Женщина, казалось, растерялась. Она недоуменно посмотрела на меня.
– А зачем тебе это? Ты что, хочешь ее ограбить?
– Да я что, идиотка, по-твоему? Нет, грабить, тем более кого-то валить я не собираюсь. С законом я сама дружу и другим советую. А сведения эти мне нужны для того, чтобы устроиться сюда работать, горничной, вместо тебя.
– А тебя возьмут?
– Должны взять.
– А зачем тебе это?
– Я сейчас без работы, – сказала я первое, что пришло мне на ум.
Наташа оглядела меня с ног до головы подозрительно.
– Что-то не похожа ты на безработную, – с сомнением в голосе произнесла она. – У тебя вон и машина, и прикид нормальный.
– Ладно, – согласилась я, – ты права: работа эта мне не нужна. Я – частный детектив, я ищу одного молодого человека. Он пропал с месяц тому назад, его невеста и брат заказали мне расследование этого дела. Есть подозрение, что он мог посещать дом Эммы Павловны. Говорят, она не раз приглашала его в гости. Упорно приглашала.
– Красавец? – спросила Наташа.
– Кажется, да.
– Тогда, возможно, он там был. Она собирает исключительно красивых ребят. И молодых. Вот старая дрянь! Самой уже почти шестьдесят…
– Так, значит, молодые ребята в доме бывают?
Женщина кивнула.
– Бывают. Хозяйка любит, как она выражается, «молодое мясцо».
– Любвеобильная дамочка?
– Еще какая!
– И много ребят ты видела?
Наташа подумала, даже подергала себя за мочку уха.
– Лично я человек пять видела. Нет, больше.
– А не помнишь, был среди них молодой человек по имени Олег? Ему двадцать семь лет, он работает массажистом в фитнес-клубе. У него такое спортивное телосложение.
– Ты шутишь? Думаешь, я знаю их по именам? Да я даже не смотрела в их сторону! Ну, пришел кто-то к хозяйке, ну, поднялся на ее этаж… Какое мне дело?! Она же ревнивая до жути, еще прибьет, чего доброго, под горячую руку! И так вон выгнали ни за что… Нет, я по именам никого не знаю, тем более кто кем работает. Да и потом, она их то котиками, то зайчиками называет, еще малышами или тому подобное. Привозит она их к себе время от времени, или они сами приезжают, как правило, поздно вечером, ужинают, естественно, потом в спальню к ней поднимаются.
– А какой этаж занимает Эмма?
– Второй, самый удобный. С ее комплекцией высоко подниматься, сама понимаешь…
– А охранник Гена тоже живет в коттедже или только приезжает?
– Гена – брат Эммы, – выдала Наташа, – хотя по совместительству, да, и охранник.
– Да ты что? – удивилась я. – Родной брат?
– Двоюродный. У него роман с поварихой Галей.
– А в коттедже и повариха есть? Живет или приходящая?
– Приходящая, но часто здесь ночует. В Гену вцепилась мертвой хваткой. Едва я появилась в доме, она мне сразу заявила: если, мол, замечу, что ты с моим Геной заигрываешь, – отравлю!
– Серьезная дамочка, – подытожила я. – А у них что, прям настоящий роман?
– Хуже. Роман – это так, шуры-муры, любовь-морковь… А эта смотрит на Гену как на будущего мужа, мол, привыкнет и женится, никуда не денется. А раз он брат хозяйки, сама понимаешь, не бедный родственник. У него и квартира своя есть в городе, и тачка.
– И давно у них это «хуже»?
– Я сюда пришла чуть больше трех лет тому назад, и они уже вовсю крутили. А когда у них началось, кто же знает!
– И сколько лет нашей поварихе?
– На прошлой неделе тридцать восемь справили. Одинокая она, семьи нет. Говорят, с мужем давно развелась, а детей так и вовсе не было. Я как-то случайно услышала, хозяйка сказала ей, уж не знаю, по какому там поводу: мол, сама ты, Галя, виновата, не надо было аборты делать.
– Значит, грехи молодости… А Гена – это последний, так сказать, шанс…
– Похоже, что так. Только он, по-моему, на ней жениться и не собирается.
– Почему?
– А зачем она ему? Мужики, сама, поди, знаешь – кобели еще те! За каким ему семью заводить, хомут на шею вешать? С поварихой все просто: справил, так сказать, естественную нужду – и никакой тебе ответственности. Кормить ее не надо, она ни на что претендовать не может. Даже зарплату не он ей платит, а сестрица его. Чем ему не житье?! Так что она может перетравить всех горничных, каких Эмма наймет, ей от этого все равно толку не будет.
– Так, с поварихой худо-бедно разобрались. А Михал Михалыча ты случайно не знаешь?
– Как не знать! Друг детства, хозяйка его так и называет. Он к ней даже сватался, и не раз.
– Да ты что?! А она?
– Смеется над ним, что ей еще делать!
– Почему?
– Ну, подумай сама: какой из него жених?! Ему уже шестьдесят два стукнуло, а хозяйка у нас молоденьких любит, свеженьких, красавчиков. Так что она над ним просто издевается, иногда подкалывает его, а порой и недобро так шутит.
– А он что, терпит?
– А что ему, бедолаге, делать? Терпит, конечно. А как в очередной раз предложение сделает, так она за ужином и говорит: опять, мол, этот дурачок влюбленный предложил мне руку и сердце. Да и что еще он может предложить, ведь гол, как сокол! А Гена ей поддакивает: да с чего, мол, ему богатым-то быть, ведь на зоне взяток не дают! И ржет, как конь. И Эмма при этом тоже смеется, аж заливается.
Я тут же уточнила у Наташи:
– А ты точно помнишь, он так и говорил: «на зоне взяток не дают»?
– Да, слово в слово!.. Ой, Татьяна, мне домой пора, – женщина посмотрела на часы, – поздно уже, как я добираться буду?
– А машина моя на что? Не переживай, я тебя до самого твоего подъезда довезу, если хочешь, и на твой этаж с тобой поднимусь, только расскажи что-нибудь еще.
– Да я не знаю, что еще тебе рассказать.
– Тогда так, давай обменяемся телефонами. Доставай свой, я тебе продиктую номер моего.
– А деньги? Ты обещала заплатить за сведения.
– Обещала – заплачуґ. Сколько тебе осталась должна хозяйка?
– Четыре тысячи.
Я полезла в сумку за кошельком…
Глава 6
– …Свет, пойми: очень нужно! И без тебя – никак! Помоги!..
Подруга кусала губы, теребила в руках полотенце. Я сидела в ее рабочем кресле, а она стояла рядом со мной и смотрела на меня через зеркало.
– Ну, как? Как я это сделаю? – в который раз вопрошала она.
– Свет, ты же у меня умная, сообразишь.
Подруга почесала затылок.
