Однажды утром, встав и подойдя к крану для умывания, он с ужасом обнаружил, что вода не течёт. Мгновенно всё понял. Растяпа Базилло, выливая из вёдер воду, уронил в бассейн что-то, скорее – платок, который намок, лёг на дно и втянулся в его секретную водяную трубу.
Со жгучим нетерпением дождавшись ночи, Карл зажёг свечу в фонаре, повесил фонарь на крюк возле входа, откатил камни и осторожно вылез из своей прекрасной норы. Тихо ступая, прокрался к комнате с водным бассейном. В темноте запустил в него руку. Да! Действительно нащупал затянутый струёю в трубу шейный платок. Вытащил его, переправил в другой конец бассейна и слегка придавил кремнем. Дрожащей рукой с громадным облегчением смочил лицо. Вернулся в шкаф, заложил стенку, задвинул каменный блок. Повернулся к фонарю, чтобы задуть свечу, и заорал так, что задребезжали зеркала в световых колодцах.
– Привет, Карл, – сказал сидящий за его столом-конторкой человек и одобрил: – Хороший голос.
Встал, прошёлся по апокширу. И снова одобрил:
– Хорошее место.
Потом вернулся, сел и сделал жест Карлу в сторону эркера. Карл на нечувствуемых ногах приблизился и грузно опустился на кровать.
– Есть дело, – сказал ему человек. – Успокой сердце и слушай.
– К… к…
– … то я такой, – помог Карлу чудовищный, неимоверный пришелец. – Позволь представиться. Принц Сова.
– К… к…
– … акое у меня дело. Весьма деловое. И спасительное для тебя. Я предлагаю взять твоё свидетельство о собственности. Выбраться из этой роскошной норы. Поехать в Плимут к нотариусу. И переписать право владения замком на неизвестного тебе пока Ричарда. Этот Ричард и станет главным распорядителем замка. Ты же, если захочешь, возьмёшь у меня достаточно денег и уедешь в любой город страны. Искать тебя я не стану. А вот игроки станут. Поэтому самый для тебя лучший выход после передачи прав собственности остаться в замке и жить в нём в качестве слуги Ричарда, вровень с Базилло. Сюда уже – обещаю – ни один из игроков никогда не приедет. Ты хорошо знаешь нотариальные правила и понимаешь, что времени у нас немного. Поэтому я прошу у тебя немедленного ответа. Да или нет?
Карл прерывисто вздохнул. Дрожащей рукой потёр лоб. И спросил:
– Никто из игроков сюда не придёт?
– Никто.
– Они – люди мощные.
– Мы мощнее.
– А вы – кто?
– Начинается уже болтовня, Карл. Да или нет.
– Ну хорошо… Да.
– Правильное решение. Хвалю. Можешь идти в свои апартаменты, в них всё как прежде. Базилло сегодня там вытер пыль и пол вымыл. Выпей горячего чаю. И ложись спать, а утром поедем к нотариусу.
– А скажите… Если не сочтёте за болтовню… Что будет в этом замке при вас?
– Ты знаешь, почему замок назвали «Дневная свеча»?
– Строили-то лет двести назад. Откуда ж я знаю.
– Потому что он похож на лепесток пламени. Пять башенок-пирамидок имеют внутри ещё три, более высоких, а те уже несут внутри себя ещё одну, самую высокую. Ажурностью каменных кружев они притягивают взгляд так же, как магически-уютное пламя свечи. Днём – залитые светом Солнца, вечером – освещаемые множеством светящихся окон! Балкончики, арки, внешние лесенки, шпили на крышах, острые конусы крыш, покрытые калиброванной черепицей. Волшебное место! И здесь будет устроен лабиринт-приключение для детей. Как у Томаса, в «Шервуде», но только более лёгкий, более интересный и сказочный. Те, кто пройдут лабиринт, станут получать наградной знак из чистого золота, и вскоре сюда будут стремиться все дети Англии. Ну а вместо покера по воскресеньям здесь будет устраиваться бал, где музыканты наденут костюмы сказочных персонажей, а дети будут иметь возможность знакомиться и дружить. И верить в то, что жизнь добра и прекрасна.
– Это очень и очень для меня интересно! Я нашёл несколько тайных помещений здесь, и я просто влюблён в эти тайны!
– Мне очень радостно это слышать от тебя, Карл. Идём, друг, пить чай, – с ржаными кналлерами и с мёдом.
Ловушка
Антураж воскресенья был изменён. Охрана игроков размещалась уже не в комнате с винным бассейном, а в тех самых тайных помещениях с люками в стенах и рычагами под полом. Этим решением благородные джентльмены исключили саму возможность попытки мошенничества (ломать прекрасно устроенный сигнальный механизм им не хотелось – он был, наверное, единственным в своём роде, и тем был каждому ценен, хотя интерес был тщательно всеми скрываем). Игроки не имели представления о Хумимовой страже «неспящих» в Багдаде, но здесь охранники, ревностно следящие друг за другом, составляли нечто подобное.
Сама игра проходила всё в той же комнате с битым столом. Сюда по-прежнему приходил носитель ящериц, и сюда же жизнерадостный, сияющий Жирондон привёл нового игрока, которому дал обязательную в таком случае рекомендацию.
– Ричард, мой дальний родственник, джентльмены, – сообщил он полуразвязно, по-свойски. – Богат, как Крез.
– Преувеличенье, конечно, – улыбнулся Ричард. – Благодарю за честь, джентльмены.
И, стараясь держать лица беззаботно-беспечными, Ричард и Жирондон направились вслед за телохранителям, которые понесли в комнату тяжеленные, загруженные золотом сундучки.
Расселись. Каждый с непроизвольным притяжением осязал голыми ступнями щели в полу, откуда, казалось (умён же этот гад, Карл Девон!), вот-вот выскочит маленький медный штырёк со спасительно вестью «смело играй!».
Первый тур покера не явил особенных происшествий. Дюк проиграл двадцать гиней, по десять проиграли Жирондон и Сонливец, а Ричард сорок, соответственно, выиграл.
– А место Монтгомери-то счастливое! – с демонстративной завистью сказал в адрес Ричарда Жирондон.
– Не хотел бы я, чтобы мне так повезло, – откликнулся Дюк и непроизвольно передёрнул плечами. И добавил, взглянув на Ричарда: – Ты сел на место нашего недавно убитого друга.
Во втором туре в игру вступили восемь человек, все собравшиеся. И то, на что так рассчитывали Серые братья, без долгого ожидания произошло.
– Десять гиней, – сообщил Дюк о поддерживаемой ставке, – и пять сверху.
– Пятнадцать гиней, – заявил сидящий после него Жирондон, – и пять сверху.
– Двадцать гиней, – поддержал ставку следующий игрок.
И сидящий за ним по ходу часовой стрелки Ричард так же мирно поставил двадцать золотых кругляшков. Но, явно для всех поколебавшись, добавил одну гинею. И, как бы мельком взглянув на Дюка, ощутил внутри сладкий холодок: Дюк глаза полуприкрыл, но кожа лица его сделалась отчётливо розовой.
– Пас, – сказал увидевший то же Сонливец. – Боюсь, что у кого- то сегодня сильная карта.
«Я тебя убью!» – мысленно откликнулся на это неявное предостережение Дюк. Ему очень хотелось затянуть игроков на максимально высокие ставки, поскольку карта у него была сказочной: четыре туза с джокером. «Небитый покер». И сообщил:
