Он обернулся. Цикада в обществе трех подозрительно
выглядевших вооруженных типов сидел на штабеле бревен, уложенных вдоль вала.
Встал, потянулся, вышел на середину улочки, старательно обходя лужи.
– Далеко собрался? – спросил он, упершись узкими
ладонями в увешанный оружием пояс.
– Не твое дело.
– Чтоб было ясно: чихать я хотел на войта, чародея и
весь этот засранный город, – сказал Цикада, медленно выговаривая
слова. – Дело в тебе, ведьмак. Ты не дойдешь до конца улочки. Слышишь?
Нет? Проверить хочу, каков ты в бою. Не дает мне это покоя, ну не дает, понял?
Нет? Стой, говорю.
– Прочь с дороги.
– Стой! – рявкнул Цикада, положив руку на рукоять
меча. – Не понял? Драться будем. Я тебя вызываю! Счас увидим, кто из нас
лучше!
Геральт, не замедляя шага, пожал плечами.
– Вызываю тя на бой! Слышь, выродок? – крикнул
Цикада, снова загораживая ему путь. – Чего ждешь? Вытягай железяку! Что,
страх забрал?
Геральт продолжал идти, заставляя Цикаду пятиться, неловко
идти задом. Цикадины провожатые поднялись с бревен, пошли следом за ними,
однако держались в отдалении. Геральт слышал, как грязь хлюпает у них под
ногами.
– Я тя вызываю! – повторил Цикада, бледнея и
краснея попеременно. – Слышь ты, ведьмино дерьмо? Чего те еще надо? В харю
наплевать?
– Плюй!
Цикада остановился и действительно набрал воздуха, сложив
губы для плевка. Он глядел в глаза ведьмаку, а не на его руки. И это была
ошибка. Геральт, по-прежнему не замедляя шага, молниеносно ударил его кулаком в
игольчатой перчатке, не замахнувшись, лишь слегка согнув колени. Ударил прямо
по кривящимся губам. Губы Цикады лопнули, словно раздавленные вишни. Ведьмак
сгорбился и ударил еще раз в то же самое место, на этот раз сделав короткий
замах и чувствуя, как вслед за силой и инерцией удара выхлестывает ярость.
Цикада, повернувшись на одной ноге в грязи, а другой в воздухе, рыгнул кровью и
навзничь шлепнулся в лужу. Ведьмак, слыша за спиной шипение клинка в ножнах,
остановился и медленно повернулся, держа руку на эфесе меча.
– Ну, – сказал он дрожащим от злости
голосом. – Ну, давайте!
Тот, который достал оружие, смотрел ему в глаза. Секунду.
Потом отвел взгляд. Двое других попятились. Сначала медленно, потом все
быстрее. Слыша это, человек с мечом тоже отступил, беззвучно шевеля губами.
Тот, который был дальше всех, развернулся и побежал, разбрызгивая грязь.
Остальные замерли на месте, не пытаясь приблизиться.
Цикада развернулся в грязи, приподнялся, упершись локтями,
забормотал, кашлянул, выплюнул что-то белое вместе с большой порцией красного.
Проходя мимо него, Геральт с отвращением пнул его в щеку, сломав лицевую кость
и снова повалив в лужу.
И, не оглядываясь, пошел дальше.
Истредд уже ждал у колодца. Он стоял, опершись о венцы
деревянной, обросшей зеленым мхом клети. На поясе висел меч. Прекрасный, легкий
терганский меч с полузакрытой гардой, касающийся окованным концом ножен
блестящего голенища охотничьего сапога. На плече чародея сидела нахохлившаяся
черная птица.
Пустельга.
– Пришел, ведьмак. – Истредд подставил пустельге
руку в перчатке, нежно и осторожно посадил птицу на навес над колодцем.
– Пришел, Истредд.
– Не думал. Полагал – выедешь.
– Не выехал.
Чародей свободно и громко рассмеялся, откинув голову назад.
– Она хотела нас… хотела нас спасти, – сказал
он. – Обоих. Ничего не получилось, Геральт. Скрестим мечи. Остаться должен
один.
– Ты намерен драться мечом?
– Тебя это удивляет? Но ведь и ты намерен драться
мечом. Давай!
– Почему, Истредд? Почему мечом, а не магией?
Чародей побледнел, нервно дрогнули губы.
– Давай, говорю! – крикнул он. – Не время
задавать вопросы. Время вопросов миновало! Наступило время действий!
– Я хочу знать, – медленно сказал Геральт. –
Я хочу знать, почему мечом. Хочу знать, как и зачем оказалась у тебя черная
пустельга. Я имею право знать. Имею право на… правду, Истредд.
– Правду? – горько повторил чародей. – Ну что
ж, может, и имеешь. Да, может, имеешь. Наши права равны. Пустельга, говоришь?
Прилетела на заре, мокрая от дождя. Принесла письмо. Коротенькое, я его знаю на
память. «Прощай, Валь. Прости. Есть дары, которых нельзя принимать, а во мне
нет ничего, чем бы я могла отблагодарить. И это правда, Валь. Правда – осколок
льда». Ну, Геральт? Я удовлетворил тебя? Ты воспользовался своим правом?
Ведьмак медленно кивнул.
– Хорошо, – сказал Истредд. – Теперь я
воспользуюсь своим. Потому что не принимаю во внимание этого письма. Я не могу
без нее… Предпочитаю уж… Приступим, черт побери!
Он сгорбился и выхватил меч быстрым, ловким движением,
свидетельствующим о навыке. Пустельга заскрежетала.
Ведьмак стоял неподвижно, опустив руки.
– Чего ждешь? – крикнул чародей.
Геральт медленно поднял голову, некоторое время глядел на
него, потом развернулся на каблуках.
– Нет, Истредд, – сказал он тихо. – Прощай.
– Что это значит, черт побери?
– Истредд, – бросил Геральт через плечо,
остановившись. – Не впутывай в свои дела других. Если иначе не можешь,
повесься в конюшне на вожжах.
– Геральт! – крикнул чародей, и голос у него вдруг
надломился и резанул уши фальшивой злой нотой. – Я не откажусь! Она не
убежит от меня! Я поеду за ней в Венгерберг, поеду за ней на край света, я
найду ее! Я не откажусь от нее никогда! Знай об этом!
– Прощай, Истредд.
Он отошел в переулок, ни разу не обернувшись. Шел, не обращая
внимания на людей, прытко уступающих ему дорогу, на поспешно захлопывающиеся
двери и ставни. Он не замечал никого и ничего.
Он думал о письме, которое ожидает его в корчме.
Пошел быстрее. Знал, что в изголовье кровати ожидает мокрая
от дождя черная пустельга, держащая в кривом клюве письмо. Он хотел как можно
скорее прочесть его.
Хотя знал содержание.
Вечный огонь
Глава 1
– Ах ты, свинтус! Ах ты, рифмоплет паршивый! Ах ты,
изменщик!
