– Что – славно? – Лютик проглотил ложку похлебки и
запил пивом. – Не хочешь поддержать нас, Бибервельт? В увеселениях,
разумеется. Ишь, как все славно складывается. Здесь, в «Наконечнике Пики», мы
намерены подвыпить. А потом планируем забежать в «Пассифлору» – это очень
дорогой и приличный бордель, на простом языке «Страстоцветом» именуемый, где можно
пригласить полуэльфку, а если повезет, то и чистокровку. Однако нам нужен
спонсор.
– Кто-кто?
– Ну тот, кто будет платить.
– Так я и думал, – буркнул Даинти. – Сожалею.
Во-первых, у меня деловая торговая встреча. Во-вторых, нет средств на оплату
подобных увеселений. В-третьих, в «Страстоцвет» пускают только людей.
– А мы кто – совы сычные, или как там? Ах да, понимаю.
Туда не пускают низушков. Это верно. Ты прав, Даинти. Здесь Новиград. Столица
мира.
– Да, – произнес низушек, не отрываясь от ведьмака
и странно кривя губы. – Ну так я уж пойду. Я договорился…
Дверь эркера с грохотом отворилась, и в комнату влетел…
Даинти Бибервельт.
– О боги! – взвизгнул Лютик.
Низушек, появившийся в дверях, ничем не отличался от
низушка, сидящего за столом, если не считать, что за столом сидел чистый, а в
дверях стоял грязный, побитый и помятый.
– Вот где ты, сучий хвост! – рявкнул грязный
низушек, кидаясь к столу. – Ах ты, ворюга!
Его чистый близнец вскочил, опрокинув табурет и свалив со
стола посуду. Геральт отреагировал автоматически и молниеносно: схватив со
скамьи меч в ножнах, он съездил Бибервельту по загривку тяжелым ремнем. Низушек
рухнул на пол, скуксился, юркнул меж ног Лютика и на четвереньках почимчиковал
к выходу, при этом его руки и ноги вдруг вытянулись, словно лапки паука. Увидев
это, грязный Даинти Бибервельт разразился бранью, взвыл и отскочил, с грохотом
врезавшись спиной в деревянную перегородку. Геральт кинул ножны, пинком
отбросил с дороги стул и рванулся в погоню. Чистый Даинти Бибервельт кузнечиком
перескочил порог эркера, влетел в общую залу, натолкнулся на девицу с
полураскрытым ртом. Увидев его длинные лапы и карикатурно расплывшуюся
физиономию, девушка разинула рот на всю возможную ширину и издала пронизывающий
уши вопль. Геральт, воспользовавшись потерей темпа, вызванной соударением
Лжедаинти с девушкой, догнал его на середине залы и ловким пинком в колено
повалил на пол.
– Не рыпайся, братишечка, – прошипел он сквозь
стиснутые зубы, приставив к монстру острие меча. – Не рыпайся.
– Что тут творится? – зарычал трактирщик, подбегая
с черенком от лопаты в руке. – Что еще за фокусы? Стража! Дэчка, жми за
стражей!
– Не-е-е! – взвыло существо, прижимаясь к полу и
еще больше деформируясь. – Смилуйтесь, не-е-е!
– Никакой стражи! – поддержал его грязный низушек,
вылетая из эркера. – Держи девчонку, Лютик!
Трубадур схватил верещащую Дэчку, невзирая на спешку,
старательно выбирая места. Дэчка запищала и осела на пол у его ног.
– Спокойно, хозяин, – с трудом выговорил
Даинти, – это дело личное, не надо стражи. Я покрою ущерб.
– Нет никакого ущерба, – трезво проговорил
трактирщик, осматривая залу.
– Но будет, – скрежетнул толстенький
низушек. – Потому как сейчас я стану его бить. И еще как! Я стану бить его
жестоко, долго и страстно, и тогда он тут все раздолбает.
Распластавшаяся на полу длиннолапая карикатура на Даинти
Бибервельта жалостливо захрипела.
– Ничего подобного, – проговорил холодно
трактирщик, прищурившись и слегка приподняв черенок. – Бейте его сколь
влезет на улице или во дворе, господин низушек. Потому как это… это же
прямо-таки уродец какой-то!
– Хозяин, – спокойно произнес Геральт, не ослабляя
нажатия клинка на шею уродца. – Главное – не волноваться. Никто ничего не
разобьет, не будет никакого ущерба. Мы владеем ситуацией. Я – ведьмак, а
уродец, как видите, у меня в руках. Однако, поскольку это действительно похоже
на личные отношения, мы спокойно выясним их в эркере. Отпусти девушку, Лютик, и
иди сюда. У меня в сумке лежит серебряная цепочка. Вынь ее и как следует стяни
лапы этому типу. В локтях, за спиной. Не шевелись, братишечка.
Существо тоненько заскулило.
– Порядок, Геральт, – сказал Лютик. – Связал.
Пошли в эркер. А вы, хозяин, чего стоите? Я же заказывал пиво. А уж если я
заказываю пиво, то его должно подавать до тех пор, пока я не крикну: «Воды!»
Геральт подтолкнул связанное существо к эркеру и грубо
усадил у столба. Даинти Бибервельт тоже уселся, глянул с неприязнью.
– Это ж жуть, как оно выглядит, – сказал
он. – Ну прямо куча прокисшего теста. Глянь на его нос, Лютик, вот-вот
отвалится, собачья мать. А уши – как у моей тещи перед самыми похоронами. Бррр!
– Минуточку, – буркнул Лютик. – Ты –
Бибервельт? Ну да, несомненно. Но то, что сидит у столба, только что было
тобою. Если я не ошибаюсь. Геральт! Все взоры обращены на тебя. Ты – ведьмак.
Что тут, черт побери, деется? Что это?
– Мимик.
– Сам ты мимик, – гортанно проговорило существо,
болтая носом. – Никакой я не мимик, а допплер, и зовут меня Тельико
Луннгревинк Леторт. Сокращенно Пенсток. Друзья называют меня Дуду.
– Я те щас покажу Дуду, сукин сын! – рявкнул
Даинти, замахиваясь на него кулаком. – Где мои кони? Ворюга!
– Милсдари, – напомнил трактирщик, входя с
кувшином и охапкой кружек. – Вы обещали, что будет спокойно.
– Ох, пиво, – вздохнул низушек. – Ну и жажда,
черт побери. И голод!
– Я бы тоже выпил, – невнятно сообщил Тельико
Луннгревинк Леторт.
Никто не обратил внимания.
– Что это такое? – спросил трактирщик, поглядывая
на существо, которое при виде пива высунуло из-за отвисших тестообразных губ
длиннющий язычище. – Что это за штука, господа?
– Мимик, – повторил Геральт, не обращая внимания
на гримасы уродца. – Впрочем, у него много названий. Подвойняк, векслинг,
бедняр. Или допплер, как он сам себя окрестил.
– Векслинг? – выкрикнул трактирщик. – Здесь,
в Новиграде? В моем заведении? А ну быстро, надыть вызвать стражу. И
богослужителей.
