– Хорошо, я помолчу, – не унималась девица. – Я чувствую, твои мысли движутся в правильном направлении. Я помолчу! Я слова не скажу! Но тебе придется придумать, как меня доставить во дворец, не привлекая внимания толпы уродов. И учти, я не могу бегать с этой штукой на ноге. Унесешь? Ладно! Тогда я помолчу, конечно! Ни слова, ни звука! Я и дышать не буду! Ну, почти не буду, иногда все же надо дышать. А так я помолчу…
– Помолчи.
– Ладно.
– Э, ты хочешь забрать нашего людоеда с собой? – спросил из угла Мажга.
– И еще он даст тебе в рыло за то, что ты плохо обращался с самкой его расы, – сообщила людоедка.
– Мажга, нужен плащ вроде того, что сейчас на мне. Побольше и пошире.
– Так мы забираем это существо? – уточнил Чаглави.
– Сам ты существо!
– Нам понадобится проводник в Испорченные Земли, – со вздохом ответил Джеремия. Потом нагнулся над девочкой: – Помолчи, пожалуйста. Я тебя очень прошу, помолчи.
– Не могу, – призналась та, – очень волнуюсь.
– Ну так сделай над собой усилие! Мажга, плащ мне найдешь? Плащ, одеяло, что угодно, чтобы завернуть эту…
– Лучше рот ей заткни, – посоветовал амагарец. – Я сейчас.
Мажга удалился, оставив лампу.
– Зачем ты их дразнишь? – полюбопытствовал Чаглави. – Мажга был просто в ярости. Он мог и убить тебя.
– Поэтому и дразню. Надоели они мне… Посидел бы ты в ящике, так не спрашивал… – И людоедка разразилась рыданиями.
Между судорожными вздохами и всхлипываниями она жаловалась, как ей надоело в темном тесном ящике и какие грязные мысли у тех амагарцев, которых приводили на дознание.
– Ы-ы-ы… – ныла узница. – Ты думаешь, легко их глупые мысли читать? Вы все думаете, что это удовольствие! У-у-у… Я не хочу, не хочу, оно само ко мне в мозги лезет, а-а-а… а я не… не хочу… А я уже не ждала… ы-ы-ы… что кто-нибудь… Проклятый ящик!..
Чаглави смутился и уставился в пол. В коридоре затопал Мажга. Девочка смолкла и стала торопливо утирать мордочку, развозя грязь и слезы по щекам. Только теперь Свифт заметил, что у нее вполне развитые формы. Девочка не вышла ростом, а так-то выглядит достаточно взрослой…
– Вот, – объявил Мажга, входя с широким плащом в руках. – Самый большой, какой только нашел. Но если забираешь отсюда, то давай так: чтобы я ее больше не видел. И главное – чтобы не слышал.
– Ты предупредил кого-то, что мы ее заберем? – осведомился Свифт, расправляя плащ и прикидывая размеры. – Встань, дитя.
– Он предупредил, – заверила девочка, – вся здешняя банда рада и счастлива, что меня не станет. Тогда они будут брать подношения, как брали раньше, и объявлять бесчестные приговоры. А пока я говорила правду – приходилось судить по справедливости. Очень они все злились, уроды.
Людоедка встала, и Джеремия завернул ее в плащ, затем перекинул через плечо – длины ткани хватило с избытком, края свисали с обеих сторон.
– Вообще-то видно, что человека несут, – заметил Мажга.
– Ну и что? – отозвался Свифт. – Ты пойдешь первым. Это избавит нас от вопросов. Скорее, даже наоборот. Все встречные будут уверены, что ты кого-то зарезал, а мы этого покойника тащим.
– Бу-бу-бу, – невнятно донеслось из-под ткани.
– Душно? Потерпишь. Ты такая грязная, что мне противно к тебе прикасаться. Мажга, вперед!
* * *
По дороге девушка несколько раз пыталась что-то сказать из-под плаща, но Джеремия несильно хлопал по выступающей округлой части ноши. Людоедка, разумеется, знала заранее, что сейчас последует, но в теперешнем положении возможности маневра были ограничены. Мажга искоса наблюдал за этой своеобразной дискуссией и, видимо, испытывал некоторое удовлетворение.
Встречные с удивлением провожали взглядами шевелящийся и бубнящий сверток на плече наряженного в плащ Джеремии. Здесь никто так тепло не одевался.
Раскутал девушку Джеремия только в своей комнате. Мажга отправился распорядиться, чтобы приготовили бассейн, а Чаглави взялся раздобыть одежку для новой спутницы.
Болтливая людоедка выпростала голову из-под накрученной в несколько слоев ткани, села на пол, подобрав ноги, и тут же начала:
– Ты не думаешь, что я тебе обязана за свое спасение? Нет? Странно. Ну ладно, я сейчас… Да, конечно, сначала я помоюсь. Да. Да. Конечно. Конечно, расскажу об Испорченных Землях. А почему ты не интересуешься, как меня зовут?
Свифт молча глядел на нее. В этом своеобразном диалоге ему не требовалось произносить ни слова. Достаточно было думать.
– Ну, хорошо, – кивнула девушка. – Потом так потом. Ага. Да. Конечно, я много говорю. То есть это тебе только кажется, потому что я знаю твои слова, и тебе остается помалкивать, не то мы говорили бы одинаково много. Это тебе кажется, что ты говоришь меньше меня. Ну и что? Какое мне дело, что тебе не нравится? Ну, хорошо. Ладно, ты прав. Извиняться? Умею, но не люблю. Ладно. Говорю же – ладно! Я постараюсь отвечать после того, как мне зададут вопрос. Теперь ты доволен?
Появился Чаглави и заявил, что сейчас служанки принесут платье для людоедки, а бассейн в его комнате уже наполняют.
– А как тебя зовут? – спросил он девицу.
– О, – оживилась та, – хотя бы кому-то интересно! Можешь называть меня Ли.
– Так коротко?
– Если тебя интересует мое полное имя, то замри и слушай: Элизанна-которая-болтает-слишком-много-когда-не-просят-которая-знает-чужие-секреты-которая-врет-будто-разговаривает-со-спящим-богом… Хватит, в общем. Это первая половина моего имени. Но ты славный парень и можешь звать меня просто Ли. Правда ведь, так будет удобней?
В комнату заглянула служанка. Одна из тех, что провели ночь в покоях Чаглави.
– О, вода готова, – тут же отреагировала людоедка. – А если ты, дура, будешь на меня так глядеть, я расскажу Дунане про ожерелье из синих раковин.
Служанка стремительно исчезла.
– А кто такая Дунана? – заинтересовался Чаглави.
– Этого я не знаю, – отрезала Ли. – И знать не хочу. Дура думала, как ловко увела ожерелье у Дунаны, ясно? Ну ладно, пойду отмоюсь и предстану перед вами настоящей принцессой.
Людоедка двинулась к выходу, тяжело переставляя ногу, отягощенную окаменевшей глиной. Шлейф материи, выпачканной после соприкосновения с немытым телом, волочился следом. Свифт выглянул в коридор и удостоверился, что девушка направилась именно в покои Ночного. В спальне Чаглави было темно. Послышался шорох ткани, Ли сбросила плащ. Потом раздался плеск – она погрузилась в воду. Потом – дикий визг. Людоедка обнаружила в бассейне теплого шервана. О черве никто не думал, этого она в чужих мыслях прочесть не могла.
Чаглави со Свифтом, перепуганные не меньше купальщицы, кинулись во тьму. Ли замерла, сжавшись в углу бассейна. Икая, она объяснила, что здесь, в воде, какой-то зверь и что она боится – это служанки подсунули ядовитого йеффа, чтобы умертвить людоедку, дабы не вышла наружу правда про ожерелье из синих раковин. И про платье Мавассы, которое Дунана нарочно выпачкала. И про то, что Мавасса развела морской водой шату, которую Дунана несла Размалу, чтобы князь осерчал на невиновную Дунану. И про красивую ленту Фистуйзы, и про куски пирога, украденные у Аклахи…
