Элиза вздрогнула и оторвала лоб от холодного стекла. Смотреть не на что: только клочья облаков и ночь. В романе или фильме она бы уже давно сориентировалась по рисунку созвездий. Герои литературных произведений всегда имеют в распоряжении пару-другую полезных навыков, чтобы скоренько справиться с любой проблемой. Вроде такого: «она вспомнила дядюшкину шхуну и того красавца контрабандиста, который научил ее навигации по звездам». Ха.
Элиза полезными навыками не обладала. Ну, она способна пронзительно вопить – как в фильме ужасов. Незаменимая вещь. И еще может уверенно держать скальпель. Когда в университете изучали анатомию, студенты шутили, что Элиза лучше всех знает, куда пырнуть ножом; она и сама считала, что знает, – хотя это не тот навык, который используешь каждый день.
Итого: набор ее полезных навыков ограничивается умением кромсать кого-то с большой точностью под пронзительные крики из ужастиков. Практически супергероиня!
Господи, как же она устала! Тридцать шесть часов без сна, если не считать нескольких минут в лаборатории. Мягкое похрапывание доктора Чодри, доносящееся через проход, было пыткой. На что это похоже – засыпать и не бояться?
Какой бы она стала, не случись в ее жизни ночных кошмаров? Кем бы выросла? Что было предопределено ей с рождения?
Люди, чья судьба предопределена, не должны строить планов.
Именно об этом она размышляла, когда самолет начал снижаться. Она снова прилипла к холодному стеклу иллюминатора и увидела, что чернота внизу уже не такая густая. Светало…
Элиза нахмурилась. Прижалась к стеклу сильнее, стараясь увеличить угол обзора. Она никогда не бывала в Италии, но не сомневалась, что точка приземления расположена где-то еще.
В Италии же нет… пустыни?
Она покосилась на агентов, сидящих несколькими рядами дальше. Их лица ничего не выражали.
Началась болтанка. Доктор Чодри проснулся и посмотрел на Элизу.
– Прилетели? – спросил он, потягиваясь.
– Угу. Куда-то.
Услышав ее ответ, доктор тоже уставился в иллюминатор.
Внимательный взгляд – и он откинулся в кресле.
– Хм.
В переводе с доктора Чодри сие означало: «И правда странно».
Сердце Элизы сжало предчувствием. Во что мы влипли?
К моменту, когда шасси коснулись посадочной полосы, солнце высветило горную гряду и пыльную землю. Единственное здание-терминал, казалось, было построено из той же пыли.
Ближний Восток? Планета Татуин? На криво, от руки выполненной вывеске было что-то неразборчиво написано непонятным закругленным шрифтом. Арабская вязь? Тогда, скорее всего, не Татуин.
Встречающий в чем-то наподобие военной формы стоял у полосы. Один из агентов подошел к нему, передал бумаги, негромко заговорил. В тени грязного здания, прислонясь к внедорожнику, стояли еще двое: агент в традиционном темном костюме и второй – темнокожий, в длинной рубахе, с ярко-голубым тюрбаном, наверченным вокруг головы.
– Туареги, – заключил доктор Чодри. – Местные полицейские. Получается, мы в Сахаре.
Сахара? Элиза осмотрелась кругом новыми глазами. Африка.
Агенты молча проводили их к автомобилю.
Долгая поездка: однообразный пейзаж, развалины прекрасных городов. Редкие следы жилья или струйка дыма намекали, что местность населена. За окнами автомобиля мелькали то дети верхом на верблюдах, то стайка неспешно идущих женщин в платках и потрепанных пестрых платьях. Где-то в неприметном месте автомобиль свернул с дороги и начал подъем на холм, иногда пробуксовывая и стреляя щебнем из-под колес.
Элизу терзало глухое темное предчувствие, вытащенное из дальних закоулков памяти, из того инстинкта, который, как ей казалось, остался далеко в прошлом. Отголосок раннего детства, когда она еще наивно и простодушно верила всему, что ей рассказывали: дьявол реален и наблюдает, он прячется в тени тисовой ограды, чтобы забрать душу.
Какой еще, к черту, дьявол? Однако сейчас, в свете последних событий, детские страшилки вспоминались снова.
Твари все ближе.
– Там! – показал доктор Чодри.
Наверху, застыв в тени далеких гор, стояла крепость из красной глины.
Шины заскрипели по камням. Элиза увидела, что у стен крепости скопилось несколько автомобилей, среди них – джипы и тяжелые военные грузовики. Сбоку вертолет, винт замер в неподвижности. Военный патруль: солдаты в камуфляже, – и… она прерывисто вздохнула и повернулась к доктору Чодри. Он тоже это заметил.
Фигуры в белых защитных скафандрах.
Вторжение Чужих, подумала Элиза. Черт!
Агент кому-то позвонил, и когда автомобиль затормозил, их уже ждали. Человек с густыми черными усами в гражданской одежде властно произнес:
– Добро пожаловать в королевство Марокко, доктор. Я доктор Юсеф Амхали.
Мужчины пожали друг другу руки. Элиза удостоилась кивка.
– Доктор Амхали… – начал Чодри.
– Пожалуйста, зовите меня Юсеф.
– Юсеф. Вы можете объяснить, почему мы здесь оказались?
– Разумеется, доктор. Вы здесь, потому что об этом попросил я. У нас тут… ситуация вне моей компетентности.
– Компетентности в чем?
– Я судебный антрополог.
– Что за ситуация? – вырвалось у Элизы.
Слишком быстро. Слишком громко.
Доктор Амхали – Юсеф – поднял брови, оценивая ее персону. Помолчал. Предполагается, что она должна быть покорной восточной женщиной, бессловесной и незаметной? Впрочем, может быть, он услыхал в ее голосе страх. Или это просто дурацкий вопрос, учитывая род его занятий. Элиза знала, чем занимаются судебные антропологи, и представляла, что могло собрать вместе их троих.
Марокканец осторожно понюхал воздух. Запах разложения, никаких сомнений. Он брезгливо сморщился.
– Такая ситуация, мисс, которая плохо пахнет. Особенно в жаркий день.
Трупы.
– Такая ситуация, – продолжил он, – которая может привести к войне.
Массовое захоронение, очень похоже на то. И все равно непонятно, зачем их сюда вызвали. Доктор Чодри произнес не высказанное ею вслух:
– Вы в этой области специалист. А во мне-то какая надобность?
– В этой области нет специалистов, – ответил доктор Амхали.
Помолчал. Улыбнулся болезненно и удивленно. В его голосе Элиза различила страх – такой же, как у нее. Что здесь творится?
– Прошу вас.
Амхали пропустил их вперед.
– Будет лучше, если вы сами все увидите. Сюда.
34
Найдено и погребено
