Уже давно Лантаров не спешил с развязками, ему доставляла удовольствие игра сама по себе. Он и не заметил, как перестал быть тем нескладным, неискушенным юношей, трепещущим перед самой мыслью о близости женского тела, воспламеняющийся и очаровывающийся от любого случайного прикосновения, от мимолетного шлейфа чьего-то запаха, смешанного с духами. О, с некоторых пор он обрел феноменальную уверенность в себе, в своих мужских достоинствах, даже в неистощимости. Лантаров поразился произошедшей в нем внешней перемене за те три года, что он знал Веронику. К своим двадцати пяти годам он превратился в проворного ловкача, успевающего все на свете. Зарабатывать неплохие деньги, так же неплохо их прожигать, обладать многими женщинами, не бояться будущего. Собственной виртуозной игрой, как изобретательный маэстро, он создал некий, исключительно для него работающий аттракцион и сам неустанно кружился там без ограничений, безоглядно, безотчетно и безответственно отдаваясь соблазну. В эти моменты он даже ладил с самим собой.
Девушку звали Лесей. «Блеклое и какое-то бессмысленное имя, – подумал Лантаров, – глупое воплощение мягкости». Но это уже было не столь важно, потому что в их отношениях возник эффект сдвинувшейся с горы снежной массы, которая уже не может остановиться и сходит вниз, неминуемо вызывая лавину. Веским доводом в пользу нового реального знакомства послужило то, что Вероника в очередной раз словно сквозь землю провалилась. Несколько раз она односложно и слишком уж лаконично отвечала по мобильному: «Не могу говорить, перезвоню тебе позже». Дозированная доступность Вероники доводила его до исступления. Лантаров задыхался в бешеных приступах злости, и однажды в приступе слепой ярости он даже разбил о стену свой мобильный телефон. Вовсе не плотское желание душило молодого человека, его охватила слепая ярость несостоятельного и постоянно обманываемого собственника, не согласного с навязанными правилами общения. На некоторое время он впал в оцепенение, проклиная ту, которая обрела над ним такую власть, и именно тогда ему пришло в голову увидеться с Лесей. Чтобы переключиться, забыться, опять почувствовать себя властелином жизни.
Лантаров написал новой знакомой пространное письмо, оставил номер своего телефона, спросив, могут ли они как-нибудь встретиться. Поговорить о жизни. Прошло несколько дней, прежде чем она решилась.
Они встретились на Печерске, возле одноименной станции метро. Был один из тех тяжеловесных, знойных вечеров июня, когда пространство столичного центра становится невыносимо душным и мало располагающим к размышлениям. Мудрость любит прохладу и свободное пространство, где вольно и радостно течет живительная энергия Вселенной. Тут же было нечто противоположное. Двигающиеся, как в дремоте, люди-микробы, часто с мокрыми пятнами под мышками, устало блуждающие взгляды измочаленных в офисах киевлян все чаще были скользящими, унылыми и лишенными эмоций.
Лантаров бесшумно причалил к тротуару на своем скоростном «вольво». Настроение его заметно улучшилось. Час тому у него завершилась удачная деловая встреча с потенциальным клиентом, в ходе которого он фактически оформил очень недурной заказ на новое заокеанское авто. А сам факт очередной авантюры вызывал будоражащие приливы адреналина в кровь. Он заметил девушку еще из машины; она стояла совсем близко к подземному переходу, и в ее позе он угадал все ту же смесь робости и безнадежности, что сквозила в письмах. Она странно выделялась из толпы именно тем, что должно было бы ее скрывать. Темное, неброское, пожалуй, даже слишком строгое и слишком закрытое для душного вечера платье прямого покроя, почти достигающее колен, – оно ужасно старило девушку, придавая досадное сходство с «синим чулком», примерной школьной девицей, от которых у него всегда была оскомина. Не по вкусу ему пришлись и прямые, выкрашенные в песочный цвет волосы до плеч, зачесанные на прямой пробор, делового стиля босоножки на каблучке очень скромной высоты. В руках она держала небольшую черную сумочку, стильную и, вероятно, недешевую, судя по блестящим буквам известной в мире торговой марки. «Серая мышка, – с досадой подумал Лантаров и вслух застонал, – ну, ни малейшего намека на выразительность! Отчего же так не везет в последнее время?» Молодой человек на какой-то миг заколебался, на всякий случай набрал номер. Да, он не ошибся. Она радостно улыбнулась звонку, в один миг преобразившись. Да она, кажется, ждет его! Может быть, ждет просто как человек, играющий чужую роль, неосознанно ищущий каких-нибудь перемен. Лантаров успел заметить, что у нее открытое, светлое, правда, ничем не выделяющееся лицо, какое бывает у монашек или праведниц – лишь над вздернутой губкой справа сияла отметина в виде родинки.
Они старательно избегали пристальных взглядов и излишнего любопытства, не допускали вычурности в выражениях и словах. Через минуту два странных человека из виртуального мира с совершенно разными мыслями и желаниями уже мчались по бульвару, названному именем выдающейся украинской поэтессы.
– Давай заедем куда-нибудь, посидим, – учтиво предложил Лантаров, – вот хоть сюда, – кивнул он на небольшой, популярный в этом районе ресторанчик японской кухни.
– Может быть, лучше побродим где-нибудь на природе. Например, в Ботаническом саду… Если, конечно, ты не очень голоден…
Лантаров согласился, хотя и без особой радости, сочтя такое желание, по меньшей мере, странным.
И все же, когда они оказались в глубине сада, Лантаров не без удивления отметил, что тут довольно людно. Он никогда не бывал здесь – ему просто не приходило в голову, что можно бесцельно бродить в саду. Он привык, что нужно либо зарабатывать деньги, либо отдыхать, тратя их. «Странная деваха», – думал он, осторожно озираясь по сторонам. Но, несмотря на присутствие людей, бегущих сюда из застенков многоэтажек, бесчисленные ароматы трав и деревьев действовали умиротворяюще. В самом деле, это был настоящий оазис посреди технократической пустыни. Девушка уловила его мысль.
– В городе люди задыхаются. Хочется ведь почувствовать запах, цвет природы, это расслабляет больше, чем напитки в ресторанах, ведь так? – она впервые посмотрела Лантарову в глаза, и он отметил, что лицо у нее миловидное.
– Лично я не могу быть в городе долго, – продолжила она. – Мы и в выходные стараемся всегда уезжать отсюда. А ты как к природе относишься?
– Хорошо, правда, без особого фанатизма, – уточнил он с легкой улыбкой.
– Наверное, у тебя работа такая, что часто меняется обстановка и ты не устаешь?
– Что-то вроде этого. Мутный бизнес – порой приходится перемещаться на машине, поэтому я не обращаю внимания на погоду и природу. – Вдруг Лантарову пришла в голову дерзкая мысль. Ведь, в самом деле, не о цветочках же они приехали разговаривать. – Слушай, Леся, вот ты – молодая привлекательная девушка с красивыми глазами. И муж твой наверняка не урод. Не пойму, почему так все складывается?
Они неспешно двигались по безукоризненно ухоженной аллее, как будто по коридору из пестрых ароматных цветов. Вместо ответа новая знакомая подошла к большой и ветвистой голубой ели, прильнула к хвое лицом, протянула к ветке руку и погладила иголки.
