Эдда — настоящая шлюха. Распущенная доступная женщина, заводившая шашни с мужчинами вроде Джека Терлоу.
А ведь Китти об этом знала! И мирилась с этим, не считая Эдду девицей легкого поведения. Значит, девственницей она оказалась по чистой случайности? Или она предавалась сексуальным играм, не доходя до последней черты?
Через двадцать минут позвонил пастор, сообщивший, что Китти у него и может задержаться допоздна.
— Я к нему не вернусь! — кричала она отцу. — Папа, он назвал Эдду шлюхой за то, что она вышла замуж за Росона Шиллера! Как будто она хитростью женила его на себе!
— Да, да, дорогая, это несправедливое обвинение. Но судя по тому, что рассказал мне Чарли, вернувшись из Мельбурна, он вел себя с Шиллером, как маленькая злая собачонка, увидевшая большого самодовольного кота. Подумай об этом, дорогая Китти. Они оба очень похожи, несмотря на все их политические разногласия, а ведь политики легко меняют свои взгляды, за примерами далеко ходить не нужно. Политика — это азартная игра, а те, кто отдается ей всей душой, очень скоро бывают разочарованы. Ведь игра эта грязная и нечестная. Сплетение лжи, обмана, личных амбиций, обманутых надежд. Она лишена этики и морали, и в ней побеждают самые беспринципные. Человек, который хочет работать на благо людей, занимается социальными проблемами, медициной или чем-то таким, что имеет видимую позитивную отдачу.
Пастор смущенно кашлянул.
— Ах, Господи! Я же начал говорить про их сходство, а сполз в политику. Поверь старику, они как два жеребца в одной упряжке.
Китти с изумлением взглянула на отца.
— Папа, а ты, оказывается, циник.
— Я не циник, я реалист! — возмутился пастор.
— Да, да, конечно. Прошу прощения.
— Китти, Господь Бог дал нам разум, что отличает нас от других живых существ. Он может достигнуть небывалых высот, но мы должны найти ему должное применение, а не растрачивать на легкомысленные поступки и всякую чушь. Думай, дорогая, думай! Чарли и мой новый зять имеют гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд. Интуиция подсказывает мне, что Чарли не такой левый, как кажется Росону, а Росон не такой правый, как думает Чарли. Вот и все различие.
— А мне кажется, что есть еще одно и гораздо более важное, — заявила Китти, успокаиваясь. — Росон на целый фут выше Чарли. А у того просто комплекс неполноценности по поводу роста.
— Так пусть идет в парламент. Это идеальная карьера для маленьких мужчин.
— Все равно он не имел права так говорить об Эдде.
— Ах, Китти, он сказал это, чтобы уязвить тебя, а не Эдду! Он вовсе не считает ее распутницей, что бы он там ни говорил.
Томас Латимер поставил на плиту чайник.
— Выпей лучше чайку.
— Я поставила ему синяк под глазом, — хихикнула Китти.
— Боже мой, какие страсти! Я, конечно, очень рад, что мои девочки так любят друг друга, но ты должна помнить, что прежде всего ты должна любить своего мужа.
Хлопнула входная дверь, и на кухню влетела Грейс с пресс-релизом в руках.
— Китти, ты уже здесь! — воскликнула королева Трелони-уэй, плюхаясь на стул. — Можно и мне чаю, папочка? Вот это новости! Моя сестра теперь леди Шиллер.
— Ты огорчена, Грейс? — скривив рот, поинтересовалась Китти.
— Огорчена? С какой это стати? — изумилась ее сестра. — Я поняла, почему они расписались тайно, — только подумайте, какую свадьбу они вынуждены были бы закатить! Пришлось бы звать всех мельбурнских шишек, а папа вряд ли потянул бы такие расходы. А заставлять платить жениха — это дурной тон, уверяю вас. Леди Шиллер! Молодец Эдда! Наконец-то она сможет учиться на доктора!
— Да, это замечательно, — нежно произнесла Китти. — Я так за нее рада.
— А Чарли вряд ли, — проницательно заметила Грейс. — Теперь его задвинули в тень.
— Если не можешь сказать что-нибудь хорошее, лучше вообще помолчи, — строго произнес пастор.
— Бедный папочка! Вот он действительно огорчен, правда, Китс?
— Не то чтобы огорчен, Грейс, а просто ему грустно, что Эдда нас покидает.
Лица ее родственников вытянулись.
— О, мне это как-то не пришло в голову, — спохватилась Грейс.
А вот Тафтс это в голову пришло, о чем она не преминула сообщить Лиаму Финакану за утренним чаем в ее кабинете:
— Самое грустное, что никто не сможет заменить нам Эдду. Она такая прямая, надежная и разумная. Я понимаю, почему она за него вышла — для нее это путь в медицину, ну, и конечно, он ей понравился.
— То есть о любви здесь речь не идет?
— Нет. Я не уверена, что Эдда вообще может любить. Во всяком случае, как Китти или Грейс. Она по натуре ученый, а не романтик.
— Ну, это слишком широкое обобщение. А что ты скажешь о нем?
Тафтс нахмурилась:
— Хороший вопрос, старый зануда. Вероятно, он любит ее, раз женился. Ему уже под сорок, он гораздо богаче Чарли, ростом значительно выше Эдды и известен во всей Британской империи. Надеюсь, что у них получится. Буду молиться за них! Она ведь вышла за него не для того, чтобы стать леди Шиллер или светской львицей. Эдда сама себе указ. Я должна увидеть его, Лиам! Я не успокоюсь, пока на него не посмотрю.
Пастор испытывал похожие чувства, хотя они с Тафтс и не успели обменяться мнениями. Когда Китти была девочкой и ее штормило, именно Эдда замечала тревожные симптомы, спасала несчастного ребенка от идиотского поведения матери, вливала в нее силы и уверенность. Она была проницательной, восприимчивой, тонко чувствующей, любящей и готовой защищать. Но как она сживется с Росоном Шиллером? Почему она так необратимо связала свою судьбу с этим человеком? Мистер Латимер был в курсе ее отношений с Джеком Терлоу, ведь он не был слеп и до него доходили пересуды. Но он, невзирая на заповеди Божьи, был твердо уверен, что подобные отношения лучше, чем несчастливый союз, который уже нельзя разорвать. А вот теперь она леди и скоро будет врачом. И все же он не мог отогнать дурные предчувствия.
Для Мод Латимер эти новости несколько запоздали. Она уже трижды ставила на плиту пустой чайник и чуть не спалила дом. После жестокой борьбы с самим собой пастор был вынужден поместить ее в дом престарелых, где она, совершенно счастливая, рассказывала всем о своей поразительно красивой малышке Китти. Сообщение о замужестве Эдды не возымело никакого действия. Это Китти сделает блестящую партию, когда вырастет. А кто такая Эдда?
Чарлз Бердам не собирался сдавать позиции. В соответствии с данным словом пастор через пару часов отослал Китти домой, но она по-прежнему задирала нос и была не готова простить мужа, разве что ради спокойствия отца. Однако муж встретил ее ледяным молчанием, отказался ужинать и велел Коутсу постелить ему в гардеробной. Тот с невозмутимым видом исполнил распоряжение, но Китти была уверена, что завтра об их размолвке узнает вся Корунда — камердинер Чарлза был безупречен в работе, но обожал сплетничать. Правда, пабы уже закрыты, и большинство жителей спят, но Коутс найдет способ растрепать по всему городу. Китти и раньше спала отдельно «по состоянию здоровья», но инициатива всегда шла от нее. Теперь же все было иначе — супружескую спальню покинул хозяин дома. Вот это сенсация!
