Достаточно быстро они поднялись уже на четвертый этаж и остановились в полутьме лестничной клетки.
— Где-то здесь, кажется, — сказал молодой и красивый голос. Наверное, его обладатель был неплохим певцом.
— Куда звонить? — нетерпеливо спросил его знакомый хриплый баритон «битка». — Сюда или прямо?
— Сейчас, подожди… Не понять… Посвети, Валек!
Невидимый Валек щелкнул зажигалкой. Нам сверху виден был слабый отблеск пламени на стене подъезда. Вдруг один из пришедших, пока его приятели что-то разглядывали, принялся, насвистывая от нечего делать, медленно подниматься по ступенькам туда, где через три лестничных марша, присев, затаились мы с Зинаидой!
Ботинки его скрипели, и уже через десять секунд стало слышно тяжелое дыхание. Боже, как мне было страшно! Как я кляла себя, что из любопытства остановилась здесь, а не поднялась еще этажом выше! Да что там этажом — на крышу надо было забираться нам, старым дурам!!! А теперь даже шевельнуться было нельзя, потому что он был так близко! Я чуяла скверный запах его табака, а еще через мгновение увидела внизу неумолимо поднимающийся к нам по лестнице багровый огонек сигареты! У меня даже в мыслях не было защищаться, я и думать забыла про свой газовый баллончик и тяжелый фарфоровый пестик, который всего полчаса назад казался мне весьма солидным оружием.
Уже большая голова неизвестного начала подниматься из-за перил лестницы прямо у моего лица, когда меня осторожно отстранила чья-то рука, и навстречу опасности, хищно присев и ощерясь, точно волчица, высунулась моя Зинаида, отведя в замахе свой тяжелый короткий ломик-фомку. Еще шаг — и она бы припечатала любопытного бандита этой крючковатой железякой прямо в лоб, а что уж было бы потом — и думать не хочется. Но, на наше и на его счастье, внизу что-то произошло. Певучий голос радостно воскликнул:
— Есть! Сюда, верняк! Звони, Ботас! Здесь он!
Этажом ниже птичкой защебетал знакомый звонок. Бандит поспешно выплюнул окурок и побежал по лестнице к своим дружкам. Зинаида опустила ломик, присела и громко-прегромко брякнула им о бетонную ступеньку лестницы! Карга старая! Но никто этого не услышал, потому что бандиты уже были заняты препирательством через железную дверь с госпожой Колядко, и шум стоял невообразимый.
— Откройте, милиция! Наплевать, открывайте неодетой! У нас ордер на обыск вашей квартиры! У вас незаконно хранят наркотики! Ты, слышь, сука, открывай, я сказал!!
Они забарабанили в дверь кулаками и ногами. Забрякало какое-то железо. Я тихонько сползла вниз, животом распластавшись по ступенькам, свесила голову и, зацепившись ногой за прутья решетки, зависла вниз головой на манер летучей мыши.
Их на площадке было пятеро. Двое возились у двери, один сверху, другой снизу, прилаживая какие-то приспособления, похожие на маленькие домкраты. Это они и брякали железом, точно слесари из ЖЭКа. В дверь молотил знакомый «биток», впавший в буйство от близости желанного спасения. Позади него стоял молодой щуплый парень с каким-то прибором в руке, отдаленно напоминающим пульт телевизора. Рослый бандит, башка которого едва не отведала Зинаидиного угощения, стоял рядом, с тупым любопытством заглядывая через плечо щуплого.
Внезапно в общем гаме что-то звонко пиликнуло, молодой подпрыгнул:
— Есть сигнал! Они открыли его! Здесь!!
— Ломайте скорей, блин! — заорал «биток», шарахая в дверь со всей дури обеими руками. — Какого хрена возитесь?! Если на этот раз упустим, я скажу Ладо, что это из-за вас!
«Вот сейчас тебя тот здоровый мужик пригреет чем-нибудь по разбитому кумполу!» — злорадно подумала я. Прошла едва ли минута. «Слесари» бешено принялись вращать длинные рукоятки домкратов. Стальные зубы врезались в раму двери, скрежеща, отогнули и выдавили замки. «Биток», сгорая от нетерпения, голыми пальцами вцепился в край двери и рывком распахнул ее. Вся орава ввалилась внутрь квартиры — и тут-то началось самое страшное.
Сначала раздался грохот опрокидываемой мебели, звон стекла, а потом из квартиры вырвался крик. Он был непродолжительный, но я такого никогда прежде не слыхивала. Кричал густым басом, почти ревел тот самый большой и сильный мужчина, который открыл нам двери. На последних секундах крик его перерос в какой-то тонкий, пронзительный, поросячий визг — и наступила тишина. Кто-то подошел и поспешно прикрыл дверь в квартиру изнутри.
Мы с Зинкой, обнявшись от страха, сидели на холодных ступеньках лестницы. Зубы у меня стучали. Я поднялась на ватных ногах и осторожно спустилась вниз, приблизила ухо к железу искореженной двери, с разорванной обивкой, свисающей лохмотьями. Кто-то ходил, двигали что-то тяжелое, скверно ругались. Голос «битка» торопил:
— Ищите, ищите! Где-то здесь он, падлой буду!.. Ну, сучка, колись, куда бабки притырила?! Пургу не гони, мне морда твоя корявая знакома! Говори — умрешь легко! А иначе…
Послышалась какая-то возня, а потом странные, тонкие, нечленораздельные звуки:
— А-а-о-о-у-у… у-ы-ы-ы…
Внезапно кто-то пробежал по коридору прямо по направлению к выходу. Я обмерла и едва не грохнулась в обморок тут же, на лестничной клетке. Уже поползла по стеночке, хватаясь за воздух. Неизвестный, на мое счастье, свернул в ванную, и оттуда донеслись до меня звуки рвоты.
— Сопляка развезло… — с усмешечкой сказал кто-то совсем рядом, сантиметрах в десяти от меня.
Близость смертельной опасности придала мне силы. Кое-как я доковыляла до Зинаиды, держась дрожащими пальцами за стеночку, а там уже она подхватила меня.
Мы сидели, пока все не кончилось, боясь сдвинуться с места. Долго-долго тянулось время. Наконец, скрипнула искореженная железная дверь, бандиты вышли один за одним, распаренные, недовольные, тяжело дыша. «Битка» вели под руки, точно пьяного. Он все порывался вернуться, колотил костяшками кулака в стену и повторял в полном отчаянии:
— Где?! Где?! Где?!!
— Уймись… — устало урезонивали его. — Ничего она тебе уже не скажет…
— Но был же, был здесь!! — с безумной настойчивостью человека, хватающегося за соломинку, лепетал Маргаритин сосед. — Это ты, Хомяк, что-то напутал со своей пищалкой!
— Не путал я… ты сам видел, харя та же…
— Он где-то здесь, в доме! Всех на уши поставлю, всех!! Весь дом переверну, падлы!
— Пошли, пошли… Соседи и так уже, наверное, ментов вызвали…
— Плевал я на ментов! Всех замочу!! Пускай едут, суки!
— Уймись… Ботас, забери у него пушку, а то еще шмалять начнет. Поехали на хазу, покумекаем, что дальше делать…
Последняя фраза, которую я смогла расслышать, звучала на удивление интеллигентно:
— Для такого мнения, братан, зубов у тебя должно быть ровно в два раза больше, понял?..
Звуки их шагов стихли. Задвигались и исчезли длинные тени от фар их машин. Стало пусто и тихо — но прошло не менее получаса, прежде чем мы с Зинкой решились встать на дрожащие, ноющие ноги и отправиться восвояси. На страшную дверь, хранящую ужасную тайну, мы даже посмотреть боялись. Там, в комнатах, еще горел оставленный бандитами свет. Ни за какие деньги на свете не согласилась бы я подойти и посмотреть, что там творится внутри…
