Геральт, конечно, слышал. Звук долетел снизу, из-под воды.
Глухой и глубокий, хоть одновременно хрупкий, тихий, краткий, обрывистый. Звук
колокола.
– Колокол, чтоб меня, – шепнул Лютик,
выкарабкиваясь на полку. – Я был прав, Геральт. Это колокол из
затопленного Иса, колокол города призраков, приглушенный тяжестью глубин. Это
проклятые напоминают нам…
– Ты заткнешься наконец?
Звук повторился. На этот раз значительно ближе.
– …напоминают нам, – продолжал Лютик, выжимая полу
куртки, – о своей страшной судьбе. Этот звон – предупреждение…
Ведьмак перестал обращать внимание на голос Лютика и
переключился на другие мысли. Он чувствовал. Чувствовал что-то.
– Это предупреждение. – Лютик слегка высунул язык,
что привык делать, когда сосредоточивался. – Предупреждение… либо, хммм…
Чтобы мы не забыли… хммм… хммм… Готово!
Сердце колокола бьется,
Песнь о смерти нам несет.
И тревожный голос рвется…
Вода рядом с ведьмаком забурлила. Лютик крикнул. Появившееся
из пены лупоглазое чудище замахнулось на Геральта широким, зазубренным, похожим
на косу лезвием. У Геральта меч был в руке с того самого момента, как только
вода начала горбиться, так что теперь он лишь развернулся и ударил чудище в отвисший,
покрытый чешуей зоб. Тут же развернулся в другую сторону, где возник второй
бурун и появилось нечто в странном шлеме и в чем-то, напоминающем латы из
позеленевшей меди. Ведьмак широким замахом меча отбил острие направленной в
него короткой пики и, с размаху рубанув по змеерыбьей зубастой морде, тут же
отскочил к краю полки, разбрызгивая воду.
– Беги, Лютик!
– Давай руку!
– Беги, черт побери!
Новое существо вынырнуло из воды, рассекая воздух кривой
саблей, которую держало зеленой шершавой лапой. Ведьмак оттолкнулся от
усеянного ракушками края скалы, встал в боевую позицию, но рыбоглазое существо
не приближалось. Ростом оно было с Геральта, вода тоже доходила ему до пояса,
но внушительно торчащий на спине гребень и раздувшиеся жабры делали его крупнее
Геральта. Гримаса, искривившая широкую зубастую пасть, поразительно напоминала
жуткую ухмылку.
Существо, не обращая внимания на два вздрагивающих,
плавающих в красной воде тела, подняло саблю, которую держало обеими руками за
длинную безэфесную рукоять. Еще сильнее напрягая гребень и жабры, оно ловко
закрутило клинком в воздухе. Геральт слышал, как легкое острие шипит и жужжит.
Существо сделало шаг вперед, послав в сторону Геральта
волну. Геральт тоже завертел мечом. И тоже сделал шаг, принимая вызов.
Рыбоглазый ловко перехватил рукоять пальцами и медленно
опустил защищенные черепаховым панцирем и медью руки, погрузив их по самые
локти в воду, скрыв под ней оружие. Ведьмак схватил меч обеими руками – правой
у самого эфеса, левой за головку, поднял оружие вверх и немного вбок, повыше
правого плеча. Он глядел в глаза чудовища, но это были опалесцирующие рыбьи
глаза с капельками радужниц, поблескивающие холодом и металлом. Глаза, которые
ничего не выражали и ничего не выдавали. Ничего, что могло бы предупредить о
нападении. Из глубины, с низа ступеней, уходящих в черную бездну, долетели
звуки колокола. Они были все ближе, все явственнее.
Рыбоглазый рванулся вперед, выхватывая клинок из-под воды,
напал быстрым, как мысль, дальним боковым ударом. Геральту просто повезло – он
интуитивно предположил, что удар будет нанесен справа. Он парировал острием,
направленным вниз, сильно вывернув корпус, тут же повернул меч, скрестив его
плашмя с саблей чудовища. Теперь все зависело от того, кто из них скорее
развернет пальцы на рукояти, кто первым перейдет от плоского, статичного
соприкосновения клинков к удару, силу которого уже готовили оба, перенося вес
тела на нужную ногу. Геральт уже видел, что оба они одинаково быстры.
Но у рыбоглазого пальцы были длиннее.
Ведьмак рубанул вбок, повыше бедра, вывернулся вполоборота,
рассек, напирая на клинок, без труда уклонился от широкого, отчаянного и
лишенного изящества удара. Чудовище, беззвучно разевая рыбью пасть, скрылось
под водой, в которой пульсировали темно-красные облака.
– Давай руку, быстро! – крикнул Лютик. – Они
плывут. Целая стая! Я их вижу!
Ведьмак ухватился за правую руку барда и вырвался из воды на
каменную полку. За ними широким фронтом пошла волна.
Начинался прилив.
Они бежали быстро, преследуемые прибывающей водой. Геральт
оглянулся и увидел, как из моря выскакивают многочисленные рыботворы, как
кидаются в погоню, ловко прыгая на мускулистых ногах. Он молча ускорил бег.
Лютик бежал, задыхаясь, тяжело разбрызгивая воду, уже
доходящую до колен. Вдруг он споткнулся, упал, шлепнулся в водоросли, уперся
дрожащими руками. Геральт схватил его за пояс, вырвал из кипящей кругом пены.
– Беги! Беги! Я их задержу!
– Геральт…
– Беги! Сейчас вода заполнит выемки, тогда нам не
выбраться! Жми что есть мочи!
Лютик охнул и побежал. Ведьмак бежал следом, рассчитывая на
то, что чудища растянутся при погоне в цепь. Он знал, что, борясь со всей
группой сразу, не победит.
Они догнали его у самой расселины, потому что вода была уже
настолько глубока, что они могли плыть, он же с трудом, то и дело погружаясь в
пену, рвался наверх по скользким камням. Однако в расселине было слишком тесно,
чтобы можно было напасть на него со всех сторон. Он остановился в мульде, в
той, в которой Лютик нашел череп.
Остановился, оглянулся и успокоился.
Первого он достал самым концом меча там, где должен быть
висок. Другому, вооруженному чем-то вроде короткого бердыша, вспорол живот.
Третий убежал.
Ведьмак кинулся вверх по расселине, но в этот момент
вздымающаяся волна загудела, взвихрилась пеной, закружилась водоворотом в
расселине, сорвала его с камней и повлекла вниз, в кипень. Он столкнулся с
болтающимся в водовороте рыботвором, откинул его пинком. Кто-то схватил его за
ноги и потянул вниз, на дно. Он ударился спиной о камень, отворил глаза, в
самое время, чтобы увидеть темные фигуры, два взблеска. Первый он парировал
мечом, от второго автоматически заслонился левой рукой. Почувствовал удар,
боль. Оттолкнулся ногами от дна, взвился наверх, к поверхности, сложил пальцы,
стрельнул Знаком. Взрыв был глухой, рванул уши коротким пароксизмом боли. «Если
выйду живым, – подумал он, молотя по воде руками и ногами, – если
выйду живым, поеду к Йен в Венгерберг, попытаюсь еще раз… Если выйду живым…»
Ему показалось, что он слышит звук трубы. Или рога.
