— Многие мужья и жены не успевают узнать друг друга до того, как оказываются в супружеской постели.
— Да, но их никто не заставляет жениться, — сказала она, считая, что говорит вполне разумные вещи. — В этом разница.
— Джастин, очень многие мужчины и женщины неохотно идут к алтарю, иногда даже под дулом пистолета.
Она поморщилась.
— Это правда. Наверное.
Гриффин протянул ей руку ладонью вверх.
— Ну же, Джастин, назови настоящую причину. Почему ты не хочешь оказаться в моей постели? Мы бы могли доставить друг другу немало приятных ощущений.
Он мог бы с таким же успехом бросить ее в котел с кипятком.
— Сэр, такого рода комментарии совершенно излишни.
— Возможно, но я все еще жду ответа.
Несколько секунд Джастин медленно закипала, в упор глядя на мужчину. Он ведет себя возмутительно!
— Ладно, — наконец сказала она. — Я хочу иметь возможность в какой-то момент аннулировать брак. Но это возможно, только если мы не вступали в супружеские отношения.
Гриффин уставился на нее, не в силах поверить своим ушам.
— Я не понимаю. Ты согласилась выйти за меня замуж, чтобы спасти репутацию, но желаешь остаться девственницей, чтобы в какой-то момент в будущем иметь возможность аннулировать брак. Предположительно, когда о скандале все забудут.
— Правильно. — Она в очередной раз стиснула зубы. Нет, они точно начнут крошиться.
Гриффин тряхнул головой и с искренней симпатией улыбнулся.
— Девочка моя, это не сработает.
— Почему?
— Потому что тебе не поверит ни один нормальный человек.
В его словах не было смысла!
— Почему? — опять спросила она, понимая, что начинает походить на попугая.
— Ты уже успела немного узнать меня, правда?
Она кивнула.
— И знаешь, какую репутацию я приобрел?
Она снова кивнула. Ну вот, теперь не попугай, а китайский болванчик.
— И зная это, по-твоему, нормальный человек сможет допустить мысль, что я не уложил тебя в постель, независимо от того, насколько ты пуглива и чопорна?
Джастин почувствовала, что у нее путаются мысли, а перед глазами мелькают странные круги. Вот и ее будущий муж почему-то стал расплываться по краям.
— Но это же будет правдой, — жалобно пискнула она, — а если еще вы подтвердите… — Она замолчала, потому что Гриффин покачал головой.
— Все равно никто не поверит, — повторил он таким серьезным тоном, что все возражения замерли у нее на губах. — Джастин, хотя мои любовные похождения, безусловно, несколько преувеличены, моя репутация по большей части заслуженна. Мне жаль, но это правда. И это ничего не меняет. Завтра ты выйдешь за меня замуж и, вероятно, проживешь в браке со мной много лет.
Джастин почувствовала себя птицей, попавшей в силки охотника. Сердце билось легко и быстро, словно пойманная птичка трепыхалась у нее в груди.
— Но вы же не можете этого хотеть, — жалобно пискнула она.
Его безразличная поза противоречила напряжению, которое сгустилось в воздухе вокруг него. Правда, искр пока не было видно. Он повернул голову, и пламя из камина осветило тонкий шрам на лице мужчины.
— Я смирился с этим, — сказал он.
Джастин отчаянно затрясла головой, чтобы избавиться от ощущения нереальности, грозившего поглотить ее целиком. Возможно, она ошиблась с самого начала. Вместо того чтобы заставлять его согласиться на ее условия, ей следовало спросить его, чего он ждет от брака по расчету, не важно, долгого или короткого.
— Могу я спросить, какой вы видите нашу будущую жизнь? — спросила Джастин и улыбнулась. По ее расчетам, улыбка должна была поощрить его на откровенность.
— Вопрос, конечно, интересный, особенно сейчас. По правде говоря, до того как началась вся эта эпопея с младенцем, я занимался распродажей своих владений.
Джастин выпрямилась.
— Вы хотите сказать, что продавали свои бордели и игорные дома?
— Я уже продал все игорные дома и сейчас завершаю передачу «Золотого банта» Мэдлин и еще нескольким девушкам из числа работающих там. Кстати, для информации: я владел только одним борделем, тем, который прилагался к игорному дому, располагавшемуся в этом доме, который я впоследствии переоборудовал под жилой. Так получилось, что мне пришлось купить вместе с клубом бордель. Иначе он бы оказался проданным людям, которым не было дела до благополучия девочек, там работавших.
Джастин не знала что сказать, поэтому промолчала.
Гриффин горько усмехнулся.
— Но даже с одним борделем я сутенер, Джастин, и с этим ничего не поделаешь.
— Я все понимаю, — тихо сказала она. — Спасибо за разъяснение.
Гриффин поднял голову и взглянул на невесту с некоторым удивлением.
— Что вы собирались делать после того, как продадите все? — спросила она.
Он скривился и энергично потер основание шеи. Джастин заметила, что он всегда по привычке делает это, когда расстроен. При этом несколько прядей волос обычно выбивались из-под кожаного шнурка. К своему ужасу, Джастин поняла, что ей хочется прикоснуться к его волосам. Они, наверное, мягкие и шелковистые.
— Я собирался уехать из Англии, — сказал он. — Несколько лет путешествовать по Европе и Ближнему Востоку, возможно, еще по Египту. — Мгновение поколебавшись, он смущенно улыбнулся. — Ты можешь поехать со мной. Муж имеет полное право путешествовать со своей женой.
Он снова потянулся к ней и при этом казался исполненным желания. Их разделял маленький стол, стоящий между двумя креслами, но он не мешал Джастин ощущать силу присутствия мужчины. На грудь словно легла тяжелая рука. Девушке пришлось как следует постараться, чтобы овладеть собой и начать нормально дышать.
— Это будет настоящее приключение, не правда ли? — проговорил Гриффин тоном змея-искусителя. — Только подумай, как отлично мы сможем позабавиться, бродя по свету, словно два свободных духа, которые ни перед кем не должны отчитываться, — разве что друг перед другом.
— Я даже не знаю, что сказать, — пробормотала она.
Но что-то глубоко внутри ее с радостью ухватилось за идею исследовать экзотические земли вместе с Гриффином. Их будет только двое, и они смогут делать все, что захотят. Идея была волнующей, рискованной, даже опасной.
И самой большой опасностью был Гриффин.
Нет.
Всю свою жизнь, по крайней мере, взрослую жизнь, она всячески старалась избегать хаоса и драм и не имела ни малейшего желания идти им навстречу.
Он явно прочитал ответ на ее лице, поскольку отодвинулся и беззаботно пожал плечами. Она не могла не думать, что Гриффин был разочарован ее ответом. Похоже, он ожидал от нее другого.
