– Стыдно? – удивился бард. – Важно, что и как
поешь, а не где поешь. Кроме того, я голоден, а хозяин ларька обещал накормить
обедом. Что же касается допплера, то ищите его сами. Я для погонь, драк и
самосудов не гожусь. Я – поэт.
– Ты б лучше помалкивал, поэт. Здесь твоя невеста,
могут быть неприятности.
– Невеста? – Лютик нервно заморгал. – О ком
ты? У меня их несколько.
В этот момент сквозь толпу слушателей с силой нападающего
тура пробилась Веспуля, держа в руке медную сковороду. Лютик соскочил с
прилавка и кинулся бежать, ловко перепрыгивая через корзины с морковью. Веспуля
повернулась к ведьмаку, раздувая ноздри. Геральт попятился и уперся спиной в
стенку ларька.
– Геральт! – крикнул Даинти Бибервельт, вырываясь
из толпы и отталкивая Веспулю. – Быстрее, быстрее! Я его видел. Вон там
он, убегает!
– Я еще вас достану, распутники! – взвизгнула
Веспуля, стараясь удержать равновесие. – Я еще сочтусь со всей вашей
сворой! Хороша компашка! Стиляга, оборванец и карлик с волосатыми пятками! Вы
меня попомните!
– Туда, Геральт! – крикнул Даинти, на бегу
расталкивая группку школяров, занятых игрой в «три ракушки». – Туда, туда,
он между телегами крутится. Заходи слева! Быстрее!
Они кинулись в погоню, сопровождаемые проклятиями
перекупщиков и покупателей. Геральт только чудом избежал столкновения с
бросившимся под ноги сопливым малышом. Перескочил через него, перевернув при
этом два бочонка сельди, за что разъяренный рыбак хлестнул его по спине живым
угрем, которого в тот момент демонстрировал клиентам.
И тут он увидел допплера, пытающегося сбежать вдоль загона
для овец.
– С другой стороны! – крикнул Даинти. –
Обходи его с другой стороны, Геральт!
Допплер стрелой пронесся вдоль заграды, мелькая зеленым
жилетом. Теперь было ясно, почему он не превратился ни в кого другого.
Проворством никто не мог сравняться с низушком. Никто. Кроме другого низушка. И
ведьмака.
Геральт увидел, что допплер резко меняет направление,
вздымая тучу пыли, и ловко ныряет в прогал в ограде, окружающей большую
палатку, которая выполняла роль бойни и мясной лавки одновременно. Даинти это
тоже заметил, перепрыгнул через жерди и стал пробиваться сквозь сбившуюся в
ограде отару блеющих баранов. Было ясно, что он не успеет. Геральт свернул и
кинулся вслед за допплером между досками заграды. Неожиданно почувствовал
рывок, услышал треск рвущейся кожи, и куртка под другой подмышкой тоже
сделалась вдруг очень свободной.
Ведьмак остановился. Выругался. Плюнул. И еще раз выругался.
Даинти влетел в палатку вслед за допплером. Изнутри понеслись
крики, звуки ударов, ругань и чудовищный грохот.
Ведьмак выругался в третий раз, особо яростно, заскрежетал
зубами, поднял правую руку, сложил пальцы в Знак Аард, направив его прямо на
палатку. Палатка вздулась, и изнутри послышался жуткий вой, гул и рев скотины.
Палатка осела.
Допплер, ползя на животе, выбрался из-под полотна и кинулся
ко второй, меньшей, палатке, скорее всего – леднику. Геральт, не раздумывая,
направил руку туда и ударил его в спину Знаком. Допплер повалился на землю как
громом пораженный, перевернулся, но тут же вскочил и влетел в палатку-ледник.
Ведьмак преследовал его по пятам.
В палатке несло мясом. И было темно.
Тельико Луннгревинк Леторт стоял там, тяжело дыша, обеими
руками ухватившись за висящую на крюке половину свиной туши. Второго выхода из
палатки не было, а полотно было крепко и жестко привязано к кольям, торчащим из
земли.
– Чистое удовольствие снова встретить тебя,
мимик, – холодно произнес Геральт.
Допплер тяжело и хрипло дышал.
– Оставь меня в покое, – простонал он
наконец. – Зачем ты меня преследуешь, ведьмак?
– Ты задаешь глупые вопросы, Тельико, – сказал
Геральт. – Чтобы завладеть лошадьми и внешностью Бибервельта, ты разбил
ему голову и бросил на безлюдье. Ты продолжаешь пользоваться его личностью и
плюешь на неприятности, которые тем самым ему доставляешь. Дьявол знает, что ты
собираешься делать еще, но я порушу твои планы в любом случае. Я не намерен ни
убивать тебя, ни выдавать властям, но из города ты должен убраться. Я прослежу
за этим.
– А если не захочу?
– Тогда я вывезу тебя на тачке в мешке.
Допплер вдруг раздулся, потом так же неожиданно похудел и
начал расти, его кудрявые каштановые волосы побелели и выпрямились, упав на
плечи. Зеленый жилет низушка масленно заблестел и превратился в черную кожу, на
плечах и манжетах заискрились серебряные шипы. Пухлая, румяная физиономия
удлинилась и побледнела.
Над правым плечом выдвинулась рукоять меча.
– Не подходи, – хрипло проговорил второй ведьмак и
усмехнулся. – Не приближайся, Геральт. Я не позволю к себе прикоснуться.
«Ну и паршивая же у меня ухмылка, – подумал Геральт,
потянувшись за мечом. – Ну и паршивая же морда. Ну и паршиво же я щурю
глаза! Так вот как я выгляжу! Зараза!»
Руки допплера и ведьмака одновременно коснулись рукоятей,
оба меча одновременно выскочили из ножен. Оба ведьмака одновременно проделали
два быстрых мягких шага – один вперед, второй вбок. Оба одновременно подняли
мечи и быстро завертели ими в воздухе.
– Ты не можешь меня победить, – буркнул
допплер. – Потому что я – это ты, Геральт.
– Ошибаешься, Тельико, – тихо сказал
ведьмак. – Брось меч и возвращайся в тело Бибервельта. Иначе пожалеешь,
предупреждаю.
– Я – это ты, – повторил мимик. – Ты меня не
победишь. Не можешь победить, потому что я – это ты.
– Ты даже понятия не имеешь, что значит быть мной,
векслинг.
Тельико опустил руку, стиснутую на рукояти меча.
– Я – это ты, – снова сказал он.
– Нет, – возразил ведьмак. – Нет. И знаешь,
почему? Потому что ты – маленький, бедный, мягкосердечный допплер. Допплер,
который, как ни говори, мог убить Бибервельта и зарыть его тело в зарослях,
обретя тем самым абсолютную безопасность и абсолютную уверенность, что не будет
раскрыт никогда, никем, включая и жену низушка, известную Гардению Бибервельт.
Но ты не убил его, Тельико, потому что это было свыше твоих сил. Потому что ты
маленький, бедный, великодушный допплер, которого друзья называют Дуду. И в
кого бы ты ни превратился, ты всегда остаешься таким. Ты умеешь копировать
только то, что в нас доброго, а того, что в нас злого, не понимаешь. Вот каков
ты – допплер.
Тельико попятился, упершись спиной о полотно палатки.
