– Глупо получилось, – согласился ведьмак. –
Действительно, я ее обидел и, главное, без надобности. Может, пойти извиниться?
– Прекрати, – сказал бард и глубокомысленно
добавил: – Никогда не выпадает вторая оказия создать первое впечатление. Пошли
лучше выпьем пива.
Напиться пива они не успели. Сквозь толпу протиснулся
Дроухард.
– Господин Герард, – сказал он. – Простите.
Его высочество желают с вами поговорить. Значить.
– Иду, – сказал Геральт, пропустив «Герарда» мимо
ушей.
– Геральт, – схватил его за рукав Лютик. – Не
забывай.
– О чем?
– Ты обещал взяться за любое дело, не выпендриваясь.
Ловлю на слове. Как ты сказал-то? Немного жертвенности?
– Лады, Лютик. Но почему ты решил, что Агловаль…
– Нюхом чую. Так не забудь, Геральт.
– Ну-ну.
Они с Дроухардом отошли в угол залы, подальше от гостей.
Агловаль сидел за низким столом. Его сопровождал пестро одетый загорелый
мужчина с короткой черной бородой, которого Геральт раньше здесь не видел.
– Снова встретились, ведьмак, – начал
князь, – хотя еще сегодня утром я поклялся, что больше тебя не увижу. Но
другого ведьмака под рукой нет, придется довольствоваться тобой. Познакомься:
Зелест, мой коморник и ответственный за ловлю жемчуга. Говори, Зелест.
– Сегодня утром, – начал чернобородый, – я
задумал расширить ловлю за пределы привычной территории. Одна лодка пошла
дальше к западу, за мыс, в сторону Драконьих Клыков.
– Драконьи Клыки, – вставил Агловаль, – это
два больших вулканических рифа на окончании мыса. Их видно с нашего берега.
– Ну да, – подтвердил Зелест. – Обычно мы
туда не заплывали, там водовороты, камни, нырять опасно. Но у побережья жемчуга
все меньше. Вот. Ну, стало быть, пошла туда одна лодка. Семь душ экипажа, два
матроса и пятеро ныряльщиков, в том числе одна женщина. Когда они не вернулись
к вечеру, мы начали беспокоиться, хотя море было спокойное, словно маслом
полили. Послал я несколько быстрых скифов, и они вскоре обнаружили лодку,
дрейфующую в море. В лодке не было никого. Канули как камень в воду. Неведомо,
что случилось. Но бой там был, не бой, а побоище… Были следы…
– Какие? – прищурился ведьмак.
– Вся лодка заляпана кровью.
Дроухард свистнул и беспокойно оглянулся. Зелест понизил
голос.
– Было, как я говорю, – повторил он, стискивая
зубы. – Лодка вся забрызгана кровью. Не иначе как там прям-таки резню
устроили. Что-то убило этих людей. Говорят, морское чудовище. Не иначе морское
чудовище.
– Не пираты? – тихо спросил Геральт. – Не
конкуренты-жемчужники? Обычную поножовщину исключаете?
– Исключаем, – сказал князь. – Нет тут никаких
пиратов и никаких конкурентов. А ножевые расправы не кончаются исчезновением
всех до единого. Нет, Геральт. Зелест прав. Это морское чудовище, ничего
другого. Слушай, никто не отваживается выйти в море, даже в близкие и знакомые
места. Людей охватил жуткий страх, и порт парализован. Даже когги и галеры не
отрываются от пристаней. Понимаешь, ведьмак?
– Понимаю, – кивнул Геральт. – Кто покажет
мне место?
– Ха. – Агловаль положил руку на стол и
забарабанил пальцами. – Это мне нравится. Вот это по-ведьмачьи. Сразу к
делу, без лишней болтовни. Да, так я люблю. Видишь, Дроухард, говорил я тебе,
хороший ведьмак – это голодный ведьмак. А, Геральт? Если б не твой музыкальный
дружок, ты сегодня снова отправился бы спать на пустой желудок. Хорошие у меня
сведения, верно?
Дроухард опустил голову. Зелест тупо смотрел перед собой.
– Кто покажет мне место? – повторил Геральт,
холодно глядя на Агловаля.
– Зелест, – сказал князь, переставая
усмехаться. – Зелест покажет тебе Драконьи Клыки и дорогу к ним. Когда ты
намерен взяться за дело?
– С утра. Будьте на пристани, господин Зелест.
– Договорились, господин ведьмак.
– Ну и прекрасно, – потер руки князь и снова
насмешливо ухмыльнулся. – Геральт, я рассчитываю на то, что с чудовищем у
тебя пойдет лучше, чем с Шъееназ. Я действительно на это рассчитываю. Да, вот
еще что. Запрещаю болтать об этом: не желаю, чтобы распространилась паника. Ты
понял, Дроухард? Язык велю выдрать, если проговоришься.
– Я понял, князь.
– Ну и прекрасно. – Агловаль поднялся. –
Теперь иди, не стану мешать пиршеству, не стану провоцировать слухи. Бывай,
Дроухард, пожелай нареченным счастья от моего имени.
– Премного благодарен, милсдарь князь.
Эсси Давен, сидевшая на табуретке в окружении плотного
венчика слушателей, напевала мелодичную и грустную балладу о достойной
сожаления судьбе покинутой любовницы. Лютик, опершись о столб и бормоча себе
под нос, высчитывал на пальцах такты и слоги.
– Ну как? – спросил он. – Получил работу?
– Получил. – Ведьмак не стал вдаваться в
подробности, до которых, впрочем, барду не было никакого дела.
– Говорил я, нюхом чую письма и деньги. Хорошо, очень
хорошо. Я заработаю, ты заработаешь, будет на что погулять. Поедем в Цидарис,
успеем на праздник сбора винограда. А сейчас, прости на минутку. Я там, на
лавке, высмотрел кое-что интересное.
Геральт проследил за взглядом поэта, но, кроме нескольких
девушек с полураскрытыми ртами, не обнаружил ничего любопытного. Лютик одернул
курточку, сдвинул шапочку набекрень к правому уху и пляшущей походкой
направился к лавке. Ловким фланговым маневром обойдя стерегущих девиц матрон,
он начал свой обычный «ритуал щеренья зубов».
Эсси Давен окончила балладу, получила аплодисменты,
небольшой мешочек и большой букет красивых, хоть и несколько привядших
хризантем.
Геральт кружил меж гостей, выискивая случай занять место за
столом, уставленным яствами. Он тоскливо поглядывал на исчезающие в ускоренном
темпе маринованные селедки, голубцы, вареные тресковые головы и бараньи
котлеты, на разрываемые на куски кружки колбасы и каплунов, разрубаемых ножами
вяленых лососей и свиную ветчину. Проблема состояла в том, что на лавках за
столом не было свободного места.
Девушки и матроны, несколько расшевелившиеся, обложили
Лютика, пискливо требуя песен. Лютик искренне улыбался и отказывался, неловко
изображая из себя скромника. Геральт, преодолев робость, чуть не силой пробился
к столу.
