– С чего вы взяли, что я буду делать нечто подобное? – спросила я.
– Богатый жизненный опыт, – ответил он.
– Можете не волноваться по этому поводу. Запись мне не нужна. У меня очень хорошая память.
– Вот и прекрасно. Можете задавать свои вопросы, – разрешил Ущепов.
– Спасибо, что обыскивать не стали, – пошутила я.
– О, поверьте, соблазн был велик, – в тон мне ответил Виктор.
Разговор продлился больше двух часов. Я все никак не могла смириться с мыслью, что вся предварительная работа пошла насмарку, и кружила вокруг Ущепова, повторяя вопросы по нескольку раз, надеясь ухватиться хоть за что-то. Увы, зацепиться было не за что. В этом деле Ущепов оказался чист, как слеза младенца.
Во-первых, по словам Виктора, пятого мая, в день гибели Фирузова, он находился за многие километры от Тарасова, а именно в Таиланде. Причем по туристической путевке. Проверить такого рода информацию не составит труда, поэтому врать не имело смысла. Конечно, для реализации своего плана Ущепов мог воспользоваться чьей-то помощью, а в Таиланд махнуть, чтобы обеспечить себе алиби. Это на случай, если им заинтересуется полиция. Но я чувствовала, что этот вариант не выдержит и первой проверки.
Во-вторых, мои предположения, что Денис продолжал вымогать деньги с Ущепова до последнего дня, не оправдались. Виктор утверждал, что Фирузов обращался к нему с требованием денег лишь однажды. И было это ни много ни мало пять лет назад. Получив свое, Фирузов оставил Виктора в покое. Доработал на объекте до окончания строительства и уволился. Больше Ущепов с ним не встречался. Это проверить было сложнее, но не так уж невозможно. Только был ли в этом смысл?
И, в-третьих, вот уже много лет, как Ущепов встал на путь исправления. Ведет добропорядочный образ жизни, честно трудится и со своими дружками-уголовниками оборвал все связи. Как ему это удалось? Говорит – откупился. Мельников тоже говорил, что Ущепов по его ведомству не проходит, что в очередной раз доказывало: никогда не стоит заранее навешивать ярлыки. Хоть Андрей и утверждал, что бывших уголовников не бывает, да жизнь доказывала обратное.
Одним словом, первая попытка выйти на виновника гибели Фирузова не удалась. Попрощавшись с Ущеповым и снабдив его на всякий случай номером своего телефона, я отправилась домой.
К моей великой радости, там меня поджидал Лешик. Он сидел на половике возле входной двери и дремал. Я тронула Лешика за плечо, пытаясь разбудить. От моего прикосновения он встрепенулся, затем встал, вытянулся во весь рост и только после этого поздоровался.
– Привет, а я вот с ответом пришел. Звонил, никто не отвечает. Я решил, чтобы туда-сюда не таскаться, подождать.
– Входи, – предложила я, пропуская Лешика в квартиру. – Я голодная как волк. Не будешь возражать, если мы для начала перекусим? А новости можешь за ужином сообщить. Я в соседнем кафе салатик прихватила и рыбу, тушенную с овощами. Могу еще печенье и сыр предложить.
– Овощи – это хорошо, – одобрил Лешик. – Пойду руки помою.
Пока он плескался в ванной комнате, я успела накрыть на стол. Первые десять минут ели молча. В кухне можно было услышать лишь чавканье да стук вилок о край тарелки. Когда первый порыв был удовлетворен, я спросила Лешика:
– Удалось раскопать что-то стоящее?
– Трудно сказать, я же не в курсе того, что мы ищем. В общих чертах ситуация следующая. Почту вскрыл. Комп прошерстил. Нашел скрытую папку, в которой целая куча документов. Взломал блокировку доступа. Теперь материалы этой папки в нашем полном распоряжении, – доложил он.
– Это же здорово. Покажешь? – попросила я.
Без лишних слов Лешик встал из-за стола и потащил свое долговязое тело в комнату. Я поспешила вслед за ним. Пока приятель налаживал работу ноутбука, я нетерпеливо постукивала пальцами по столешнице.
– Ну, вот. Все готово. Это наша заветная папочка. Любуйся, – меланхолично предложил он.
Я сдвинула Лешика на край дивана, сама устроилась перед монитором и впилась глазами в экран. Скрытая папка, которую удалось откопать Лешику, была подписана как «Неосновной доход». «Цинично, – усмехнулась я. – Значит, шантаж теперь у нас так называется». Материалов в папке была масса, но даже с первого взгляда было понятно, что это именно то, чего мне недоставало. Достаточно было прочитать две фамилии, Ущепов и Развальный, чтобы понять: архив содержит документы, с помощью которых Фирузов вытягивал деньги из своих жертв. Я повернулась лицом к Лешику и спросила:
– Что с почтой?
– Пароль в файле на рабочем столе, – лаконично ответил тот.
– Там есть что-то интересное?
– Я не изучал. Просто вскрыл почту, – ответил Лешик.
– Спасибо за помощь. Я твой должник, – пожимая ему руку, поблагодарила я.
– Пустяки. Правда, пришлось повозиться. Но если оно того стоило, то я рад, – смущенно произнес приятель.
– Будь уверен, твои старания даром не пропадут, – заверила я его.
Лешик начал прощаться, ссылаясь на то, что дома ждет Маечка. На дворе ночь, а к завтрашнему дню он должен основательно выспаться. У Маечки на этот день грандиозные планы. Собирается, мол, расширять кругозор Лешика. Поведет его в Тарасовский государственный художественный музей на выставку «Русское искусство восемнадцатого столетия».
– Если бы у тебя для меня еще работенка нашлась, я бы с радостью отменил этот поход. Но в любом другом случае Маечка ни за что не даст мне отлынить от «культурного мероприятия», – с надеждой в голосе сообщил парень.
– Ничего не поделаешь. Придется тебе подтягивать культурный уровень, – смеясь, заявила я. – К сожалению, новых поручений по твоей специфике у меня нет.
Тяжело вздохнув, Лешик махнул на прощание рукой и вышел из квартиры. Я вернулась за компьютер. Быстро пролистав папки, подписанные «Ущепов» и «Развальный», я приступила к изучению остальных материалов. Покончив с этим кропотливым, но необходимым занятием, я призадумалась. То, что список объектов, на которых Фирузов подбирал себе жертв для шантажа, совпал с моим с математической точностью, меня порадовало. И то, что теперь не было необходимости вычислять тех, кого именно шантажировал Фирузов, тоже вселяло оптимизм. Фамилии их были указаны в документах. Даже то, что ни Виктор Суровцев, ни Наталья Шереметьева, фамилии которых я добыла из журнала посещений дома Фирузова, ни разу не упоминались в записях, не было из ряда вон выходящим обстоятельством. Плохо было то, что люди, которых шантажировал Денис, даже по его собственноручно собранным досье, не входили в число отпетых негодяев. Каждый из них совершил в жизни всего лишь один незначительный промах, за который, по мнению Фирузова, и должен был расплачиваться крупной монетой. С таким списком далеко не уедешь. Мне казалось, что для того, чтобы решиться на убийство, нужно обладать определенным складом характера. А мои подозреваемые ну никак на роль убийцы не подходили. Тем не менее я была уверена, что один из этих людей решился на отчаянный шаг и остановил-таки Фирузова. И что прикажете делать мне?
