Книга Мой русский любовник, страница 40. Автор книги Мария Нуровская

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мой русский любовник»

Cтраница 40

— А когда она выйдет? — заинтересовался муж Кати, Алексей.

— На днях, точнее, в первых числах сентября. Здесь и одновременно в Америке, две презентации сразу. Но на этих янки я особо не рассчитываю… — Он небрежно махнул рукой.

— С чего бы это? — вмешался в разговор молчавший до сих пор Джордж.

— Америка обожает романчики с хорошим концом, а у меня роман без хеппи-энда, значит, и говорить не о чем.

Все рассмеялись, я тоже, хотя мой смех звучал скорее фальшиво. Не очень-то хорошо я чувствовала себя в роли хозяйки дома. Ни к чему даже рук не приложила. Аранжировщиком и исполнителем в одном лице был Александр, и только Александр, у него были все права чувствовать себя здесь настоящим хозяином. Как и все остальные, я была лишь гостем на этом пиру. И куда естественнее было бы, если бы после ужина я встала и покинула квартиру вместе с другими гостями… Наши с ним взгляды на миг встретились. Я сидела во главе стола, а он — чуть пониже, на чемодане. В этот момент он поднял голову, чтобы взглянуть на меня.

— Поможешь мне убрать со стола? — спросил как-то несмело. Потрясающе, как безошибочно он отгадывал мое настроение, мои сомнения и горькие мысли. Я послушно встала. Катя тоже с готовностью вскочила, но Александр решительно воспротивился.

Мы отнесли в мойку гору грязной посуды, после чего он сварил кофе. И этого я не умела, у меня вместо кофе получалась жидкая бурда. Теперь мы сидели у стола, примостившись на одном стуле, — все дружно высказались за ликвидацию Сашиного импровизированного сидячего места. Джордж заявил, что будет пить кофе, устроившись на подоконнике. Но в этом не было необходимости, потому что я подвинулась на самый краешек стула, освобождая Александру побольше пространства. Близкое тепло его тела в который раз подействовало на меня обезоруживающе. Все сомнения снова были развеяны.

— А знаете, из-за чего Юлия обиделась на меня? — спросил со смехом Александр. — Вместо того чтоб ее отругать, я сам пошел за цветами, которые она забыла купить.

— Потому что она боится, Саша, — совершенно серьезно сказала Катя.

— Чего же она боится? — спросил он удивленно.

— Чтобы это понять, надо родиться женщиной…

Катя с мужем ушли первыми. Было видно, что профессор не очень хорошо себя чувствовал. Должно быть, он и вправду болел — заметно сдал с того времени, как мы виделись несколько месяцев назад. Мужчина исхудал, борозды морщин на лице обозначились резче. Особенно сильно это бросилось в глаза, когда они только вошли — ему ведь пришлось осилить пешком подъем на наш четвертый этаж. Пышущая здоровьем и излучающая молодость Катя смотрелась рядом с ним его внучкой. Тем трогательнее выглядели с ее стороны забота о нем и их любовь друг к другу. А впрочем, кто знает, как там было на самом деле. Быть может, она давно уже отдавала себе отчет в напрасной расточительности чувств, или, может, ее чувства угасли, осталась лишь умело скрываемая жалость. Ее брак с профессором был зеркальным отражением моей связи с Александром, и ни на каких весах не измерить, кому из нас — мне или Кате — было труднее.

После ухода гостей Александр взялся за мытье посуды, я вытирала все насухо. Джордж, присев на подоконник, курил.

— Ростов выглядит просто ужасно, — сказал он.

— Обычно ему нездоровится ранней осенью и весной, потом все проходит, — спокойно откликнулся Александр.

— Не думаю, что на этот раз обойдется.

— Катя быстро поставит его на ноги, она девушка энергичная и деловая.

Джордж пожал плечами:

— Тоже выбрала себе роль — ухаживать за стариком.

«О господи, что же Джордж думает о нас с Сашей? — промелькнуло у меня в голове. — Наверно, недоумевает и по поводу нашего с Сашей союза».

— Ну, как вам живется здесь? — повернулся ко мне Джордж.

— Х-хорошо, — ответила я, смешавшись.

Александр повернул голову в мою сторону:

— Снова боишься? Теперь Джорджа боишься?

— Нет, почему… — Я чувствовала, как мои щеки заливаются краской.

Потом, когда мы уже лежали в постели, не удержалась, чтобы не выговорить Саше, зачем, дескать, он ставит меня в неудобное положение.

— Это ведь друзья, Юлия. Им можно говорить все.

— Тогда почему твой друг Джордж так жестоко отозвался о браке Ростовых? Может, он неравнодушен к Кате?

— Просто он такой человек. Вечно сердится на жизнь, а теперь вот злится из-за болезни профессора.

— А может, ревнует Катю? — настаивала я.

— Для него женщины не существуют. И не существовали, пока была жива Маша.

— Неужели она была такая уж распрекрасная?

Он задумался на минуту.

— Да нет, вполне обычная и даже не слишком красивая. А жила только ради него. И умерла ради него.

«А я? Хотела умереть лишь ради собственного эгоизма», — подумала я, устыдившись.

Орли, четыре часа дня

Ну вот, через неполных два часа — мой самолет… А еще совсем недавно я наблюдала за взлетающим самолетом Джорджа.


Он забежал попрощаться перед своим отъездом. Наверно, рассчитывал застать Александра, но его не было.

— Заняли мы твой дом, — сказала я.

— Не дом это, всего лишь квартира. И тут, и там, в Нью-Йорке.

Оказавшись наедине, мы чувствовали себя не в своей тарелке — и он, и я не были особо разговорчивыми людьми. Вести светскую беседу в такой ситуации было для нас делом нелегким.

— Все-таки ты возвращаешься в Нью-Йорк…

— Через два часа у меня самолет, лечу с пересадкой в Сараево.

То, что я услышала, стало для меня настолько неожиданным, что я не могла выговорить ни слова. С минуту мы оба молчали.

— Саше что-нибудь передать?

Джордж сделал неопределенный жест рукой:

— Ну, скажи… что заходил и что дам о себе знать…

Мы стояли в дверях, он в своей вечной армейской куртке, с рюкзаком, закинутым на одно плечо… и вдруг молниеносное решение созрело в моей голове. Я схватила с вешалки плащ.

— Провожу тебя в аэропорт, — сказала я.

— Да что ты, не стоит, в этом нет необходимости, — всполошился он.

Но я уперлась. В такси мы всю дорогу молчали, и лишь когда присели за столик в аэровокзальном баре и заказали по чашке кофе — разговорились.

— Как же все на свете повторяется, — сказала я. — Давным-давно распяли на кресте одного известного теперь всем человека, а спустя две тысячи лет — целый город.

— Да, но насколько технический прогресс ушел вперед, — усмехнулся он. — Еду делать фоторепортаж этого распятого на кресте и кровоточащего города… Впрочем, я всего лишь сопровождающее лицо, главный у нас — мой приятель. Звезда журналистики. Во время ирано-иракской войны его взяли в заложники, и две недели было неизвестно, жив он или нет. Многие телеканалы мира передавали в эфир кадры фильма, снятого любительской камерой: мой приятель Пол Слэйт с заложенными за голову руками, которого под дулами автоматов ведут двое иракских солдат. Сам американский президент предпринимал усилия по его освобождению. А потом я щелкнул Пола и президента США на фоне Белого дома. Слэйт с минуту на минуту будет здесь…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация