– Хорошо. – Робин едва глянул на деньги.
– Бери все, я себе еще нарисую. – Троха усмехнулся.
– Это реальные деньги. – Робин покачал головой.
– Конечно, реальные. У меня такой капусты целый огород. Я ее сам выращиваю. Еще по чуть-чуть?
Они снова выпили, Троха поймал хмельную волну, расслабился, развалился в кресле. Пистолет остался лежать на столике.
– Ты должен меня понять, брат. Я сорвал реальный банк, но на чужое имя. Так вышло. Нет больше Игоря Митрохина, умер он, сгорел в огне. А вы могли его воскресить. Янык, Джем, Пятак, ты. Но в тебе-то я уверен, – как-то не очень убедительно сказал Троха и кивком показал, что нужно наполнить бокалы.
Робин послушно потянулся к бутылке.
– А почему ты про Вьюна ничего не спрашиваешь? – осведомился Троха.
– Это не мое дело.
– Правильно, не твое. Давай за Вьюна, чтобы у него там, на том свете, все было пучком.
Робин выпил, не моргнув глазом.
– Тебя это не удивляет? – спросил Троха.
– Я знал.
– Догадливый ты и умный. Поэтому живой. Так держать!.. Молчишь? – Троха скривил губы. – Правильно, меньше знаешь – крепче спишь.
– Все верно. – Робин кивнул.
– Тогда я расскажу. Вас когда закрыли, мы с Вьюном на дно легли. Думали, все. Ан нет, вы нас не сдали. Мы в Курск рванули, а там счастливый билет. Только вот вытянуть его было непросто. Вьюн попытался, но надорвался. До смерти. А мне повезло. Я взял этот билет, на нем поднялся. Имя сменил, судьбу, чужое место занял. И ничего, гладко все. Раньше удивлялся, сейчас нет. Теперь вы меня напрягаете. Только ты и остался. Знаешь, кто я такой. Может, на шантаж попытаешься меня взять.
– Я в такие игры не играю.
– Это ты сейчас так говоришь. А что будет потом? Извини, но я не могу рисковать. – Троха будто бы действительно сожалел о том, что ему придется избавиться от Робина.
В его голосе четко обозначился приговор. Только вот к пистолету он тянулся слишком медленно. Робин оказался быстрей. Он вытащил из-под подушки свой ствол, только Троха почему-то не испугался.
Робин выжал слабину на спусковом крючке и услышал сухой щелчок. Зато у Трохи осечки быть не могло. Он сам готовил ствол для боя, а Робину подсунул вареные патроны. Что ж, поделом ему. Не на ту лошадь он поставил, не деньги проиграл, а жизнь.
Глава 16
Сколько ниточка ни вейся, все равно конец будет. Сколько тряпкой ни маши, все пальчики не сотрешь. Бабакин все-таки смог снять отпечатки четвертого человека. Не зря Максим так плотно насел на эксперта, доверился своему чутью.
Пальчики принадлежали Робину Бобину, бывшему главарю преступной шайки. Садыков навел о нем справки. Оказалось, что Робин не мог быть в доме Сиднева. В это время он находился в заключении. Железобетонное алиби, такое же прочное, как забор вокруг исправительно-трудовой колонии.
К разделу пирога Робин не поспел, но к честной компании все-таки присоединился. Он остался без доли, может, потому и заточил зуб на своих дружков, пристрелил их, чтобы забрать деньги. Или только Джема положил.
Водолазы обследовали озеро Кольчуга, но трупы так и не нашли. Максим нутром чуял, что помимо Джема в ту ночь погиб еще кто-то.
Еще он искал следы пятого человека. Джем говорил о каком-то Трохе. Пальчики Робина все-таки нашлись. Может, и Троха наследил.
Бабакин злился на Максима, протестовал, но все же продолжал работать. Обследовал дом, баню, гараж. С ним Садыков и опера. Все, сегодня последний день. Если к вечеру больше ничего не обнаружится, то Одинцов смотает удочки.
Кстати, об удочках.
Максим нажал на клавишу звонка. Его интересовал хозяин дома под номером восемь. Не договорил он с Денисом Ивановичем, и сейчас хотел задать ему несколько вопросов. Вчера Вырова не было дома, зато сегодня он вроде находился на месте.
Калитку открыла невысокая худенькая женщина с кукольным лицом. Глазки яркие, веселые, улыбка искренняя. Лет сорок ей, но взрослой она почему-то не казалась. Маленькая собачка до старости щенок.
– Вы из полиции? – бойко спросила женщина и посмотрела в сторону дома под номером один, возле которого стояла служебная машина.
– Уголовный розыск. Майор Одинцов. Мне бы с Денисом Ивановичем поговорить.
– Спит он! – Женщина приложила палец к губам, сделала страшные глаза.
Дескать, послеобеденный сон Дениса Ивановича – это священный ритуал, нарушать который нельзя даже под страхом смерти.
– Может, я с вами могу поговорить? – Максим невольно понизил голос и улыбнулся.
Эта маленькая бойкая женщина произвела на него впечатление, раз уж он повелся на ее предупреждение.
– Конечно! – Она улыбнулась.
– Я хотел спросить о жильцах первого дома.
– Да, Денис говорил, что там кого-то убили. Водолазы в озере что-то искали.
– Но не нашли. Я так понимаю, вы жена Дениса Ивановича?
– Да, конечно, мы уже двадцать лет вместе. Марьяна меня зовут.
– А отчество?
Женщина смешно надула губки, обиженно глянула на Максима. Дескать, рано еще называть ее по имени-отчеству.
– Марьяна, вы слышали выстрелы?
– Нет. Иначе нашла бы вас и сказала. Вы же спрашивали про выстрелы, с Денисом об этом говорили. Он мне рассказывал, – бойко отрапортовала она.
– А жильцов первого дома вы видели?
– Дом, конечно, рядом, но из окна не видно. Ночью они иногда смеялись, даже гоготали. На озеро купаться ходили. Но я их не видела, зачем это мне?
– А может, они уезжали куда-то?
– Машину я их видела. Мы с Денисом как-то собирались такую покупать.
Максим кивнул. В гараже машины не было, но эксперт обнаружил во дворе свежий след от протектора. Точно такой был и на дороге возле озера. Возможно, в ту ночь, когда кто-то стрелял в Джема, машина стояла возле поляны с кострищем.
– Внедорожник зеленого цвета с перламутром…
– Кто в машине находился, не видели?
– Нет, там окна затемненные. Да и не всматривалась я. Зачем это мне?.. Приедет, уедет.
– Днем?
– Да.
– На ночь не оставалась?
– Не знаю. Может, она и ночью приезжала. – Женщина пожала плечами.
В это время со стороны дома появился заспанный Выров в стеганом халате.
– Денис, тут товарищ из полиции, вопросы у него, – зачастила Марьяна.
Женщина не казалась напуганной, но, судя по звучанию голоса, будто оправдывалась перед мужем.
– Да, и к вам, Денис Иванович, вопрос. – Максим вспомнил о фотографиях, которые держал при себе.
