Он потащил Тропинина волоком. Ликостратов подхватил авиамеханика под вторую руку, а Тропинин помогал им, прыгая на одной ноге. Так втроем они доковыляли до пробоины в днище баржи, в которую уже почти беззвучно поступала вода. Баржа кренилась. Воды было уже по грудь.
Трудно было судить о размерах пробоины в борту, но Данилов с головой погрузился в воду и ощупал руками рваные края. Пожалуй, человек мог пройти, тем более что иного выбора уже не было, вода прибывала с каждой секундой.
— Ну, с богом! — скомандовал он, выныривая. — Я первый. Потом, Костя, запускай механика, а ты — замыкающий. И постарайтесь подольше плыть под водой. Нас могут заметить и, так сказать, добить… Наберите побольше воздуха. И главное, не тяните резину, если планируете еще немного пожить. Пошел!
Он глубоко вдохнул, нырнул, вцепился в края отверстия, преодолевая напор воды, протиснулся наружу, оттолкнулся и поплыл прочь сквозь толщу серой холодной воды, казавшейся густой, точно машинное масло. У воды и в самом деле был запах отработанного масла, тины, рыбы и бог знает чего еще.
Данилов плыл под водой, насколько хватило запаса воздуха в легких. Наверное, это длилось совсем недолго, минуту или две, но ему они показались вечностью.
Наконец он вынырнул и какое-то время судорожно хватал ртом воздух, ослепленный светом разгорающегося утра. Солнце уже стояло высоко в небе. Тумана не было и в помине. В прозрачном свежем воздухе отчетливо виднелись ивовые заросли на пологом берегу и буйная зелень густого леса на противоположном. Лес был озарен солнцем, и над ним кружили птицы. Место казалось безлюдным и необыкновенно прекрасным, если бы не уходящая в воду баржа на середине реки. Она выглядела темным уродливым пятном на фоне утреннего великолепия природы. К счастью, она все быстрее погружалась в воду и должна была скоро исчезнуть. Данилов был вынужден признать, что бандиты расчетливо подобрали место катастрофы. На этом участке реки затопление небольшого суденышка прошло бы незамеченным, и никто из окрестных жителей не стал бы поднимать тревоги. В принципе их спасли счастливая случайность и собственная выдержка.
Но тут Данилов испугался. А точно ли спастись удалось всем? Он выбрался первым, не позаботившись толком об остальных. А вдруг массивный Ликостратов застрял в отверстии? Вдруг не смог выплыть раненый авиамеханик? Данилов завертел головой, и у него слегка отлегло от сердца — метрах в пятидесяти от себя он увидел барахтающегося в воде человека. Того медленно сносило течением к ивам на берегу. Вскоре он приблизился к берегу и попытался выбраться, но сорвался, подняв тучу брызг. Тут же из зарослей вынырнула крупная фигура и протянула пловцу руку. Данилов с облегчением вздохнул — он узнал Ликостратова.
Приятель вытянул из воды Тропинина — а это был он, — и они вместе скрылись в густых ивовых ветвях. Данилов поплыл к тому же месту. За его спиной баржа с громким хлюпаньем скрылась под водой.
Плыть в одежде было трудно, но он даже не думал о том, чтобы от нее избавиться. Они и так много потеряли — его мобильник и пистолет остались на дне Сены. Не хватало еще остаться без одежды и документов. Второй раз никто ему их не вернет, даже не стоит и надеяться.
Наконец он добрался до спасительного берега и, вцепившись в гибкие ветви склоненной к реке ивы, из последних сил выполз на сушу, уткнувшись лицом в прелую землю, покрытую редкой травой, и тяжело дыша. Думать ни о чем не хотелось. Только что он в очередной раз едва не лишился жизни, но даже этот факт сейчас не трогал Данилова. Ему хотелось просто отдохнуть.
Однако вскоре послышалось шуршание ветвей, чьи-то осторожные шаги, и из-за ветвей вдруг возникло озабоченное лицо Ликостратова. Согнувшись в три погибели, он пробирался среди ив и страшно обрадовался, увидев Данилова.
— Я же говорил, что мы выберемся! — провозгласил он сдавленным шепотом. — Так и вышло. Натянули им нос!
— Нужно как можно скорее вернуться в Париж, — сказал Данилов. — И еще вопрос, не ищут ли нас в этом лесу люди Костелло? Вдруг они видели, как мы выплыли?
— Вряд ли, — испуганно мотнул головой Ликостратов. — Нет, не может быть! Им и в голову не придет такое. Нет, ты, Леша, не перегибай палку! Я никого тут не видел…
— Я-то что, — усмехнулся Данилов. — Как бы они не перегнули палку! А впрочем, мне уже все равно. Где этот чертов авиамеханик?
— Лежит тут, — махнул рукой Ликостратов, — стонет, боится заражения крови. Полные штаны наложил, герой! Может, бросим его здесь?
— Ты что! Он должен показать на Молчанова. Он теперь главная пружина в нашем деле. Мы его должны беречь как зеницу ока. Давай, веди к нему!
Они вместе пошли туда, где Ликостратов оставил Тропинина. Тот сидел на земле, привалившись спиной к стволу дерева, и обеими ладонями сжимал раненую ногу. По его небритым щекам текли слезы.
— Снимай штаны! — сквозь зубы распорядился Данилов.
С ахами и стонами авиамеханик стянул мокрые брюки, и Данилов осмотрел его рану на бедре. Как он и подозревал, пуля прошла по касательной, не задев ни одной важной точки. Правда, из нее все еще сочилась кровь, и это пугало Тропинина до слез. Данилов заставил его снять рубашку, выжал ее, разорвал на лоскуты и импровизированным бинтом туго стянул рану.
— Одевайся! — приказал он. — Расслабуха кончилась. Нужно раздобыть машину и гнать в Париж. Ты, Тропинин, должен здорово постараться, чтобы заработать снисхождение нашего справедливого суда. Так что хромай из последних сил, но двигай копытами! Будешь отставать — пеняй на себя!
Тропинин понял, что Данилов не шутит, и только молча кивнул. С третьей попытки ему удалось встать, и, сжав зубы, он попытался пройтись. Видимо, движение доставляло ему ощутимую боль, он хромал, но все-таки на ногах держался.
— Молоток! — одобрительно сказал Данилов, повернулся спиной к реке и махнул рукой. — Итак, поскольку мы не знаем, где мы, то движемся в этом направлении, пока не набредем на человеческое жилье. Вперед!
Прибрежные заросли вскоре кончились, и они оказались на краю гречишного поля. В отдалении просматривались крыши какого-то селения, а чуть ближе — густая роща тисовых деревьев с сочными зелеными кронами. Роща была рассечена надвое утоптанной бурой тропинкой, по которой Данилов и направил свою команду. Он все-таки побаивался быть на виду, подозревая, что исполнители последнего покушения еще могут находиться поблизости.
Дойдя до края тропинки, Данилов увидел впереди живую изгородь небольшой фермы, а за ней — амбар, гараж и каменный дом, казавшийся с виду довольно старым и каким-то замшелым. Под домом, судя по всему, располагался винный погреб — двое кряжистых мужиков как раз выкатывали оттуда тяжелую пузатую бочку. С кряхтением и надуванием щек они переправили груз в прицеп небольшого трактора, отдышались и отправились обратно в подвал — наверное, за следующей бочкой.
— Подтягивайтесь за мной! — тихо скомандовал Данилов спутникам. — Старайтесь все делать быстро и незаметно. Дорога каждая минута. Пока селяне возятся в подвале, мы должны позаимствовать их автомобиль. Подозреваю, что сами они нам его не дадут, даже если мы очень хорошо попросим. Так что выбора нет.
