Увидев это, Лена взвизгнула и кинулась на них. Она благополучно пролетела сквозь призрачные фигуры и врезалась в стенку. Ребята продолжали идти. Но так как они прошли уже мимо Лены, то головы им пришлось поворачивать на сто восемьдесят градусов. Выглядело это ужасно – тело идет вперед, а голова смотрит назад, неестественно перекрутив шею. Лена вскочила и через холл побежала к входной двери.
Платон оказался там раньше нее.
– Остановись! – Он попытался преградить ей дорогу. – Твое место там. Тебя все ждут!
Лена забила кулаками по воздуху, стараясь попасть по буравящим ее холодным глазкам, прыгнула вперед, схватилась за ручку. Дверь была заперта. В темноте Лена стала шарить руками по косякам, по двери в поисках замка, надеясь, что в него вставлен ключ.
Замок был. Ключа не было.
Может, упал?
Она опустилась на корточки. Руки предательски дрожали.
Заперли! Заперли! Ее здесь заперли. И уже никуда не деться, не спрятаться, не убежать.
– Не темно? Лампочку включить?
Щелкнул выключатель, яркий свет резанул по глазам. Лена зажмурилась и сквозь прищуренные веки разглядела белую махину статуи.
Ее только здесь не хватало!
Девочка развернулась, быстро оглядела дверь. Свет тут же погас, но Лена и так заметила, что ключа нет. А еще в наступившей темноте сквозь стекло двери она успела заметить, что к корпусу кто-то бежит. Легкими неслышными огромными скачками.
Барабанная дробь вновь накрыла ее голову. Из коридора стали возвращаться призрачные фигуры. Они шли прямо на нее! И у всех были одинаковые безучастные лица.
Лена почувствовала себя загнанным, затравленным зверем. Ей показалось, что все эти то ли мертвые, то ли живые ребята сейчас кинутся на нее, стиснут, задавят. Ужас, сковавший на мгновение все ее тело, толкнул Лену вперед.
Бежать, бежать!
Где же эта дурацкая хорошая статуя? Почему она медлит? Ночь – ее время, она должна прийти.
Лена метнулась сначала в одну сторону. Но там встала барабанщица. В другую – там над полом болтался Платон, увеличившийся раза в полтора.
Когда первой шеренге оставалось дойти до нее пять шагов, Лена прыгнула вперед, прорубила строй, получила пару ушибов, потому что марширующие неожиданно стали жестко-материальными, и побежала по коридору в сторону вожатских. Уже добравшись до тупичка, она вспомнила про Ваську.
Их надо немедленно забрать отсюда!
Она развернулась и побежала обратно.
Дойдя до входной двери, шеренга длинной змейкой плавно прошла мимо нее и, не сбавляя темпа, стала втягиваться в узкий коридор.
Лена попробовала пройти мимо. Но ряды стали такими плотными, что продраться сквозь прижатые друг к другу плечи оказалось невозможно. В бессильном отчаянии она налетала на них, но каждый раз ее отбрасывало назад.
Барабаны уже, казалось, били у нее прямо в голове. Тупик коридора стремительно приближался.
Бежать к вожатым? Что она им скажет? Они ничего не увидят. Или еще того хуже – увидят барабанщицу, и тогда все станет совсем плохо – ни помощи, ни вожатых.
Ряды придвинулись к самому тупику, и здесь произошла небольшая заминка. Идти дальше было некуда, развернуться они тоже не могли. Придавив Лену телами к стене, колонна стала топтаться на месте. Потом она разделилась надвое, Лену отодрали от стены и быстро протолкнули в самую середину. Здесь ее сжали с обеих сторон два крепких плеча незнакомых девчонок. Волнение прекратилось, все дружно развернулись и потопали обратно.
Лена подогнула колени, пытаясь выпасть из этого безумного потока ребят. Но над ней тут же повис Платон и суровым голосом стал отсчитывать ритм шагов:
– Раз-два, раз-два. Не отставать. Ногу прямее. Тянем носок. Раз-два, раз-два. Четче шаг.
Голова у Лены пошла кругом. Она невольно качнулась вперед, вывалилась из железных тисков чужих плеч и, потеряв равновесие, стала заваливаться на бок.
Отвлекшийся на что-то Платон ее исчезновения не заметил.
Лена сидела на полу, сжавшись в комочек, а мимо дружно шагали ноги, ноги, ноги. Отряд уходил в другое крыло корпуса. В строю ее дотащили до холла, и теперь она оказалась напротив входной двери и со все возрастающим ужасом через проходящие мимо ряды смотрела, как кто-то медленно опускает и поднимает ручку двери. Барабаны начали удаляться, но зато отчетливее стало слышно с улицы позвякивание ключами.
Трык… Ключ вошел в замок.
Щелк… Повернулась собачка.
Скрип… Качнулась дверь.
Лене страшно захотелось стать маленькой и незаметной, вжаться в угол, исчезнуть, испариться.
Хлопнула дверь. По холлу протопали шаги.
Лена взвизгнула, зажмурилась, прикрыла голову руками. На нее надвинулось что-то огромное, схватило и стало тянуть вверх.
Глава IX
Старожилы лагеря
Лену пару раз встряхнули, потом куда-то понесли, и на лицо ей полилась вода.
– Ленка! Ты жива?
Лена с трудом разлепила веки. Сначала ей ничего видно не было, она даже подумала, что ослепла. Но потом среди темноты все же разглядела светлое пятно – встревоженное лицо Глебова.
– Где у вас т-тут свет? – спросил знакомый голос, послышалось шуршание – рукой шарили по стене.
Щелкнул выключатель.
Лена лежала на кафельном полу туалета в луже воды. Голову ее поддерживал на своих коленях Глебов. Рядом стоял бледный Щукин.
– Как ты? – старший вожатый Володя присел на корточки, потрогал ее лоб. – Все хорошо?
Она подняла к глазам пораненную руку. Бинт намок, порез саднило.
– Кто это тебя? – хмуро спросил Васька. – Она? – И он мотнул головой почему-то в сторону окна.
– Сама, – еле слышно пробормотала Лена. – Я в изолятор хотела попасть.
Володя тихо застонал.
– Спасатели! Что же вы молчали до сих пор?
– Мы говорили, – нахмурился Васька. – Нам не верили.
– Вы их видели? Они еще здесь? – Лена беспокойно заерзала на холодном полу. Ей показалось, что она опять слышит барабаны.
– Лежи, – неумело придержал ее Глебов. – Нет здесь никого.
– Кого ты видела? – Володя склонился над девочкой.
– Они Платона забрали, – зашептала Лена, опасливо косясь на темное окно: ей казалось, что в любую секунду может кто-нибудь полезть. – Отряд собрали. Не отряд, целый лагерь… – Лена забарахталась в луже, пытаясь встать. – Девчонки! Маринка, Катька! Она и их забрала!
Васька посадил ее обратно на пол.
– Как она во сне их могла забрать? – недовольно буркнул он. – Сама подумай.
– Там еще вы были…
