Робот, ведомый Бианом, влетает в гущу листвы, производя отрыв от наблюдателя. Сейчас муха вынуждена будет лететь за ним, чтобы не упустить. Я сокращаю радиус поиска. А ну-ка…
Хаос электромагнитных сигналов исчезает мгновенно, и остаётся только один мерцающий огонёк, вроде болотного. Умный компьютер вычислил «муху». Дальше будет проще…
Ага, вот и муха-цокотуха. Мой «дюбель» увидел её, сам оставаясь невидимым.
По моей команде из конфетной коробки вылетает другая муха. Сейчас мы произведём смену караула…
Робот-ведомый уверенно продирается сквозь сплетения ветвей, переходя с яруса на ярус. Ему просто, он для этого приспособлен, потому как охотник. Цокотухе приходится куда трудней — Уин вкалывает на совесть, чтобы не потерять объект. Но труднее всего приходится мне, потому как нужно следить за «мухой» и «дюбелем», и ещё одной «мухой»…
— А кто тебя заставляет? — Биан орудует пальцами в воздухе. — Расслабься, Рома. Мини-охотник цель вряд ли упустит, и твоя «муха» его найдёт Не нужно дублировать автоматику, у тебя другая задача.
Да, всё верно. Вот уже вся компания гуляет в сборе — впереди объект наблюдения, за ним цокотуха, за ней «дюбель», рядом с ним «муха» на подмену…
Вспыхивает в углу экрана врезочка — умный компьютер уже расшифровал сигналы, испускаемые «мухой», и выдаёт теперь изображение. Вот так будет видеть объект оператор «зелёных». Рядом возникает вторая врезка — пошло изображение с моей «мухи». Сейчас мы всё это дело совместим… Ага, вроде получается. Ну, с Богом!
Я одним движением пальца привожу в действие сложнейшую систему — как кнопку ядерного чемоданчика нажал, честное слово… «Дюбель» делает выстрел, невидимый человеческому глазу, и оплавленный трупик «мухи» падает вниз, теряясь. Всё, она нас больше не интересует. Смена караула произошла, и моя «муха» исправно работает на противника. Пока она выдаёт реальную картинку, но это только пока. «Деза» пойдёт по нашей команде.
— Ну что, шеф, он сделал, — Уин откидывается назад.
— Сделал, — соглашается Биан. — А теперь, Рома, скажи нам…
Но я уже улавливаю ход мыслей начальника. Действительно, ну как я мог забыть?
— Верно. Ты не включил режим невидимости. Представляешь, что будет, если над улицей какого-нибудь города будет свободно и неспешно летать ржавый гвоздик?
Биан смотрит устало.
— Давай всё по-новой. Тебе ещё надо научиться искать ретрансляторы к этим «мухам», и многое-многое другое. Я тебе не Аина, и мы туда не молоко пить отправляемся. Учись работать!
* * *
— … А вот я тебя! А вот сейчас поймаю!
Нечаянная радость уворачивается от моих рук, радостно вереща. Всё как обычно. Зверюшка уже убедилась, что маленькая Мауна не проявляет никакого интереса к подвижным играм, и относится к ней теперь вежливо-отстранённо. Хозяйка тоже не слишком теперь игрива, потому как бОльшую часть времени уделяет всё той же Мауне. Так что вся надежда на хозяина.
— Ап! — я делаю обманное движение, и Нечаянная радость возмущённо верещит, трепыхаясь в моих руках. Поделом тебе, зверь, не подставляйся…
— Ну, вы, раскричались-разлетались! — смеётся Ирочка, наблюдая за нашей вознёй. — Мауне спать мешаете.
— Ира, Ир… А летучие сони с какого возраста детёнышей приносят?
Ирочка улыбается.
— Да, Рома. Почаще надо заглядывать хотя бы в мысли своей жены. Уже давно бы обгулялась наша Нечаянная радость, если бы я не давала ей в пищу кой-какие плоды. У нас тут имеются специально выведенные деревья, как раз для такого дела. И действуют они не только на ангелов, но и на летучих сонь.
— Ух ты и хитрая! — и мы вместе смеёмся.
Ирочка колдует перед виртуальным дисплеем, пальцы так и порхают… Что это? Я вглядываюсь в текст…
— Слушай, Ир, это что, ты излагаешь в прозе мои рыбацкие байки?
Она смеётся.
— И называться сей труд будет «Устное литературное творчество рыболовов на планете Земля и его отличие от иных жанров литературы аборигенов». Но это академическая версия, а будет и общедоступная — «Сказки рыболова». Уверена, меня ждёт колоссальная слава!
— Ах ты моя плагиаторша! — я обнимаю свою жену, целую, и она охотно отвечает.
«Я через три дня убываю на Землю»
Её радость увядает, как цветок в кипятке.
«Я знаю»
Я в раскаянии. Испортил настроение…
«Не надо, Рома, я раскисну»
«Ну что ты… Ну мы втроём идём туда, и начальник с нами. И ни с какими Иванами и Иварсами я там общаться не буду, правда, правда. Почикаем систему наблюдений «зелёных», только и делов»
Ирочка вздыхает.
— Ладно, мой хороший. Мне пора кормить Мауну, а тебе…
— Домовой, явись! — громко произношу я, не дослушав. — Мне нужны две авоськи.
— Умник ты мой, — смеётся Ирочка, и грусть-тревога уходят из её глаз. — Ну всё понимает с полуслова, полумысли.
Её глаза близко, очень близко. И в них уже пляшет, бесится смех.
— А после ужина мы ляжем спать на диване…
— А я уже и на полу ничего, приспособился.
— А я сегодня хочу на диване.
У меня перехватывает дыхание. Как в тот, самый первый раз. Почему так? Потом, потом…
— Уже можно?
— Нужно, мой бывший хищник, — на моём затылке уже лежат твёрдые, настойчивые пальчики. — Ведь ты же хотел, чтобы у меня были и крылья, и титьки? Твоя мечта сбылась.
Её глаза занимают всё поле моего зрения, и я ощущаю на губах долгий, тягучий поцелуй…
* * *
Тихо, как тихо в доме. Ирочка дышит легко и неслышно, уткнувшись мне в плечо. Нечаянная радость почивает на своей икебане. Спит маленькая Мауна в своей корзинке-колыбели. Конструкция этих люлек осталась незыблемой, наверное, ещё со времён эпохи крылатых демонов. И даже сейчас ангелы предпочитают вот такие корзинки, сплетённые из прутьев, пластиковым.
Я осторожно высвобождаюсь, стараясь не разбудить жену. Спи, моя любимая. Мне же надо ещё поработать. Грешно запускать и не развивать такой дар, раз уж он мне достался.
Нет, не проснулась. Все спят. И маленькая Мауна тоже, очень спокойный ребёнок. Сразу видно — дочь великого спящего. Я вглядываюсь в её крохотное личико. Как хотите, я не могу привыкнуть. А может, я и сейчас сплю? Ведь это же всё невозможно, немыслимо!
Я тихонько пробираюсь в соседнюю комнату. Можно зажечь свет, но я этого не делаю. Зачем? Мне свет сейчас не нужен. Мне сейчас нужно совсем другое…
Лёгкий обруч мыслесъёмника холодит кожу на лбу. Ну, приступим…
Взрыв! Огромная голубая чаша до горизонта…
Взрыв! Круглится бок планеты…
