– Вромаски и грифон, – сказал я.
– Я должна это рассмотреть, – сказала Эли, доставая свой фонарик.
– Ты в своем уме? – Касс вырвал его у нее из рук. – На осмотр достопримечательностей нет времени! Давайте скорее пройдем это место. Футов через пятьдесят поворачиваем налево.
– Не будь врединой, Касс. – Эли шагнула к нему и выхватила свой фонарик.
– Ребята! – не выдержал я. – Хватит!
Но Касс опять пошел в атаку, Эли, оступившись, потеряла равновесие и рухнула на пол. Она вскрикнула: ее нога застряла в какой-то дыре.
– Ты в порядке? – спросил я.
Она поморщилась, обшаривая взглядом пол вокруг.
– Думаю, да. Вот только я выронила фонарик. Спасибо, Касс.
Мы с Кассом присели на колени рядом с ней, и я посветил в дыру. Она казалась бездонной.
– В следующий раз, когда решите поругаться, – сказал я, – убедитесь, что от этого не будет зависеть наша жизнь.
– Извини, – пробурчал Касс.
Я помог Эли подняться.
– Теперь у нас всего лишь один работающий фонарик. Будем надеяться, его хватит. Как твоя нога?
Держась за мое плечо, Эли осторожно оперлась на пострадавшую ногу.
– Ерунда, царапина, – сказала она сквозь стиснутые зубы.
Первые несколько метров она шла немного нетвердо, крепко вцепившись в мою футболку. Но вскоре помощь ей уже не требовалась. Следующий поворот налево привел нас в просторное помещение. Его сводчатый купол терялся так высоко над головой, что свет фонарика едва его доставал. В центре зала располагалась каменная платформа в форме замочной скважины, округлая и плоская. В левой ее части стоял стол. От пола к платформе вели пять ступенек. А прямо напротив нас в стене черным провалом зиял арочный проход дальше в лабиринт.
Мы медленно ступили на полированные каменные плиты, устилавшие пол.
– Похоже на алтарь, – заметила Эли.
– Наверное, здесь атлантийцы совершали ж-ж-жертвоприношения, – добавил Касс, опуская на пол рюкзак.
Взяв мой фонарик, он поводил им по сторонам. Луч света скользнул по огромному серо-зеленому полотну, висящему на стене позади алтаря.
Я подошел ближе:
– Посвети сюда.
Касс и Эли были заняты осмотром алтаря, но Касс услышал меня и направил свет на левый нижний угол картины. Я легко щелкнул по нему пальцем. Взметнулось облачко пыли. Несмотря на грязь, я все же смог разглядеть изображенного там мужчину в тоге. Я тряхнул полотно, и теперь моим глазам предстала вся запечатленная неизвестным художником сцена – что-то наподобие древнего фестиваля. И это оказалась не картина, а гигантских размеров гобелен.
Я словно вновь взглянул на изображение на экране в классной комнате – король, королева, Караи и Массарим. Но затем луч света скользнул в сторону, я оглянулся и увидел, что Касс с Эли внимательно рассматривают рисунок на столе.
– Ребят, посветите сюда, – попросил я. – Это важно.
– Здесь что-то написано, – откликнулся Касс. – Я хочу это запомнить.
Но я не мог ждать. Мне было необходимо что-то куда мощнее умирающего фонарика. Нечто такое, с помощью чего я смогу увидеть весь гобелен сразу. Что-то вроде огня.
Я схватил рюкзак Касса и наклонил его так, чтобы в этой пародии на освещение рассмотреть хоть что-то из его содержимого. Я смог определить и вытащить канистру с керосином и немного хвороста. А на дне рюкзака нащупал старую пожелтевшую газету. Когда Касс перечислял наши запасы, он о ней не упомянул. Но бумага может пригодиться. Я торопливо расстелил газету на полу, положил сверху хворост и поджег одной из оставшихся спичек.
Вспыхнувший язычок пламени жадно побежал по бумаге, первым на съедение жара пошло объявление о водопроводном оборудовании «от Боба», затем огонь перекинулся на заголовок «УБИЙСТВА в Мотипаке! ШАЛЬНАЯ ПАРОЧКА арестована!».
Чем сильнее занимался хворост, тем ниже отвисла моя челюсть. В янтарных отсветах весь гобелен будто ожил. На нем было изображено все, что успел показать нам Бегад по время своей вводной лекции, – мирное счастливое королевство, дерущиеся братья, разрушение Атлантиды. Но я заметил кое-что странное. В правом верхнем углу был изображен мужчина, держащий в руках что-то, напоминающее небольшой мяч для пляжного волейбола. Эта часть никак не сочеталась со всем остальным на гобелене.
– Касс, Эли, посмотрите сюда…
– Что ты наделал!!!
От вопля Касса я едва не подпрыгнул.
Я резко обернулся.
– Ты!.. Ты сжег мою Хронику!
И он бросился на меня с кулаками.
Пока мы боролись, Эли пыталась оттащить Касса за шиворот. Мы закружили по залу, то наталкиваясь на стол, то спотыкаясь о ступени платформы. Каблук Эли попал в едва заметный зазор между двумя каменными плитами, и мы все трое упали на мраморный гладкий диск в самом ее центре.
После громкого шороха он вдруг начал опускаться.
Стены загудели от надвигающегося грохота, каменные плиты забились друг о друга.
Глаза Касса широко раскрылись, в них плескался ужас:
– Что происходит?!
Я отскочил на край помоста.
– Здесь опасно, – торопливо сказал я, потянувшись к нему и Эли. – И я не горю желанием увидеть подземелье.
Весь зал задрожал. Гобелен заволокло облаком от выбитой тряской пыли. Стол повело, и его каменные ножки заскрежетали по каменным плитам.
Касс и Эли пробирались к выходу, когда часть потолка отошла в сторону. Я заглянул внутрь и заметил металлические петли, которые и утянули эту квадратную плиту, а в открывшуюся дыру полезло что-то черное.
Эта плотная масса росла и менялась прямо на глазах, будто была живым организмом.
– Бежим! – крикнул я и схватил Эли.
Она сжала пальцы на руке Касса.
Но прежде чем мы успели спрыгнуть с платформы, эта неизвестная масса рухнула на нас.
Глава 29
Касс в огне
Меня задело лишь по левому плечу. Зал содрогнулся от громкого хлюпающего удара.
Падение такой огромной массы вызвало мощную волну теплого воздуха, которая ударила мне в спину. Я буквально слетел с платформы, едва успев сжаться в комок, чтобы хоть немного смягчить удар.
Пол встретил меня очень жестко. Но главное – я тут же по нему заскользил.
Я оказался весь покрыт чем-то вязким и зернистым. На ощупь это вещество было будто гранулированным, но при этом податливым и скользким. И оно жутко воняло. Я ударился о стену, но почти этого не почувствовал. Глаза, нос, рот – все горело. Будто кто-то плеснул мне в лицо нашатырным спиртом.
Сняв с плеч рюкзак, я судорожно стал шарить внутри в поисках бутылки с водой. Дрожащими руками я кое-как ее откупорил и плеснул воду прямо на лицо. Я попытался проморгаться, но глаза будто обдало кислотой. Новый судорожный плеск.
