Если Игорь решился на эксперимент, то пусть проводит. Пока он за ней не приедет, не позовет, Инга и шагу ему навстречу не сделает.
Она подошла к подъезду, и дверь вдруг открылась сама.
– Прошу! – Игорь пропускал Ингу в подъезд, но рукой показывал в сторону своей машины.
Она обрадовалась его появлению, но назад не повернула. Сжав зубы, прошла мимо, поднялась на третий этаж. Там Игорь ее и догнал, взял за руку, развернул к себе.
– Хорошо, сегодня я тебя просто провожу.
Она плавно замахнулась, как будто собиралась влепить ему пощечину, но не ударила. Девушка мягко провела пальцами по его щеке, приподнялась на цыпочки и поцеловала Игоря в губы. Он ждал, когда она созреет, что ж, пусть собирает урожай. Яблочко само упало ему в руки.
Глава 8
Машина левая, номера фальшивые, в общем, кругом липа. И отпечатков пальцев нигде нет. Но хуже всего, что молчат агенты. Максим вчера встретился с одним из своих сексотов. Да и у Садыкова был подобный контакт. И тишина. Хорошо, что мертвые с косами не стоят. Все-таки кража – это не убийство, и спрос за нее не особый.
– Не знаю, у нас таких еще не было. – Садыков печально размешивал сахар в кружке с кофе.
Он в розыске уже давно, специалист неплохой, но звезд с неба не хватает. Да и нет особого стремления выбиться в начальники, хотя, конечно, от майорской звезды не отказался бы.
Тридцать девять лет ему, женат, трое детей. Увы, семейные интересы для него важней, чем служебные.
Максим его за это не осуждал, хотя ему и не нравилось, что Садыков старался улизнуть со службы сразу же после окончания рабочего дня. Возможно, вчера он встречался со своим агентом только на словах. Под шумок и домой слинять мог.
Но если у него не было контакта вчера, то сегодня он все наверстает. Во всяком случае, постарается.
– Полицейская машина, форма, оружие. Нет у нас таких. – Александр поскреб рябую рыхлую щеку.
Отечное у него лицо, и веки припухшие, как будто пил вчера. Но не было ничего такого. Он употреблял редко, почти всегда в семейном кругу. С коллегами Садыков мог выпить только по большим праздникам, а чтобы со скуки – никогда.
– Значит, появились. – Максим тускло посмотрел на него.
– Если появились, то чисто по наводке. Основной сейф даже не пытались вскрыть, знали, что там обманка. Сигнализацию без проблем отключили. Откуда код знали?
– Они же из ОВО, – пошутил Одинцов.
– Смешно! – Садыков скривился. – Во вневедомственной код от сейфа знают?
– Его и считать можно.
– Слишком сложно.
– Так ребята, судя по всему, не искали легких путей. Знали, где обманка, говоришь? – Одинцов достал сигарету, закурил. – Мне вчера тоже такое подсунули.
– В смысле?
– А на некоего Игоря Сангина показали. Мол, мог навести. Я нашел его, поговорил, он мне алиби предоставил. В районе шестнадцати часов Сангин проводил совещание в банке.
– Так, может, он лично и не участвовал?
– А зачем ему воровать? Парень состоятельный, у него свой банк. Я наводил справки, это действительно так. Он миллионами ворочает, а тут какие-то шестьсот тысяч. А зачем ему рисковать своей головой?
– Банкиры – народ рисковый.
– Есть риск финансовый, а есть – уголовный. Я думаю, это две большие разницы.
– Может, и не большие. – Садыков пожал плечами. – Суперзвезды голливудские шоколадки в супермаркетах воруют, развлекаются.
– Сами воруют, никого не нанимают. Хотя парень странный. Банкир он, этот Сангин, миллионер, но вид у него как у обычного трудяги после окончания рабочего дня. Охраны не было видно. Машина дорогая поблизости не стояла. Может, он чувства Инги проверял? Богатого любая полюбит, а как насчет бедного?.. И такое могло быть.
– Чего?
– Да так. Ты давай Ляхова бери, и вперед, по сервисам. Может, кто-то кому-то номера полицейские заказывал, полосу синюю на борт клеили, сигналку устанавливали.
– Да я уже думал.
– Думать мало, работать надо. Сервисы пробей, по кустарям-одиночкам пройдись. Шестьсот тысяч – сумма солидная, потерпевший процент с нее обещал.
– Да ну! – оживился Садыков.
– Маленький такой процент. С большой суммы. Может, на ремонт в вашем кабинете хватит.
– Диван неплохо бы заменить.
– А печь самодвижущуюся не хочешь, Емеля?
За Садыковым закрывалась дверь, когда на столе у Одинцова зазвонил телефон. Оказывается, к нему пожаловал господин Сиднев. Помощник дежурного спрашивал, пускать ли. Вскоре Сиднев приоткрыл дверь, боком втерся в кабинет. Солидный мужик, фактурный, и характер у него такой, что в обиду себя не даст. Жене расслабляться не позволяет, а она у него бабенка стервозная. Даже на Максима давить пытался у себя дома.
Но здесь, в казенном заведении, насквозь пропитанном духом закона, он вел себя если не робко, то близко к тому. В кабинет зашел бочком, руки подтянуты к груди, а пальцы шевелятся, как будто он в них шапку ломает.
– Макар Ефремович! – Максим подобрался, как будто собирался подняться, подать гостю руку, подставить стул под его задницу.
Он улыбался так, как будто чертовски рад был его видеть. Но майор не поднялся, и руки не подал. Лишь показал на стул за приставным столом.
– Мы вчера одну деталь упустили, – усаживаясь, сказал Сиднев. – Нехорошо получилось.
– Насчет чего?
– Насчет кого. Парень у нас в гостях был, Игорь. Он, оказывается, мой инвестор. Его банк в мою новую фабрику вложился.
– Это вы о Сангине говорите? Хотите сказать, что прежде были с ним знакомы?
– Ну да, он лично присутствовал при заключении договора. Там сумма значительная, двадцать шесть миллионов рублей. Почти миллион долларов.
– Эти деньги вы получили от Сангина?
– Да, он выкупил определенный пакет акций.
– Контрольный?
– Нет, что вы, даже не блокирующий.
– Вы говорили, что у вас возникли финансовые затруднения, – вспомнил Максим.
– Да, есть определенные трудности.
– Так, может, Сангин собирается вложить в ваш проект дополнительные деньги, увеличить свой пакет хотя бы до блокирующего? Вы обращались к нему за помощью? – Максим в раздумье посмотрел на Сиднева.
Вдруг банкир нарочно обворовал своего клиента, чтобы создать ему финансовые проблемы? Может, и служба у него такая есть – для работы в нестандартных ситуациях? Но ведь Сангин попал в дом к Сидневу случайно.
– Да, был разговор. Он согласился мне помочь. Мое производство работает устойчиво, прибыль стабильная. Сангин согласился выделить мне кредит. Не более того. Он не собирается доводить свой пакет до блокирующей величины.
