— А что так? — игриво поинтересовалась Наталья. — Твой олигарх — жмот? Или его подчиненный — мот?
— Всего понемногу: и того, и другого, — ограничился нейтральным Дмитрий и перескочил на заведомо провокационное: — Что, успела привыкнуть к роскоши? Ну да, эта штука быстро затягивает.
— Петрухин! Я тебя сейчас укушу!
— Да за ради бога.
— Не за ради, а за… Да вот хотя бы за плечо.
С этими словами любимая женщина и в самом деле шутливо клацнула Петрухина за предплечье.
— Эй! Ты что?! Больно же!
— А вот будешь в другой раз помнить! Прежде чем всякие гадости говорить. А то сначала клялся: «Кто старое помянет, тому глаз вон». А теперь… Вот и давай сюда свой глаз…
— Помогите! Хулиганка зрения лишает… Натаха, перестань! Я… я не могу без глаза… Мне тебя будет плохо видно… А я хочу видеть тебя всю!
Дмитрий резко потянул на себя махровую простыню, склонился над разгоряченным, мгновенно отозвавшимся на прикосновение податливым женским телом и, осторожно приняв в рот отвердевший сосок, начал ласкать его.
Наталья в истоме прикрыла глаза и…
…и тут же распахнула их, скорчив недовольную гримасу. Именно так она отреагировала на неожиданно заурчавший Петрухинский мобильник.
Нехотя выпустив слегка шершавый Натахин сосок, Дмитрий перевалился на другой бок, подхватил лежащую на полу трубку и, с трудом сдерживая яростное, отозвался:
— С вами говорит телефонная служба точного времени! Московское время: ночь часов тридцать пять минут. НОЧИ!.. Узнал-узнал. Тебя и Путина я узнаю всегда… И что? Эта новость не заслуживает того, чтобы дождаться хотя бы рассвета?.. Хорошо. Ты — начальник, я — дурак. Дальше что?.. Хм… Допустим. Но я не вполне понимаю смысл… А что у тебя, Витя, с этим Глинским?.. Понял. Дружба — дело святое… Ну, хорошо. Мы покумекаем с Купчиной, что там можно будет предпринять. Только можно не прямо сейчас?.. Ай спасибо, добрый человек!..
Петрухин сбросил звонок, на всякий случай теперь уже выключил телефон и перевернулся к любимой женщине с ворчливым:
— Ох, не дают мне житья черно-белые маги!
— Это который Глинский? — уточнила Наталья. — Часом, не тот, жену которого я встретила в клинике неврозов в палате Нарышкиной?
— Он самый. А что?
— А сколько ему лет?
— Скорее всего, ровесник Брюнета, — рассеянно предположил Дмитрий. Которого в данную минуту занимали отличные от брюнетовской старой дружбы «вечные ценности».
— Надо же? Молодец какой!
— В каком смысле «молодец»?
— А в таком, что жена у него — беременная.
— Да быть такого не может! Глинский — он неизлечимо больной, да вдобавок еще и неходячий… Погоди, а ты откуда знаешь?
— Я, между прочим, врач. А вдобавок — женщина. Короче, там явно восемь-девять недель срока.
— Даже так? Хм… Интересное в таком разе получается кино…
А вот теперь в мозгу у Петрухина и в самом деле засвербило-заколотило нечто, проходящее по разряду «профессиональный интерес»:
— А скажи-ка мне, как врач и как женщина: не упоминала ли, случаем, при вашем разговоре мадам Нарышкина об обстоятельствах знакомства господина Глинского с его новой супругой?..
Секретно
Экз. един.
РАЗОСЛАТЬ:
Шестериков В.
Ляпунов М.
Воропанов А.
СВОДКА № 12 Рег. № 2 6351
ДОР «Трубачи»
По объекту 81-М8709-1 за 30.10.2011
Количество листов: 2
*** 403 ***
Вх. номер телефона 904-337-11-60
Голубков (Г) разговаривает с Нарышкиным (Н)
14:23:37–14:29:15
Н — Доброго! Нарышкин беспокоит. Есть минутка?
Г — Для вас, Станислав Аркадьевич, сыщем и поболее.
Н — Скажи, правильно ли я понял из вашего электронного письма, что, по заверениям твоих… хм… решальщиков, отныне вся эта чертовщина прекратится раз и навсегда?
Г — Вы абсолютно правильно поняли. Единственно, с посещением именно этого сетевого универсама они настоятельно рекомендуют погодить. Хотя бы с годик.
Н — Без проблем. Только я все равно не понимаю: какая тут может быть связь?
Г — А не нужно ничего понимать. Просто — погодить и всё.
Н — Загадками изволишь говорить, Виктор Альбертович.
Г — А в нашей жизни, Станислав Аркадьевич, без загадок — скуШно жить.
Н — Ну-ну. Знаешь, а я тут вознамерился в австрийскую клинику свою благоверную определить. Там, говорят, хорошо клептоманию лечат.
Г — И это правильно… В смысле, душевное здоровье — оно самое важное… Кстати, Елена Ивановна перестала посещать этого хм… мага?
Н — После твоего рассказа я ей строго-настрого запретил. Правда, сегодня вечером у нее будет еще один сеанс. Но это — самый последний. Больше — ни-ни!
Н — Станислав Аркадьевич, у нас к вам огромная просьба. Вернее не к вам, а скорее к супруге.
Г — А что такое?
Н — Не могла бы она на этом сеансе попросить Серафима без очереди принять одну нашу… хм… сотрудницу?
Н — Но зачем? Вы же мне сами во всех цветах радуги живописали, что этот маг — прохвост и шарлатан?
Г — Э-э-э-э… мне бы пока не хотелось…
Н — Что, опять загадки?
Г — Они самые.
Н — Ну, хорошо. Как ее зовут? Эту вашу сотрудницу?.. Сейчас, повиси минутку, я поищу чем записать… Диктуй.
Г — Асеева. Яна Викторовна Асеева…
Н — Есть, записал. Хорошо, я передам эту информацию Леночке. Думаю, что уже сегодня вечером она тебе сама перезвонит…
Резюме:
Настоящий телефонный разговор к оперативной разработке «Трубачи» прямого касательства не имеет, однако подтверждает наличие неформальных доверительных отношений между Голубковым и заместителем Главы КУГИ Нарышкиным.
Предлагается:
1. Проверить информацию о направлении супруги Нарышкина на излечение за границу. Установить австрийскую клинику, условия проживания и стоимость восстановительного курса (исп. — Шестериков).
2. Информацию о частной практике т. н. «Серафима» передать в УБЭП (исп. — Ляпунов).
Санкт-Петербург, 3 ноября, ср.
В предсумеречном вечерье, в час, когда экономный «Ленэнерго» только-только нехотя зажег уличные фонари, «фердинанд» решальщиков вкатил во двор элитного новостроя в неэлитных Коломягах и припарковался в створе подъезда, в коем проживал преподобный маг Серафим. Проживал, согласно полученным оперативным данным, в гордом одиночестве, но — с время от времени приходящей полюбовницей. Последняя магическим даром не обладала, являясь всего-навсего продавщицей средней ценовой руки бутика. Что, с учетом имиджевого позиционирования мага, смотрелось малость «некомильфо».
