– Что случилось, командир?
– Приводи себя в порядок, и поехали.
– Куда?
– На дуэль, ты мой секундант. Деремся через два часа на саблях, доктор приедет с ними.
– Б…ь, командир, я сейчас… – Я рванул к выходу из комнаты.
– Стоять! – рявкнул он на меня. – Рано меня хоронишь. Это будет большой сюрприз для Измайлова.
– Ты с ним дерешься? – Ошарашенный, я перешел на ты, но Михайлов, видя мое состояние, не стал придавать этому большое значение.
– Нет, с поручиком Грозднецким.
– Этот в списке на первом месте, – удивился я. – Решили с козырей зайти, не размениваться на мелочь, вроде меня? Умно. Выбив тебя, командир, они ставят нам мат в два хода.
– Похоже на то. Чего-то подобного я и ожидал, твоя расправа не осталась незамеченной, и сейчас хотят убрать меня. Кстати, его секундант – Измайлов, – сказал Михайлов, наслаждаясь гаммой чувств на моем лице.
– Командир, как хочешь, но группу Овцына я заберу с собой. Не верю я этим господам. Где встречаемся?
– У Брестовца. Ладно, действуй, как считаешь нужным, но про группу никто не должен узнать. Это уже серьезное нарушение дуэльного кодекса.
– Можно подумать, что мы и они его соблюдаем до запятой, – по привычке начал ворчать я. – Нарушение на нарушении, непонятно, как потом отписываться будем. По идее, за такое могут и разжаловать, не посмотрев на заслуги. Не может быть это хорошо организованной провокацией?
– Не о том думаешь. Ты хотел переговорить с Овцыным? Не стой столбом, вперед.
Разбуженный, Иван сразу понял, во что мы вляпались.
– Сергей, что нам делать, если вас начнут убивать? – сразу спросил он.
– Интересный вопрос. Так, секунданта брать живым при любом раскладе. Остальных в расход. Пленного необходимо в кратчайшие сроки доставить к подполковнику Зотову. Любой ценой. Все понятно?
В ответ получил кивок.
– Тогда вперед.
Оставив Ваню заниматься нашим прикрытием, я рванул к Сытину. Зайдя в комнату, которую он использовал под лабораторию, увидел, как наш «Кулибин» что-то мастерил, и отвлекать его я побоялся. Рванет что-нибудь из-за моего вмешательства в процесс, и все, поминай как звали. Плюнув, я перехватил первого попавшегося под руку рядового и направил на поиски Немова. Спустя пять минут унтер стоял передо мной, как легендарная Сивка-Бурка. К этому времени Сытин уже закончил свои опыты.
– Итак, господа, у меня для вас неприятное известие. Известные вам лица вызвали на дуэль господина капитана. Я его секундант. Второго секунданта брать не будем,
[29]
поэтому, Алеша, распишитесь вот здесь и вот здесь.
[30]
Спасибо. Вы, естественно, присутствовали на дуэли, но думаю, что вопросов к вам не будет.
– Но, господин прапорщик, – от волнения Сытин перешел к титулованию, – это противоречит всем законам.
– Алеша, я отлично это знаю, но у нас нет выбора. Вы единственный офицер, которого не берут в расчет, и это им дорого обойдется. Да, я не оговорился. Сейчас вы будете командовать отрядом как старший по званию. Я надеюсь, что никого из ненужных гостей нелегкая не принесет, но если это случится, то вам придется расхлебывать эту кашу. Каким образом – не могу сказать, но сделать это вы обязаны.
– Понял вас, – тускло ответил он, раздавленный такой ответственностью.
– Не паникуйте. Теперь ты, Петрович. Фельдфебель отправляется с нами, поэтому остаешься за старшего. Расставляешь караулы, всех в ружье, при попытке силой проникнуть в расположение отряда – огонь на поражение. – С прошедшим Крым и рым унтером разговор носил предметный характер. – Вызываешь Алексея Николаевича только в том случае, если не можешь справиться с проблемой сам. Все. Приступайте.
– Есть.
Козырнув в ответ, я рванул к себе приводить форму в порядок. Войдя в комнату, увидел чистый и тщательно выглаженный мундир.
Переодевшись, присоединился к Михайлову, ожидавшему экипаж. Увы, но верховая езда была для меня недоступна, а посему капитан решил не мучить коня и не позорить корпус. Увидев рыдван, в котором мы должны были ехать, я тихо, чтобы ни слышали рядовые, согласился ехать верхом. В конце концов, там только я буду смотреться неумехой и мужичьем, а в этом тарантасе мы оба. Но Михайлов резко оборвал меня, заявив, что я после этой поездки неделю проваляюсь в постели. И ему плевать на пересуды пехтуры и тем более кавалерии.
До места мы добрались за час и примерно минут десять стояли в стороне, просто убивая время. «Прям как на стрелку приехали. И примерно такие же правила», – пришла в голову мысль. Действительно, выждав время, мы, подъезжая, увидели едущие навстречу нам два экипажа.
– Господа…
И мы, и прибывшие офицеры поприветствовали друг друга.
– Приступим.
Естественно, никто не предлагал примириться. Нет, все формальности были соблюдены, но именно реально примиряться никто и не думал. Встав на отведенное мне место, я просто ждал итогов поединка.
– Господа, ваше оружие, прошу.
– Готовы?
– Да. Да.
– Начинайте.
А дальше все пошло не так, как рассчитывала эта компания. Как всякого офицера, Михайлова учили владеть холодным оружием. Против профессионалов, какими был он и его люди, любой был обречен. Но едва начавшаяся схватка вышла из-под контроля Грозднецкого. Сверкание стали, замысловатая игра клинков – и все. Я даже сначала не понял, что все кончено. Вот поручик куклой валится на землю, похоже, готов. На лицах наших противников ничего не отражается. М-да, а вот я еле сдерживаю радость: Михайлов жив и здоров, все просто замечательно. Быстро заполняем протокол и откланиваемся.
– Сергей, нам просто повезло, – сказал мне Михайлов на обратном пути. – Они не были готовы к такому, но больше такой ошибки они не допустят.
Больше он не произнес ни слова до самого Кришина. По прибытии я сразу направился к Немову. Увидев меня, он заметно повеселел, как и ожидалось, ничего интересного не произошло. После проверки я заново завалился спать.
– Господин прапорщик, вас к командиру, – дежурный потормошил меня за плечо.
– Да дадут мне поспать? – ворчал я больше для порядка. – Нет, почему как только я засыпаю, то меня сразу будят? Есть на свете справедливость?
Лирику в сторону, скорее всего, у Михайлова меня ожидает очередная гадость. Умывшись и приведя себя в порядок, пошел к начальству. Войдя в комнату, с удивлением увидел знакомого по ночному недоразумению офицера корпуса.
– Проходи, Сергей, послушай, что творится, – устало сказал капитан. – Сегодня в одиннадцать часов тридцать восемь минут был обстрелян НП, где находился великий князь Николай Николаевич. Он от полученных ран скончался на месте.
