Сейчас это открытие произвело на нее сильное впечатление и разозлило до чертиков. Худшее, что было в ее душе, неожиданно обрело силу и голос.
– Ах, значит, наши отношения закончились?! – воскликнула она резким голосом. – Что-то быстро все у тебя начинается и заканчивается. То ты сохнешь по своей бывшей, потом соглашаешься оставить ее в прошлом и жениться на мне, а как только у нас случается маленькая размолвка, появляется Ирочка! А потом еще ВСЯКИЕ! – Она снова уставилась на Лизу, выкатив глаза.
На секунду замолчала, обмахнулась ручкой и, встав со своего места, развернулась к окну.
– Фу, мне даже душно стало. Я открою ненадолго форточку, – сказала она и отдернула штору.
За шторой, между рамами, вылупив глаза, стояла на задних лапах Мэри Пикфорд и молча разевала рот. А поскольку Вера ничего не ожидала увидеть за шторой, кроме окна, она от неожиданности так заорала, что перекричала даже телевизор и напугала Лолу, которая едва не свалилась с дивана. Отскочив назад, Вера налетела спиной на Игоря, развернулась и замолотила по нему руками. Лиза от неожиданности выронила нож, и он заскакал по полу. Все в немом изумлении уставились на кошку, продолжавшую беззвучно орать. Обстановку разрядила Фаня, которая удивленно сказала:
– О, кошак! Надо ж, какой глазастый. Провалился, дурилка. За птичками, небось, охотился и сплоховал.
– Игорь, это Мэри Пикфорд! – воскликнула Лиза, приблизившись к окну.
– Не может быть, чтобы она сутки тут сидела, – сказал тот. – Я бы ее заметил.
– У тебя что, еще и кошка есть? – визгливым голосом поинтересовалась Вера, окончательно сойдя с лица.
Игорь ничего не успел ответить, потому что в этот момент открылась дверь кладовки, и появилась Анжелина в прежнем экзотическом виде и с мятой щекой.
– Кто это тут орет, как девственница на стриптизе? – спросила она с любопытством. – Господи, сколько вас тут набежало. Ну, кузен, познакомьте меня с дамами.
– Это Вера и Фаня, – коротко ответил Игорь, который прикидывал, что ему теперь делать. – И кошка Мэри Пикфорд. Она от соседей убежала. Фаня – моя кузина, а Вера – бывшая герлфрендиха.
Это слово выскочило из него случайно. Про себя он именно так и называл Веру, но ей об этом никогда не говорил.
– Кто-о-о?! – закричала Вера. – Кем ты меня обозвал?!
Она размахнулась и со всего маху ударила Игоря по щеке. Тот в последний момент успел поймать разящую руку, и удар получился, скорее, символический. Фаня никогда раньше не видела, чтобы женщина била мужика по морде. Поэтому она крякнула и опрокинула в себя еще стопку самогона, оставленную Лизой на столе. Вера зарыдала у Игоря на груди. Мех на ее шубе вздрагивал, как будто души кроликов, из которых она была сшита, рыдали вместе с ней.
– Ух ты! Вот это страсти в нашей разведчасти, – пробормотала Анжелина. – Слушайте, Игорь, это ваша «экс», что ли?
– В каком-то смысле да, – ответил тот, не зная, куда деть сотрясающуюся Веру, которую ему совершенно точно не хотелось успокаивать.
– Я бы на вашем месте шуганула ее. А то она повадится, чуть что, сюда приезжать. Вам это надо?
– Не могу же я в новогоднюю ночь выгнать из дому женщину, которая… имеет ко мне некоторое отношение?
– Поручите это мне, – предложила Анжелина и повернулась к Вере. Отлепившись от Игоря, та вытирала глаза платочком, исподтишка наблюдая за происходящим и прислушиваясь к разговору.
– Что это вы задумали? – писклявым голосом спросила Вера, отступая, когда увидела, что Анжелина молча идет прямо на нее. – Почему вы на меня так смотрите? Отойдите от меня!
– Вера, если ты не на машине, я могу вызвать для тебя такси, – предложил Игорь.
– Подавись своим такси! Ты инфантильный болван! И увлечения у тебя идиотские! Целуйся со своими рыбами!
Выкрикивая эти оскорбления, она тем не менее не двигалась с места. Проголодавшаяся Фаня, понимая, что до тех пор, пока эта дамочка отсюда не уберется, ей ничего со стола не обломится, предложила:
– А давай, брат, я ее отсюда вынесу?
И она, оттеснив Анжелину, грудью двинулась на нарушительницу спокойствия. Увидев ту грудь, Вера тонко и пронзительно завизжала и бросилась наутек.
Фаня прыжками преследовала ее до самой входной двери. А когда та распахнула ее и вылетела на лестничную площадку, бросилась вслед за ней.
– Ату ее, ату! – кричала Анжелина, прыгая на резиновом коврике и стуча себя по коленке.
Игорь надел куртку и сказал, посмотрев Лизе в глаза:
– Я отвезу ее домой, хорошо? Это рядом. Как я буду праздновать, не зная, добралась она или нет?
Лиза кивнула и улыбнулась. Как раз так, по ее мнению, и должен был поступить нормальный мужчина. Ей было приятно, что Игорь именно такой, каким она его вообразила.
Когда Фаня и Анжелина, которые друг дружке невероятно понравились, возвратились на кухню, Лиза стояла на табуретке и пыталась выудить Мэри Пикфорд из ловушки. Кошка относилась к ее попыткам исключительно враждебно и изо всех сил сопротивлялась спасению.
– Нет, в руки она не дастся, – покачала головой Фаня. – Надо ей туда полотенце спустить, чтобы она по нему наверх выбралась. Вот, отличное полотенце, есть за что зацепиться.
Лиза спустила вниз полотенце, но кошка только беззвучно мякала и пыталась от него увернуться. Глаза у нее сделались несчастными, и Лизе было ее до ужаса жаль.
– По-моему, она хочет послать нас на хрен вместе с нашим полотенцем, – сказала Анжелина, закуривая сигаретку, которую она вытащила неизвестно откуда, учитывая, что на ней практически ничего и не было.
– Нельзя так ругаться, – наставительно сказала Фаня.
– Почему нельзя? – искренне удивилась та.
– Училка наша все время повторяла: ругательства о-без-ображивают женщину.
– И обеззараживают окружающую атмосферу, – радостно добавила Анжелина. – Да ну тебя, Фаня. Никогда не поверю, что в Кочках никто матом не ругается.
– В Кочках матом не ругаются, в Кочках матом разговаривают, – с удовольствием констатировала та и сказала, обращаясь к Лизе: – Ну, хватит кошака пугать. Дай-ка мне.
Она взгромоздилась вместо Лизы на табуретку, крякнула, взобралась на подоконник, сунула руку между рамами и, не успела Мэри Пикфорд даже рта раскрыть, схватила ее за шкирку. Вытащила на волю и показала всем, как трофей.
– Во! Хороший кошак, гладкий. Видно, что домашний.
– Это кошка, а не кошак, – заметила Анжелина. – По кличке Мэри Пикфорд.
Кошка покорно висела в воздухе, поджав задние лапы к животу и завернув хвост. В глазах у нее стоял инфернальный ужас.
– Ну, Мэри – это я еще понимаю, – пробормотала Фаня. – Но того дурака, который ей вторую половину клички придумал, я бы самого Пикфордом назвала, пусть помучается.
