— А что было в меню?
— Черная икра, запеченная рыба, потрясающее говяжье филе с эстрагоновым соусом и клубника.
— Прямо сердце кровью обливается, — усмехнулась Тафтс, атакуя его волосы. — А я ела больничный пирог с водянистой капустой.
— Да полно тебе, Хизер, ты же знаешь, что Чарли расшибается в лепешку ради нашей больницы. Это была блестящая идея — поделиться своими планами за ужином, который обошелся ему в целое состояние. Все были просто в восторге, клянусь святым Патриком! Я думал, Герти упадет в обморок, попробовав эту говядину.
— Браво, Чарли! — прокомментировала Тафтс, продолжая терзать голову Лиама.
Он схватился за щетку.
— Хватит, Хизер, прошу тебя! Ты просто снимаешь с меня скальп.
— Вздор! Ничего твоей голове не сделается. Так что же привело Герти в чувство?
— Клубника. Уверен, она готова жизнь отдать за Чарли. У него теперь свой клуб болельщиков.
— Да, фанатов у него хватает, — вздохнула Тафтс. — Хорошо бы к ним присоединилась и моя глупая сестрица, а то она уже всех нас достала своими терзаниями.
— Это ваша проблема, — отрезал Лиам, запуская пальцы в шевелюру. — Теперь, когда все позади, я вынужден признать, что очень здорово, когда волосы не падают на глаза.
— Рада за тебя, старый упрямый ирландец.
В дверь постучали, и на пороге возник доктор Нед Мэсон.
— Чую дивный запах чая! Тафтс, сердце мое, у тебя не найдется еще одной чашечки для старого объевшегося акушера?
Не успел он сесть, как чай уже стоял перед ним на столе.
— Я так и думал, что Тафтс поит тебя чаем. Почему ты всегда зовешь ее Хизер?
Лиам удивленно взглянул на него:
— Разве? У меня с ней ассоциируется именно это имя. Да, еда была знатная.
Нед Мэсон согласно кивнул:
— Нарушил режим, Лиам? Вы же с Тафтс такие педанты.
— А ты почему здесь, Нед?
— У Винни Джо отошли воды, когда мы ели клубнику, а Винни Берт, как всегда, ничего не заметила. Зато заметила Винни Джек и быстренько заболела ангиной.
— Почему у Джонстонов всех женщин зовут Винни? — спросил Лиам.
Тафтс сделала гримасу:
— Отец говорит, что когда у Сайласа Джонстона рождались девочки, он предпочитал двигаться по наезженной колее и давал всем одно и то же имя — Винфрид. Когда они выросли и повыходили замуж, каждая прибавила к своему имени имя мужа, чтобы хоть как-то отличаться. Ты разобрался со своими Винни, Нед?
— Надеюсь, тем более что в ночной смене сегодня нет акушерки — у нее дома что-то стряслось. Я оставил Винни Джо на попечении перепуганных практиканток, положил Винни Джек в травматологию, а Винни Берт отправил прочесать все пабы, чтобы отловить Джо.
— Я могу заменить акушерку, Нед, — заявила Тафтс, поднимаясь из-за стола. — Вообще-то сегодня у меня педикюр, но ноги могут подождать. А вот младенец вряд ли. Если тебе нужна моя помощь, можешь на нее рассчитывать.
— Ты просто ангел, Тафтс! Разумеется, мне без тебя не обойтись, — обрадовался Нед, быстро допив чай. — Мне уже лучше. Не считая слабительного Перкинса, ничто так не облегчает желудок, как крепкий горячий чай. Черный как сажа, по выражению Чарли.
Тафтс с Недом растворились в ночи, оставив Лиама мыть чашки. Хизер права: ноги могут подождать, а дети нет. И зачем только Чарли заказал такой обильный ужин?
Решение финансовых проблем заставило Чарлза забыть о времени и своих личных планах. Пока все не утряслось, он самым постыдным образом пренебрегал Китти. Посмотрев на календарь, он с ужасом убедился, что не встречался с ней уже две недели, ограничиваясь самыми поверхностными знаками внимания — случайной улыбкой, несколькими словами, брошенными на ходу, двумя упущенными возможностями поговорить.
— Позвольте пригласить вас на ужин ко мне домой, только, пожалуйста, без сопровождения, — наконец приступил к делу доктор Бердам.
Столь неожиданное предложение показалось Китти верхом самонадеянности.
— Да, конечно, — тем не менее согласилась она, стоя на пороге детской палаты с ребенком на руках. — Когда?
— Сегодня вечером?
— Да, сегодня меня вполне устраивает.
— Тогда я заеду за вами в шесть.
— Благодарю вас.
И Китти, улыбаясь, пошла в палату. Улыбка предназначалась ребенку, отнюдь не Чарлзу.
На этот раз на ней было платье из органди всех оттенков розового цвета и ярко-розовые аксессуары, что активно не понравилось Чарлзу.
— Вы похожи на ярмарочный леденец, — мрачно заявил он, бросив на Китти неодобрительный взгляд.
Она скривилась:
— Эдда сказала то же самое, только в более резких выражениях. Она считает, что на меня слишком сильное влияние оказывает мать.
— Почему бы вам не взять за основу стиль Эдды? — холодно спросил Чарлз.
— Гладкое и блестящее? — ничуть не обидевшись, уточнила она.
— Нет, просто более строгое. Для низкого роста не годятся оборочки и слишком подчеркнутая женственность.
Китти замолчала, и пока они поднимались по Католическому холму, не проронила ни слова. Опасаясь, что вечер будет испорчен, Чарлз первым нарушил молчание:
— Почему это место называется Католическим холмом, ведь церковь Святого Антония находится совсем не здесь?
— Потому что наши английские предки были ярыми антикатоликами и выделяли участки в соответствии со своими убеждениями, — начала объяснять Китти, довольная тем, что может блеснуть своей эрудицией. — Англиканская церковь всегда получала лучшие земли, а католическая — что останется. Но города имеют обыкновение расти, и участки, выделенные англиканской церкви, становились тесными и застроенными, а католикам земли обычно давались на холмах, и со временем они только росли в цене. Идея была в том, чтобы заставить католиков карабкаться на гору, но отцы города не учли, что с холмов открывается восхитительный вид. Возьмем, к примеру, Сидней, — все более воодушевляясь, продолжала Китти. — Англиканский собор Святого Андрея ютится на крохотном клочке земли впритирку к гораздо более впечатляющему зданию муниципалитета и в окружении офисных зданий и транспорта, в то время как католический костел Святой Марии находится на естественной возвышенности в окружении парков и садов — там тишина и прекрасный вид. А когда выделяли землю, это был пригород с пастбищами и лачугами.
— Поучительная история, — засмеялся Чарлз. — Интересно, как человеческие предрассудки оборачиваются против их же приверженцев.
Он свернул к воротам особняка Бердамов.
— Значит, теперь это место католикам не принадлежит?
— Они сдают его в аренду и на эти деньги построили церковь Святого Антония, очень красивую и большую, и две католические школы. Старый Том арендует верхнюю часть холма без всякой надежды купить эту землю — надумай церковники этот холм продать, ему бы отказали в первую очередь.
