Сверху снова послышался крик, но на этот раз Мелине показалось, что он стал ближе. Мужчина шагнул в ее комнату.
— Где мне спрятаться? — с отчаянием потребовал он.
Усилием воли, словно очнувшись от сна, Мелина заставила себя выговорить:
— Только… только в ванной.
— Хорошо, — сказал он. — Задержите их! Говорите что угодно — хоть что я ваш муж, но только дайте мне время!
Он пересек комнату одним широким шагом, и Мелина услышала, как захлопнулась дверь.
Девушка застыла, думая, что ей все это снится. Ни один араб не мог говорить на английском так чисто и естественно, но кто же он тогда?
В этот момент на балкон с крыши упало несколько черепиц, а за ними последовали двое людей. Это были марокканцы в национальной одежде, и Мелина ощутила приступ дурноты, увидев в их руках обнаженные кинжалы.
Не успев толком ничего обдумать, она попыталась взять ситуацию под контроль.
— Кто вы такие? Что вам нужно? — потребовала она.
Незнакомцы явно не ожидали такого приема. Они быстро переглянулись и снова уставились на Мелину. Один из них, высокий и усатый, ответил на ломаном английском:
— Мужчина, он вошел сюда. Мы его видели.
Что-то в их облике убедило Мелину, что незнакомец был прав — намерения у этих людей отнюдь не добрые и доверять им не стоит.
— Вы ошибаетесь, — твердо парировала она. — Должно быть, вы ошиблись балконом. Сюда определенно никто не входил.
— Мы его видели, — повторил марокканец, и его спутник пробормотал что-то по-арабски, явно в подтверждение.
В этот момент с крыши медленно сполз и присоединился к ним третий человек. Он был старше и толще и с трудом переводил дух, но Мелина увидела, что он одет в полицейскую форму.
Тот, высокий, который заговорил первым, обратился ко вновь прибывшему по-арабски, явно пересказывая разговор с Мелиной. Выслушав, полицейский повернулся к девушке.
— Мадам, мой сотрудник утверждает, что преступник, которого мы преследовали, прыгнул на ваш балкон, — с важностью заявил он.
— Ваши сотрудники ошиблись, — ответила Мелина. — Буквально минуту назад я сидела на балконе, и никто туда не прыгал.
Но пока девушка произносила эти слова, она заметила на коврике у себя под ногами пятно крови и поняла, что, если она как-то не скроет эту улику, отпираться дальше будет невозможно. Поэтому Мелина сделала шаг вперед, наступив на пятно, и одновременно указывая на деньги, лежащие на постели.
— Вы полагаете, что, если бы сюда ворвался преступник, он бы не прихватил с собой деньги? — поинтересовалась она.
Мужчины взглянули на деньги и снова на Мелину.
— Он не вор, — коротко ответил полицейский. — У меня приказ. Надо обыскать помещение.
Он щелкнул пальцами, и марокканцы двинулись к приоткрытому шкафу с платьями Мелины и секретеру, где она держала немногие личные вещи.
А полицейский направился к ванной.
Он подергал ручку, но дверь была закрыта.
— Кто там?
Звук внезапно пущенной воды практически заглушил его вопрос. Полицейский постучал, но ответа не дождался.
Он снова постучал, на этот раз громче и требовательнее, и на этот раз тот, кто находился внутри, завернул краны.
— Дорогая, что такое? — спросил он.
Полицейский повернулся к Мелине:
— Кто там?
— Мой… мой муж.
Мелина почувствовала, как краска приливает к лицу. Полицейский внимательно смотрел на девушку, и она видела, что он ей не верит.
— Ваш муж?
Он оглянулся: непохоже было, что в номере жили двое. И нигде не видно ни одного предмета мужской одежды.
— Ваш муж? — задумчиво повторил полицейский. — Он остановился здесь с вами?
— Вообще-то он прибыл совсем недавно, я не ждала его, но… он вдруг приехал, вернее, прилетел.
И снова Мелина поняла, что ее слова не вызывают доверия.
— Мне нужно поговорить с вашим… мужем, — угрюмо сказал он и снова забарабанил по двери ванной.
— Будьте добры, выйдите.
— Кто там? — последовал вопрос.
— Полиция. Прошу вас, откройте. Мы хотим задать несколько вопросов.
— Вопросов? Мне? Господи боже, дорогая! Что ты натворила?
Это было сказано веселым, беззаботным тоном самого обычного англичанина, который доверяет полиции и уверен, что все дело лишь в неправильной парковке или другом подобном пустяке.
— Они… они тут кое-кого ищут, — повысила голос Мелина.
Она понимала, что должна подыграть ему и вести себя непринужденно. Только вот руки у нее слегка тряслись.
— Тогда дай мне минутку, — снова донесся голос из-за двери. — Скажи тем людям, что я принимаю душ, и предложи им что-нибудь выпить.
— Боюсь, что тут ничего нет, — ответила Мелина, подавляя желание глупо и истерически захихикать — все-таки кинжалы в руках марокканцев были настоящими, а на поясе полицейского висел револьвер. — Я полагаю, мой муж скоро выйдет, — сказала она, стараясь выглядеть беспечной, и, пройдя мимо марокканцев, начала подбирать деньги с постели.
И, хотя не могла видеть полицейских, спиной почувствовала их жадные взгляды.
Положив деньги в сумочку, она заставила себя подойти к зеркалу, поправила волосы и заметила, обращаясь к полицейскому и изображая светскую болтовню:
— Моему мужу так повезло, сегодня изумительная погода. Он впервые в Танжере, и так чудесно, что он увидит его во всем великолепии.
Полицейские смотрели на нее озадаченно. Она чувствовала, что ее непринужденность сбивает их с толку, и они начинают сомневаться в том, что видели собственными глазами.
Словно подстегнутый своими мыслями, полицейский снова забарабанил в дверь ванной.
— Сэр, пожалуйста, откройте дверь, нам дорога каждая минута.
Мелина заметила обращение «сэр», и в сердце у нее затеплилась надежда. Только бы полицейские не узнали его! Только бы он куда-нибудь спрятал свою запачканную кровью одежду!
— Никак не пойму, а с чего вся эта спешка? — донесся ленивый ответ, и дверь распахнулась. Незнакомец облачился в белый гостиничный халат, лицо у него было темным от загара, но волосы неожиданно светлыми. Одна половина лица свежевыбрита, вторая покрыта слоем пены, в руке — бритва, которой Мелина пользовалась перед выходом на пляж. — Так из-за чего суматоха? — поинтересовался незнакомец, глядя на троих посетителей с выражением, как показалось Мелине, безмятежного любопытства.
— Мои люди видели, как преступник, которого мы преследовали, спрыгнул на ваш балкон, — ответил полицейский, но гораздо менее агрессивным тоном и даже с оттенком вежливости.
