Отдельные разведчики и агенты внешней разведки добивались исключительных успехов. Такие, как X. Фельфе в Германии, агентурная группа Уокеров в США, агент Прайм в Англии, но их деятельность ограничивалась какой-либо одной областью, не нашла такого масштабного и комплексного характера, как у Филби.
В моем понимании только еще один советский разведчик — Ахмеров И. А. (условно «Билл»), нелегально работавший в США девять лет, приближается по размаху и многообразию своей деятельности к Филби. О нем пойдет речь далее.
Как раз, когда я писал эти строки о Филби, в ноябре 1994 года, по телевизору показали передачу об этом выдающемся разведчике, подготовленную писателем Боровиком. В целом было видно, что автор много поработал над темой, ему посчастливилось встречаться с Кимом, который даже немного приоткрыл перед ним свой внутренний мир, правда, совсем чуть-чуть, будучи очень сдержанным человеком.
И вот передача, которая могла бы выглядеть объективным изложением и оценкой жизни неординарной личности Филби, была испорчена объективным стремлением автора приспособиться к нашей теперешней ситуации.
Бросая реплики о «разочарованиях и сомнениях», которые якобы сопровождали жизненный путь Филби, автор в заключение упоминает предсмертное завещание, в котором Филби просил похоронить его в Москве и никогда, от кого бы ни исходили инициатива и просьбы о перезахоронении его праха в другой стране, не трогать его, оставив в стране, народу которой он беззаветно служил всю свою жизнь. Стоило автору сделать упор на слове «страна» и добавить от себя: «страна, которая спустя несколько лет перестала существовать», как вся жизнь и героическая деятельность Филби были сведены к нулю, к пустоте. Но разве от изменения названия страны российский наш народ перестал существовать, народ, духовным богатством которого так восхищался Ким Филби? Даже в самые тяжелые минуты своей жизни, а у кого их не бывает, он ни в мыслях, ни в поступках не изменял делу, которому служил, видя его олицетворение в сущности народных чаяний и стремлений к социализму, которые не исчезли с распадом географического образования Советский Союз и не исчезнут из души российских народов.
Операция «Антифашисты»
Поразительный пример агентурного проникновения в целый ряд правительственных учреждения США, в том числе и в американские спецслужбы, являет собой деятельность разведчика-нелегала Ахмерова И. А. (в дальнейшем Билл). Ни сам он, ни выдающиеся результаты его деятельности не стали достоянием гласности вполне закономерно, поскольку, несмотря на масштабы длительности, они остались неизвестными и американской контрразведке, и довольно многочисленным изменникам, бывшим сотрудникам советской внешней разведки, перебежавшим на Запад. Только один из них, изменник Гордиевский, пытается что-то говорить о Билле, одну из лекций которого он якобы прослушал в Центре. Но его измышления не имеют ничего общего с действительной жизнью и делами Билла. Первая попытка написать правду о Билле — это мои воспоминания. Мне довелось очень близко соприкоснуться с этим замечательным человеком, опытнейшим разведчиком и моим долголетним коллегой по работе. В предвоенные годы я курировал в Центре работу Билла как руководителя нелегальной резидентуры в США, с началом Великой Отечественной войны провожал его снова на работу в США, а после войны мы вместе работали в подразделении нелегальной разведки ПГУ до самой его отставки.
Наиболее тесно мне довелось общаться с Биллом в период разработки нашей совместной антияпонской операции «Снег», которую я подробно описал в своих воспоминаниях.
Билл был настолько же неординарным разведчиком, насколько скромным человеком. Его обширный опыт работы в США и всестороннее знание обстановки в этой стране оставили глубокий след в моей душе и повлияли на всю мою последующую полувековую службу в разведке. Образ Билла-разведчика явился для меня примером, которому я стремился подражать в своих делах и жизни. Билл рассказывал мне много подробностей о своей разведывательной деятельности в США, особенно об интересовавших меня специфических условиях нелегальной разведки. Из общения с ним я вынес уверенность, что залогом его успехов было то, что так четко выразил любимый мой французский поэт и писатель В. Гюго:
Упорно верь в священные слова:
Честь, разум, совесть, долг,
Ответственность, права.
Да, эти слова можно считать девизом, которого придерживался Билл всю свою жизнь.
К сожалению, а быть может, лучше сказать, к счастью, я не могу подробно рассказывать обо всех разведывательных операциях, которые осуществил Билл за девять лет высокопродуктивной деятельности в США.
Скажу в общем плане, чтобы не причинить вреда интересам нашей внешней разведки и ущерба тем американским друзьям, которые сами или их родственники еще живы и которые имели какое-то отношение к делам Билла.
Первый период работы Билла в США охватывает предвоенные 1934–1939 годы. В этот промежуток Биллу удалось заложить хороший фундамент своей будущей работы, создав агентурный аппарат из ряда перспективных агентов. Это были прежде всего молодые американцы-антифашисты, работавшие в правительственных учреждениях: в государственном департаменте, в министерстве финансов, в службе гражданских чиновников (Civil Service), в военных министерствах. Уже тогда в США имелись различные информационные и разведывательные подразделения, например, в министерстве финансов, в госдепартаменте, в военных службах, Билл сумел организовать ТФП в них своих агентов. Вернувшись в США после начала Великой Отечественной войны, в конце 1941 года, Билл успешно решил задачу агентурного проникновения в созданное в 1942 году Управление стратегических служб (УСС). Опираясь на свой агентурный аппарат, работая только со своей женой как единственным помощником, он стал получать и направлять в Центр обширную разведывательную информацию, поступавшую в правительственные органы США из различных стран, в том числе из воевавших против нас Германии и Италии, от имевшихся там американских разведчиков.
Кстати, операция ТФП в УСС заложила основы будущего успешного проникновения агентов советской внешней разведки в созданное в 1947 году (уже после отъезда Билла домой) ЦРУ, куда перешел ряд наиболее способных агентов Билла в УСС, заранее им ориентированных, поскольку он знал о предстоявшем расформировании УСС после войны.
Вот то, что сегодня можно сказать о деятельности Билла по операциям ТФП в американские спецслужбы. Следует добавить к этому еще то, что многие агенты военного времени из числа американцев-антифашистов, после войны расставшиеся с нашей разведкой в связи с победой и разгромом фашизма, вскоре, в результате развернутой американским милитаризмом «холодной войны», сами возобновили свое сотрудничество с нами. В этом сказались как настоящий патриотизм этих агентов, так и та большая воспитательная работа, которую проводил с ними Билл.
В заключение хочу подчеркнуть особую специфику операций по агентурному проникновению в спецслужбы, проводимых нелегалами. Одно дело, когда такие разведчики, как К. Филби или Д. Блейк, сами проникают в спецслужбы. Совсем по-другому складываются задачи организации таких операций с использованием агентов. Относительно легко было готовить Фельфе, он мог свободно приезжать в ГДР для тщательного инструктажа и подготовки, и совсем другое, когда агентов должен был готовить сам Билл в условиях строжайшей конспирации и обеспечения безопасности как лично своей, так и внедряемого агента. Малейшая ошибка могла привести к разоблачению агента, что создавало угрозу расшифровки и самого Билла и всей его резидентуры.
