Я отключилась. Посмотрела на часы. И в эту минуту дверь кухни отворилась, и показался заспанный Павел.
– Что-нибудь случилось?
– Нет, с чего ты взял? Все в порядке. Иди ложись. Я скоро приду.
– Ты звонила кому-то?
– Нет, просто хотела перекусить, а у нас хоть шаром покати.
– Я могу принести тебе… Возле дома два ларька – ночная торговля. Достижение демократии, скажем…
– Вот и ты тоже стал мыслить политическими категориями. – Я сделала вид, что мне смешно. Но на самом деле мне было не до смеха. Через восемь минут мне нужно будет связаться с Крысоловом, а на кухне стоит Павел Худяков, словесный портрет которого я и хочу услышать. – Да, действительно. Сходи, будь другом.
– Что тебе взять?
– Что хочешь. Только посмотри срок годности.
– Если меня долго не будет, значит, меня убили, – спокойно, словно речь шла о чем-то обыденном, проговорил Павел. Он все еще верил в могущество людей, которым он так крепко задолжал. Наверно, это страшно – жить вот так, под прицелом. Он ушел, а я сразу же связалась с Василием Федоровичем.
– Слушай: высокий, светловолосый, лицо такое, словно он съел килограмм лимонов.
– Особых примет нет?
– Есть. До баб охоч. До денег тоже. Еще мне сказали, что кто-то убил его друга, Виктора Дубинского. Возможно – он. Потому что убийство и его исчезновение произошли в один день… Если он тебе нужен, мы тебе его найдем. Если же он тебе нужен в другом плане – то скажи, мы его не тронем. Я ведь не знаю, чего ты хочешь.
– Спасибо. Пусть пока остановят счетчик. А дальше я разберусь сама. И если его найдут – тоже пускай пока не трогают. Он завязан с одним делом, которое я расследую.
– Ты мне Машку ищи, поняла?
– Машку я уже почти нашла.
– Где она?
– Пока промолчу. До завтра.
– Как скажешь.
В прихожей послышался шум: это пришел Павел. Высокий, светловолосый, который «охоч до баб». Тогда непонятно: я, что ли, мужик?
– Там без денег не дают, – сказал он мне, вываливая из пакета банки и свертки.
– А как же ты взял?
– Ребята наши одолжили.
– Вот, возьми и отнеси им, еще чего не хватало – быть в долгу у них… – Я дала Павлу деньги, он ушел, а я принялась открывать консервы.
А не слишком ли самоуверенно я вела себя с Василием Федоровичем? Не переоценила ли свои силы? А что, если мы завтра не увидим Машку? Да, но ведь утром-то она кормится горячим шоколадом и равиолями. Хорошо, что вспомнила. Вот как полезно по ночам предаваться чревоугодию. Вернулся Павел.
– Составишь мне компанию?
– С такими продуктами тебе кто хочешь составит компанию.
Я думала немного приободрить его и рассказать о том, что счетчик приостановлен. Но решила не торопиться.
– Это что: ужин или завтрак?
– Ужин. Я очень надеюсь, что завтракать мы с тобой будем в обществе Маши и ее друга.
– Горячий шоколад? Как же я забыл!
Глава четвертая
Машка и Крысолов
В половине десятого мы уже стояли у входа в «Лакомку». Ночью лил дождь, поэтому асфальт был еще влажный. В целом же утро было солнечное и даже немного прохладное. Над Москвой кружили голуби.
– Ты бы мне хоть фотографию девчонки показала, – заметил Павел, оглядываясь по сторонам.
– Обойдешься. Достаточно того, что я ее знаю.
– Может, зайдем, возьмем себе по чашечке шоколада?
– Оно, конечно, понятно, что ты проголодался. Но что ты будешь делать, когда все съешь и выпьешь? Придется уходить из кафе, чтобы освободить место другим, а вдруг в это самое время придет Машка? Тебе бы толь…
Но я не договорила. Возле нас остановился блестящий черный «Мерседес». Дверца открылась, и из машины вышел высокий красивый молодой мужчина в светлых брюках и полосатой розово-зеленой рубашке с короткими рукавами. Он обошел машину и помог выйти хрупкой длинноногой девушке в ярком желтом платье с открытыми плечами. Это была Маша. Не обращая на нас совершенно никакого внимания, они зашли в кафе. Мы – следом. Но потом, сообразив, я приказала Павлу бежать к нашей машине и предупредить Сергея и Андрея, что минут через пятнадцать-двадцать нам предстоит поехать за этой парочкой на черном «мерсе». Павел ушел, я заняла очередь за Машиным молодым человеком. Так вот, значит, как выглядит Стас, о котором она говорила своему отцу. Взрослый, ничего не скажешь. Я, стараясь не встретиться с ней взглядом, рассматривала Машу и одновременно оценивала в ней буквально все, начиная с косметики и кончая загаром на плечах. Интересно, какой образ жизни она ведет? Чем занимается с утра до ночи? Где живет и о чем думает? Но чем больше я задавала себе вопросов, тем очевиднее становилось то, что я вижу перед собой совершенно еще девочку. Большие, полные наивного любопытства и неземного счастья глаза, смешные коричневые веснушки, вздернутый аккуратный носик, полные губы, выпяченные в хроническом капризе… Она была очень хороша, свежа и со вкусом одета. Ее портрет был бы неполным без тяжелой гривы блестящих рыжих волос. Они были рассыпаны по плечам в беспорядке, и Маша то и дело поправляла упавшие на лицо пряди и отводила их назад. Вернулся Павел, к этому времени подошла и наша очередь. Мы тоже взяли по чашке шоколада и по булочке с орехами.
– И вот эта девица занимается политикой? Сроду не поверю.
– Веди себя потише. Мы ничего толком не знаем.
– А почему бы ее не сдать сразу родителям или кому там… – Он покраснел. Это еще что такое? Откуда он знает про родителей? Неужели подслушал мой разговор с Крысоловом? Нет, это исключено. Все объясняется гораздо проще. Ну кто еще, кроме родителей, может заниматься ее поисками?
– Ты правильно рассуждаешь, – я сделала вид, что не заметила упоминания о родителях. – Но меня, если честно, заинтересовал этот самый Рюрик. И вообще, ты снова вмешиваешься не в свое дело. Тебе сказали – выполняй. Все! Смотри, они идут к выходу.
Спустя минуту вышли следом и мы. Наша машина уже стояла за углом и ждала команды. Мы сели и поехали за медленно отъезжающим от кафе «мерсом».
Но мы напрасно рассчитывали так быстро оказаться в Нагорном. Как мы и предполагали, наша сладкая парочка заехала в «Равиоли», затем неторопливо двигалась по центру, останавливаясь возле магазинов. Маша и Стас ходили в обнимку и казались самой счастливой парой на свете. На них было приятно смотреть.
И только часа через два с половиной, когда мы, измученные ожиданием и раздраженные по поводу невозможности парковки рядом с преследуемым «мерсом», приготовились остановиться возле «Детского мира», они вдруг прибавили скорость, выехали на Дмитровское шоссе, оттуда помчались к Ботаническому саду, затем вылетели на Алтуфьевское шоссе и – на Кольцевую дорогу. Увидев указатель «Совхоз Нагорное», я облегченно вздохнула. Значит, все-таки я рассчитала все правильно.
