. – Громовы нам заказ делают. А если вы обосрались от страху, я им так и скажу. И прикинь, что с тобой будет, – усмехнулся он. – И ты подумай, Медведь. У вас еще два месяца на размышление.
Москва
– Значит, говоришь, видел его? – спросил Арсений Федотович Романов. – Жив, сукин сын. Ну ничего. Я разберусь с ним в полном соответствии с русской классикой. Помнишь, я вспоминал Тараса Бульбу? Я тебя породил, я тебя и убью. Надеюсь сказать это Ваське прямо в лицо. Остальных уже кого посадили, кого убили. А где теперь Суханов?..
– С вашим братом, – услышал он голос в телефонной трубке. – На точке он…
– Значит, Матвей никак на пенсию не может уйти, – усмехнулся генерал. – Собственно, у нас с ним отношения давно разладились. А с Васькой и ему подобными кончили УББ. Грузин кого посадили, кого на родину отправили, а вот с моим придурком никак покончить не могут. Собственно, я за Аллу боюсь. Как бы его на меня вывести? – вздохнул он. – Сучонок… А Матвей, значит, с Сухановым. Интересно, признается Матвей, что он мой брат, или промолчит?
– Скорее всего промолчит, если Суханов не вспомнит про разговор с генералом, который его прадеда на тот свет отправил. Но мне Суханов понравился тем, что принял все спокойно и живет реальностью. Ему убийцы родных нужны. Скорцени и прочих, кто по заказу работает, мы убрали, так что новые объявятся. Правда, на Суханова не много охотников найдется…
– Слушай, генерал, – прервал его собеседник, – а у тебя нет ощущения, что Васька охоту ведет на Березову? И стоит за этим сестра ее. Она сейчас, кстати, в Штатах, замужем. Но вот именно это и вызывает опасение. Надо бы выяснить, кто муж Верки, тогда бы и связи его по России выявили. У тебя по знакомым это узнать не получится?
– А я вижу, Артем, тебя тоже совесть мучает, – отметил Арсений Федотович.
– Мучает, – честно ответил тот. – Сколько лет прошло, а сейчас все это видится как-то иначе. Вроде бы преступление совершили, а ответственности не понесли. Правда, мы всего лишь приказ исполняли, но все равно не по себе. Бьют воспоминания-то. Наотмашь… Многих вы мучили, но их вроде как предателей родины, а меня за что? Аукнется это вам под старость.
– А я эти слова уже почти год вспоминаю, – признался генерал. – А в Японии слышал…
– И не хочешь, да услышишь, – усмехнулся Артем. – По всем каналам не по разу. Собственно, как бы там сорок пятый не повторился, когда американцы бомбы сбросили. У них на атомных станциях…
– Вот в том-то и дело, – кивнул генерал. – Понесет облака, и до Дальнего Востока дойти сможет. А ты, собственно, с Сухановым не встречался?
– Если честно, – вздохнув, признался собеседник, – боюсь. А вдруг у него…
– Просто ты чуть больше знаешь про эти дела японские. Твой батька гонялся за этими ниндзями. Так что поговори с ним. И не опасайся. Суханов – армейский капитан, мужик рассудительный, понимает, что мы тогда приказ исполняли.
– Придется поговорить, – вздохнул Артем. – А прапорщик все с тобой?
– Со мной, – кивнул генерал.
– Да я понимаю, – усмехнулся майор милиции. – Но там, говорят, вроде как только звездочка ниндзя и осталась…
– Сюрикен, – поправил его мужской голос. – Так она мне и нужна, эта звездочка, как ты говоришь. Теперь конкретно. Почему я обратился к тебе, Константин Валерьевич? Ты и твой отец, Авины, не раз пытались убрать Березову, я не знаю, кто дал вам заказ, но это было. Кстати, твой отец погиб не от твоей руки, – усмехнулся собеседник.
